Когда мы пришли к дому Синохары, который располагался в очередном жилом комплексе, который был немного круче того, в котором жил я, ведь у него был домофон, а входы в квартиру были не снаружи, мы поднялись на пятый этаж на лифте, и подошли к двери в ее квартиру, под номером «203». Поглядев по сторонам, словно какие-то воры, я вставил в замок ключ, который нам дала сама Синохара, я повернул его, и мы с очкариком зашли внутрь.

— Офигеть! Никогда еще не был в квартире учителя! — присвистнул Миямото, включив свет в прихожей. Первое, что бросилось мне в глаза — это зеркало в полный рост на стене, на котором была фотография Синохары с каким-то младенцем на руках, вокруг нее пожилые мужчина и женщина, и мужчина, или вернее парень, лет девятнадцати — двадцати. — Как думаешь, что это значит?

— Не знаю, — пожал я плечами, схватив фотку и засунув ее в свой бумажник. Синохара попросила принести эту фотку, сказав, что она для нее важна. Ну, а че бы и не принести? — Ладно, ты давай иди на кухню и забирай продукты, а я пойду ее шмотки собирать.

— Если что интересное найдешь, сразу кричи, — усмехнулся Миямото, и подхватив одну из двух больших сумок, поплелся искать кухню. Хотя, чего ее искать, ведь Наоми сказала что ее квартира двухкомнатная, и потому тут точно не заблудишься…

Зайдя в спальню, миновав гостиную, в которой стояла плазма, большая, я усмехнулся, поглядев на двуспальную кровать, с зеленым одеялом, и несколькими подушками. Ясное дело, что мне в голову тут же пришли эротические фантазии… эх, я был бы не прочь покувыркаться с Синохарой на этой кроватке! Ну ничего, вот вернется Звёздочка, которая с утра умотала куда-то, наверняка опять дня на три, заставлю ее по нормальному лечить Синохару! Уж очень сильно мне понравилась Наоми, и плевать, что она больше не училка… в школе и других красоток хватает, ки-ки-ки!

— У нас в руках пять трусиков, повесим их, как бусинки, и будем в них мы щеголять, — тихо пропел я, раскрыв дверцы шкафа, и начав перебирать шмотки Синохары. Много одежды я брать не собирался, ведь она селится у нас ненадолго. Ну, так я думал, по крайней мере! — А если спросит кто меня «А не дебил ли ты, пацан?», я тут же ему в рожу дам… та-дам!

М-да… певец и сочинитель из меня тот еще, хех! Ну да похер! Настроение было хорошее, хотя… а с чего ему быть плохим, в принципе? Я же теперь буду несколько дней дрыхнуть в объятиях секси-бывшей училки, у которой сиськи третьего размера! Бог Аналь, ты просто крут, чувак! Пусть и выглядишь ты странно, но мое уважение к тебе растет все больше и больше… если бы еще яндере как-нибудь отвадить от меня, чтобы не мешала мне собирать труселявую коллекцию, то я был бы просто на седьмом небе! Может, ты опять придешь как-нибудь и предложишь сделку, хотя бы, чтобы Шизука отвалила от меня?

Подумав об этом, я поймал себя на том, что бросил взгляд на дверь. Но… никакого мускулистого негра в стрингах, который заходил бы в комнату, я не увидел. И вот теперь, по идее, не знаешь, радоваться или нет этому, ведь если так подумать…

А что если он не тронул меня в прошлый раз, когда я был в теле Кобаяси, только потому что… я был в теле Кобаяси?! А что если ему нравятся колбаски?! И свою он любит пихать в яойную дырочку?! Ой, ну нахер тогда! Сам разберусь с синеволосой, а то мало ли…

— Эй, Кимура!

От раздавшегося, так неожиданно для меня, голоса, я даже вскрикнул, и тут же сжал все, что только мог, и бросив снова взгляд на дверь, увидел Миямото, который почесывал затылок, переминаясь с ноги на ногу.

— Тьфу ты, сука! Напугал! — фыркнул я, поднимая с пола лифчик Синохары и запихивая его в сумку. — Чего тебе?

— Ну, как бы… в холодильнике пусто. Жратвы нет!

— Совсем?

— Угу. Я прошарил все шкафчики, но ничего, кроме пустых бутылок из-под пива и банок из-под лапши не нашел! Да еще и все пыльное какое-то… такое чувство, что она на кухню совсем не заходит.

— Да? Ну и ладно! Зайдем в магазин, что поделать, — у нас дома, если честно, тоже почти не осталось продуктов. Ну, если не считать десяток пачек чипсов, нескольких бутылок колы, и всяких конфет, шоколада и мороженого… ну почему Мэй так любит все это, больше чем мою готовку?! Я ведь стараюсь, чуть не шедевры готовлю, как говорили неоднократно дядя и тётя, они даже какое-то время предлагали мне пойти в академию готовки, где учатся только лучшие повара, но… нахер, я больше люблю выяснять отношения с помощью кулаков, а не кулинарных битв!

— Слушай, а как ты думаешь… что может хранить учитель в этой тумбочке? — спросил толстяк, подходя к тумбе в углу, на которой было установлено что-то вроде алтаря. Свечи, баночки, зеркальце… и толстая книга. Что, очередной Некрономикон? — Ого! Это же… Камасутра!

— Ась? — удивленно спросил я, подходя к Миямото, стоявшему над раскрытой книгой, и которая и впрямь оказалась камасутрой. — Нифига себе! Это же так… офигенно! Кидай ее в сумку!

— Зачем? — не понял Миямото.

— Ты дурак? Известное дело зачем! Буду с Синохарой практиковать позу, скажем, «подвешенные ножницы»… А что, неплохо выглядит!

— Ну ладно… — бросив на меня странный взгляд, Миямото бросил книгу в сумку с одеждой. Это не воровство, ведь я потом верну ее владелице. Да и скрывать от владелицы, что я взял эту книжечку, я не собираюсь, ки-ки-ки! Хм, интересно, а Шизука согласится на такое?

Думая о том, как я предлагаю ТАКОЕ Шизуке, я открыл ящик тумбочки, и вытащил оттуда… плетку и кляп. Хер знает, как он называется, но этот самый, который в БДСМ используется. Ебануться… походу, Синохара не так проста, как кажется…

И ведь вроде, хотелось бы даже удивиться, но, сука, чему вообще теперь удивляться, если в школе медсестра подрабатывает проституткой, а ученицы спокойно убивают друг друга… я уж молчу обо всем остальном…

— Нет, такие извращения точно не по нам, — вздохнул я… и подойдя к сумке, положил плетку и кляп в сумку. Главное — придумать способ выгнать на пару часов Мэй из квартиры! А там уж как пойдет, угу… в жизни надо все попробовать, да и Аналь, я думаю будет еще больше доволен мной, ки-ки-ки!

***

Не позволив больше Миямото рыться в вещах Синохары, мы вскоре вышли из квартиры, и выйдя из дома, отправились в супермаркет неподалеку. Там я собирался закупиться по полной, ведь там продавались и фрукты и овощи, и даже яблочки! Ну и всякое остальное, естественно…

— Опа-на! — остановился я возле автоматической двери, и поглядел на витрину слева, на которой был приклеен большой плакат. А на плакате большими буквами было написано «Вечерняя боевая распродажа»… чего? — Слышь, Миямото, это че за фигня?

— Боевая распродажа? А, это обычное дело в некоторых супермаркетах города, — выдохнул парень, поправив на плече сумку с вещами. Ага, я заставил его тащить нагруженную сумку, а сам шел с той, которая была пустая. Ибо нефиг боссу выполнять грязную работу, бу-га-га!

— Ты нормально объясни, что это значит. Неужели надо драться за продукты?

— Типа того. Берешь корзинку, набираешь тем, что тебе надо, а потом бежишь на кассу. И все это время, на тебя будут нападать другие, ведь на вечерней распродаже, только определенные вещи будут со скидной, и в ограниченном количестве. А желающих достаточно…

Миямото вздохнул и поглядел внутрь магазина, где и правда было множество желающих. Распродажа начинается в восемь… о, а мы как раз вовремя! Осталось десять минут до начала…

— Кимура! — услышал я вдруг знакомый голос сзади, и обернувшись, увидел Ивасаки в закрытом темно-зеленом костюме, которая шла в нашу сторону вместе с каким-то толстым небритым мужиком, в довольно потрепанном костюме. Когда Ивасаки хотела еще что-то сказать, открыв уже рот, мужик вдруг отвесил бисексуалке подзатыльник, да такой сильный, что Ивасаки едва не упала.

— Не разговаривай ни с кем, дочь! — злобно рявкнул он. — Особенно со всякими отбросами!

— П-поняла, отец, — вздохнула Ивасаки, потирая затылок, и опустила взгляд, начав смотреть в землю.

Злобно хмыкнув, я отдал пустую сумку Миямото, и начав ковыряться в левом ухе мизинцем, засунул правую в карман и громко произнес: