— А здесь тебя кто ждёт? Дядя?
Я насторожилась.
— Дима, ты что, уже решил? Ты уезжаешь в Москву?
Он больше минуты стоял, смотрел вдаль, и мне вдруг на самом деле стало страшно. Но затем Йоргенсон обернулся и насмешливо взглянул.
— Кто ж меня отпустит, Астрид? У меня здесь семья.
Я присела на стул и вздохнула.
— У тебя что-то случилось?
Дима безразлично пожал плечами.
— Да нет. Всё как всегда.
— Какие-то странные разговоры. Ты никогда такие темы раньше не поднимал.
— Просто мне надоел этот город.
Я поднялась.
— Город или то, что тебя в нём держит?
Йоргенсон посмотрел на меня, глаза сверкнули, а потом ещё и улыбнулся.
— Тебя бы я забрал с собой.
В свете закатного солнца, на фоне темнеющего неба, высокий, темноволосый, в белоснежной рубашке, удачно оттенявший загорелую кожу, Димка был невероятно красив. Я невольно засмотрелась и даже пропустила соблазнительные, многообещающие нотки в его голосе. Оглядывала его, а потом вдруг задохнулась, когда заметила откровенную насмешку в его взгляде. Почему-то мелькнула мысль, что он прекрасно знает, какое впечатление производит и вовсю этим пользуется. Снова с лёгкостью увёл разговор от опасной темы, которая могла привести к очередной неприятной размолвки, и заставить меня забыть обо всех возникших вопросах.
Он подошёл, заглянул в глаза и пальцем приподнял мой подбородок.
— Ты поедешь со мной?
Я молчала, да он и не ждал от меня ответа, так мне показалось. Целовал меня, а я ощущала странную горечь, осевшую на душе. Понимала, что Дима принял какое-то решение, и мой отказ вряд ли его остановит. Никогда не останавливал.
Он оставил меня в постели, на шикарных шёлковых лиловых простынях, которые я купила специально для сегодняшнего вечера, надеясь на какое-то волшебство, и совершенно не думала о том, что останусь на них одна, в который раз наблюдая, как любимый человек не спеша одевается, собираясь уехать от меня к другой. И даже то, что она его законная жена и, по сути, жгучую обиду должна чувствовать она, не отрезвляло.
Я сидела на постели, завернувшись в одеяло, и наблюдала за Димкой. Он застегнул рубашку, потом прошёлся по спальне, оглядывая стены.
— Давай я тебя покормлю? — предложила я, не зная, чем ещё его удержать.
Он криво усмехнулся.
— - Ас, ты ещё пирогов мне предложи.
— А что? — обиделась я. — У меня и пироги есть.
— Не сомневаюсь. Что у тебя за страсть всех кормить?
— Не кормить, а готовить. Ты же знаешь, меня это успокаивает.
Йоргенсон подошёл ко мне, наклонился, даже одним коленом на постель привстал, и поцеловал меня.
— А я слежу за своим весом, ты же знаешь.
Отчего-то померещился скрытый намёк в его словах, и я незаметно подтянула на груди одеяло. Значит, заметил. Не сказал, конечно, никогда бы открыто не сказал, но понять дал достаточно ясно, а мне теперь хоть голодом себя умори, но в форму войди, и желательно ещё до следующей встречи.
Когда Димка вышел из спальни, прихватив свой пиджак, я торопливо вскочила, суетливо накинула на себя халат, бросила быстрый взгляд в зеркало, пригладила волосы, и вышла следом за ним.
— Дима, мы так с тобой и не договорили.
— О чём?
— О Москве.
Он выразительно поморщился.
— Ас, давай не сейчас. Не подходящий момент.
— Значит, ты что-то задумал всё-таки, я права?
Йоргенсон даже ухом не повёл, словно и не расслышал моего вопроса. Подошёл к круглому столу и вознамерился открыть мою папку с набросками. Я ещё не разбирала их, и, заметив Димкин интерес, замерла. Димка развязал тесёмки, открыл, и стал с интересом разглядывать наброски. Вынимал один за одним, а я с каждой секундой всё больше вжимала голову в плечи, ожидая неминуемой развязки.
— Вот это совсем неплохо, — сказал он, указывая на вечерний пейзаж. — Мне нравится.
Я кивнула и вот тут Димка замер, заметив то, чего в принципе быть не должно было.
— Это что такое?
Я кинулась к нему и попыталась папку закрыть. Надо признать, что Йоргенсон противиться не стал, ему хватило и увиденного.
— Ас, — повторил он, а я вздохнула.
— Глупости это, Дим. Мне скучно было.
— И поэтому ты забавляешься вот этим? — пренебрежительно фыркнул он.
— Я просто книжку прочитала… — пряча глаза, ответила я.
— Ты читаешь детские книжки?
— Она не детская! — выкрикнула я, но тут же стушевалась. — Ну, или не совсем детская.
Димка только головой покачал. Клюнул меня в щёку и отодвинулся.
— Прекрати ерундой заниматься, тебе к выставке готовиться надо, а не ящериц рисовать.
— Это не ящерицы, это драконы.
— Есть разница?
Я опустила глаза и промолчала.
— Проводи меня, — попросил Йоргенсон, и я отправилась вслед за ним в прихожую. Босая, постоянно стягивая халат на груди, и несчастная. — Не дуйся, — попросил Димка уже в дверях. — Ты же знаешь, что я прав. — И видимо стараясь загладить свою резкость, притянул к себе и страстно поцеловал. У меня, если честно, от волнения и неожиданности, даже колени подогнулись. — Люблю тебя, — шепнул он напоследок и скрылся за дверью. А я продолжала стоять и ловить ртом горячий воздух.
========== Глава 5. ==========
В течение следующей недели Димка, как мог, меня успокаивал, а скорее попросту отговаривался пустыми фразами, всякий раз, когда я заводила разговор о Москве. Меня это беспокоило, а он беспечно отмахивался и раз за разом со смехом спрашивал: — Так поедешь со мной?
Довёл меня практически до истерики. Я уже не знала, что и думать. Но ясно было одно — эта затея крепко-накрепко застряла в его голове и так просто он не отступится. А у меня никак не получалось донести до него всю бредовость его идеи. Ну, куда он поедет и зачем? С чего вдруг его на приключения потянуло? Чего не хватает? От всех этих мыслей настроение было хуже некуда.
А Димка всё твердил:
— Поедешь?
— Да никуда я не поеду! — кричала я в ответ, а он лишь пренебрежительно усмехался.
— Боишься?
— Господи, как же я устала от всех этих разговоров, — уже тише проговорила я. — Дима, я не понимаю, откуда такая идея взялась? Да ещё так внезапно!
— Да ничего не внезапно! Или ты думала, что я так всю жизнь и собираюсь здесь прожить? До Москвы всего ничего, а мы здесь… словно от жизни настоящей оторваны.
— Что за глупости? — покачала я головой.
— Ас, это шанс, понимаешь? И он мне не просто так достался. Я несколько лет лазейку искал, а теперь, когда она нашлась, ты меня отговариваешь?
— Нет, не отговариваю, просто… А как же сын?
— А что сын? Он с матерью остаётся. Что ты ищешь проблему там, где её нет?
Я смотрела на него, видела, как подёргивается вена на его щеке, и всё равно не понимала. Несколько лет искал лазейку? И всё ради того, чтобы уехать?
— Да не уехать! — окончательно разошёлся он, когда я всё-таки решилась спросить его напрямую. — А добиться чего-то большего! Большего, для нас с тобой!.. — Он так резко замолчал, что мне поневоле показалось, что он проглотил какое-то оскорбительное слово. В последний момент успел. Зато посмотрел так, что и договаривать не пришлось. Я обиделась. Димка тяжко вздохнул, будто я его своей непонятливостью и несговорчивостью жутко измотала. — Астрид, пойми, здесь нам покоя не будет. Мы ведь думали с тобой, мечтали…
— Но не о Москве, Дим. Я не хочу уезжать.
Он резко отвернулся от меня.
— Ну, вот что ты упрямишься?
— Да потому что я не хочу уезжать! Мне и здесь хорошо!
Димка обернулся и смерил меня пренебрежительным взглядом.
— Тебе хорошо? А что у тебя хорошо? Вот скажи мне!.. Сидишь, как мышь, выглянуть боишься!
— Дима!
— Ну что Дима? — выкрикнул он в ответ, но тут же взял себя в руки и заговорил уже спокойнее. — Пойми, там у тебя есть шанс, мы можем попробовать.
Я вытаращила на него глаза.