Уморительный вид Цыпы чуть не вызвал у меня взрыв гомерического хохота, но я благоразумно сдержался, памятуя о сверхобидчивости соратника. Ему достался курчавый черный парик, сделавший Цыпу женоподобным и сильно смахивающим на яркого представителя сексменьшинства. Гомика то бишь. - Как? Нормально смотрится? - спросил он, подозрительно заглядывая мне в глаза и порываясь навестить большое зеркало в прихожей. - Вполне! - заверил я, поравив его явно женскую челку, спадавшую на левую бровь. - На себя ты уж точно совсем не похож. В натуре!

На сей раз я решил изменить любимому братишке "Марголину" и достал такую же крупнокалиберную фигуру, как у телохранителя. - Михалыч, броник одень, пожалуйста! - попросил Цыпа, укладывая свой уже собранный "Стечкин" в кобуру. Я хотел отмахнуться от его предложения, но, глядя в строгие и одновременно умоляющие глаза приятеля, неожиданно согласился. Упоминать тот нюанс, что винтовка Драгунова легко пробивает такой бронежилет навылет, я счел в подобный момент неэтичным и даже вредным. Ни к чему еще больше нервировать заботливого телохранителя. - Позови-ка пару наших мальчиков снизу, - сказал я Цыпе, решив, что некоторая перестраховка все же не повредит. - Слушай сюда, мужики! - одобрительно окинул я взглядом крупные, чисто борцовские фигуры двух охранников из стриптиз-клуба. - Вы останетесь в квартире. Разгуливайте, как у себя дома, можете баром попользоваться, но чтобы в меру. Если за фатерой кто-то пасет, то он должен быть уверен, что мы с Цыпой на месте. Усекли расклад? К телефону и близко к окнам не подходить! Удачи! -Она вам срочно понадобится: вдруг да сюда осколочный снаряд залетит! - съязвил на прощание Цыпа. - Рекомендую сразу прятаться под кровать. Вон она у Михалыча какая широкая - как блиндаж! Хо-хо! Телохранитель, похоже, просто давал себе нервную разрядку, и я не стал ему пенять на неуместные шутки. Да и охранники - парни тертые, много чего уже повидавшие и обижаться, конечно, не станут. Держались они отлично - не выказали даже и тени удивления по поводу нашего с Цыпой странного видоизменения. Серую "Волгу", патрулировавшую улицу, мы обнаружили, отойдя всего два квартала от дома. По моему распоряжению Цыпа высадил ребятишек и отдал им ключи от "мерса". - Покатайтесь сегодня, как белые люди! - напутствовал он мальчиков. - А нам с Михалычем нынче ваша "волжанка" больше в кайф. И для здоровья пользительней! Машина эта частенько использовалась для акций и поэтому была отлажена от и до - завелась с полоборота. Вечерело. На многих домах уже запестрели неоновые вывески и рекламы. Скоро и уличные фонари разольют свой скупой холодный свет на каменные джунгли Екатеринбурга. В полном соответствии с директивой мэрии, пытающейся экономить на электричестве. В преддверии ночи у меня возникает обычно одно и то же желание. Условный рефлекс, наверно. Так как изумрудами я пока еще не обзавелся, то решил ехать не к Вике, а к Мари. Благо, она сегодня должна была уже вернуться из Нижнего Тагила и готовиться к стриптиз-шоу в клубе. Ну, часик для шефа малышка всегда отыщет в своем плотном вечернем распорядке. С понятием девочка. Тоже драгоценности сильно обожает, правда. Бескорыстие и красота, видно, несовместимые качества у женщин. Ничего не попишешь. Так, наверно, кем-то запланировано. - Если б я готовил на тебя засаду, то как раз у клуба! - крутя баранку, хмуро обронил Цыпа, ознакомившись с моими ближайшими планами. - Пустяки. Мы же не через парадный вход пойдем, а через черный. Как весьма осторожные, предусмотрительные люди. - Очень осторожные! - скептически скривил губы телохранитель. Одно лишь успокаивает децал: может, телефонный тип отвечает за "базар" и насчет трех суток не врет. В клубе меня ждало разочарование. Глубокое и искреннее. А на что, спрашивается, я мог рассчитывать? Плохое начало ведет к плохому концу, как говорили древние мудрецы. Вот и наглядное тому подтверждение - начало дня у меня было хуже некуда, и оконцовка его в том же негативном ракурсе. Малышка Мари, стриптиз-звезда клуба, все еще почему-то не прибыла из краткосрочного отпука к месту своей основной деятельности. И даже не сочла нужным сообщить причину отсутствия. Хотя бы по телефону. - А вдруг это как-то связано с пальбой по окнам? - встревожился Цыпа. - Может, ее украли? - Сомневаюсь, - не очень уверенно сказал я. - Давай-ка, брат, сгоняем в Тагил, чтоб зазря нервы себе не жечь. К тому же совсем мне нынче почему-то возвращаться домой неохота. А инстинкты и неосознанные желания - первейшие друзья для людей нашей профессии. Поехали! Тагильский тракт вился асфальтовой змеей по гористой пересеченной местности, ощетинившейся высокими корабельными соснами и тонкими елями до самого горизонта. Рессоры у "волжанки" были в полном ажуре, и тряски почти не ощущалось, несмотря на довольно приличную скорость. Стрелка спидометра застыла на цифрах восемь и пять. Скоро совсем стемнело, и я перестал глазеть по сторонам, наслаждаясь непосредственной близостью к любимой уральской флоре. Небо сейчас напоминало черное траурное покрывало, простреленное миллионами трассирующих пуль-звезд. Натуральный космический дуршлаг. Через который неведомые силы сеют на грешную землю нечто доброе и вечное. Впрочем, возможно, также нечто злое и ужасное. Поездка отняла у нас больше часа. Даже ночная прохлада не смогла справиться с всегдашним тагильским смогом. Я поднял в машине окно, чтобы хоть немного защитить свои органы обоняния от дыма и смрада этого старого заводского города. Внешне он уже не походил на огромный рабочий поселок - со всех сторон нам призывно моргали разноцветные вывески и рекламы, эти яркие представители новых рыночных отношений. Но и памятник Ленину сохранился на своем прежнем месте. Чугунная рука вождя торжествующе и многозначительно указывала в сторону чадящих фабричных труб, словно намекая на то, что все эти веселенькие неоновые огоньки кратковременны и преходящи и скоро жизнь вернется на круги своя - к вонюче-вечной трубе социализма, то бишь. У родителей Мари мне бывать еще не приходилось, но их координаты я имел, так как предусмотрителен до отвращения. Указанный в моей записной книжке дом находился в районе Вагонки. Типовая пятиэтажка уже потихоньку укладывалась спать - светилось меньше половины ее окон. - А ты не допускаешь, что как раз здесь нас и подцепят? спросил бдительный Цыпа, когда мы остановились у нужной двери на четвертом этаже. Выдернув из наплечной кобуры автомат-пистолет Стечкина, телохранитель передернул затвор и, поставив на предохранитель, сунул его обратно. Прежде чем вдавить кнопку звонка, я проделал ту же операцию, подумав, что устами младенцев часто глаголет истина. Дверь открыл плюгавый, низкорослый мужичонка в бело-желтой майке и тренировочных брюках с отвисшими коленками. Поглядеть на него - и в голову не придет, что он отец такой изящной красотки, как Мари. Вот, пожалуй, глаза у него такие же лучисто-лазурные и споволокой, как у нее. - Вам кого, граждане? - робко спросил мужичонка, подозрительно нас оглядывая. - Добрый вечер! Мы коллеги Мари. Марины то бишь. Она дома? - Значит, из балетной труппы? - заметно успокаиваясь, уточнил хозяин, приоткрывая дверь пошире. - Проходите. Она в своей комнате. - Вы угадали. Мы - ведущие солисты труппы. Балероны, осклабился Цыпа, следуя за мной в прихожую. Последние его слова неприятно резанули мой слух, так как "труппы" малоинтеллигентный соратник произнес с одним "п". Из прихожей вели три комнаты. Следуя указанию хозяина, я постучал в крайнюю слева. - Входи! Это ты, Валерик? - услышали мы приятный, хорошо знакомый голосок. Мари была одна и в своей излюбленной позе - лежа на тахте животом вниз - листала иллюстрированный журнал. С удовольствием скользнув взглядом по ее основной округлости, туго обтянутой розовыми пижамными брюками, я сразу взял быка за рога. - В чем дело, маленькая? Тебе вдруг прискучило радовать публику на нашей сцене? Или заболела, не дай Бог? - Женя? Какой ты смешной в гриме! - стриптизерка села на тахту по-восточному, свернув ножки калачиком. Казалось, она совсем не удивилась нашему неожиданному визиту. - И господин Цепелев с чужими волосами! Замечательно! А я как раз о вас только что вспоминала, мальчики! - На ловца и зверь бежит! - улыбнулся я, не уточняя, правда, что в этом случае для точности надо бы переставить местами существительные в пословице. - А еще говорят: легок черт на помине! - насмешливо сверкнула на меня своими чудными глазками Мари. - Это не про нас, - отпарировал я, не сочтя нужным сердиться на нагловатую девчонку. - Я, к примеру, натуральный ангел. По крайней мере, по отношению к красивым девушкам. Неужели станешь оспаривать сию истину? - Не стану, - почему-то вздохнув, покорно согласилась Мари и, взяв с ночного столика сигарету, закурила, щелкнув продолговатой золотой зажигалкой - мой скромный подарок на ее день рождения, кстати. - Знаешь, Женик, я больше не буду выступать. Можешь менять название клуба. А замену мне в наше время легче легкого найти. Контракт мы никакой не подписывали, так что расстанемся, надеюсь, добрыми друзьями. - Если ты желаешь оформить договор, так прямо и скажи, - мягко попенял я, усаживаясь с ней рядом и тоже закуривая. - Сколько долларов в неделю тебя устроит? - Дело совсем даже не в деньгах! - удивила нас Мари, чуть ли не умоляюще глядя на меня. - Пойми, Женя, я ведь женщина, в конце-то концов! - За что и ценю, - усмехнулся я, ободряюще понянчив ее детскую ладошку в своей. - Что случилось, милая? Рассказывай! - Замуж я выхожу! Отпустите меня, мальчики, век благодарить буду! Цыпа, каменным гостем застывший на стреме у закрытой двери, хмыкнул и подал голос: - И кто же счастливец? Из наших? - Нет, он совсем не бандит! - Мари, спохватившись, досадливо прикусила нижнюю губу. - Простите, я хотела сказать... - Ладно. Проехали! - благородно пришел я ей на помощь. - Так кто жених? - Ну, он пока не жених, - смешно засмущалась стриптизерка. - Но на днях сделает предложение, будьте уверены! Мы с Валериком еще в балетной школе дружили, всюду всегда вместе были. Я спать не ложилась, пока не увижу, как он мигает фонариком из своего окна. Он напротив живет, только этажом ниже. Я ему в ответ тоже сигнализировала. Валера мне специально для этого фонарик подарил. Я его все еще храню как реликвию. Показать? - Не стоит. Верю на слово. Идиллия юношеской любви, да и только! Дальше давай! - Ну, а после окончания школы уехала продолжать учебу, а Валерик здесь остался. У его папаши магазинчик обувной, помощь требовалась. Продавца со стороны брать - страшно накладно. Рентабельность сильно падает. - Ясно. Ну и? - Я думала, что эта детская влюбленность давно прошла, но два дня назад встретила случайно Валерика и поняла, что ошибалась. Он возмужал, стал настоящим деловым мужчиной. Пополнел, правда, немного. Даже и не подумаешь, что каких-то три года назад бегал по сцене на пуантах! - И он, естественно, мигом воспылал к тебе ответной романтичной страстью? - усмехнулся я. - Насчет страсти пока не уверена, но влечение ко мне у него огромное. Точно! - Вот в этом ни капли не сомневаюсь! - я пробежал взглядом по аппетитной фигурке Мари и поспешил закурить новую родопину, чтобы отогнать нахлынувшие совсем некстати интимные воспоминания. Если уж честно - хотелось заголить попку глупенькой девчонки и, хорошенько отшлепав, показать в натуре, что такое есть настоящая мужская страсть. Возможно, я так бы и сделал, если б не присутствие Цыпы. - А хочешь, я половину твоих подарков верну? - вдруг предложила Мари, предельно меня изумив. - В качестве возмещения твоих возможных убытков?.. Я чуть было не поинтересовался: а что ж только половину? Но врожденная дипломатическая тактичность подавила во мне сарказм, и сказал я другое: - Валера тебе дороже драгоценностей? Тогда, безусловно, дело серьезное... Чем он тебя обаял, не пойму? - Валера ко мне по-настоящему относится, а не как к игрушке постельной. Мне уже давно замуж пора, да и ребеночка хочется. Если не возражаешь, Женей назову. И девочке, и мальчику одинаково подходит. Нет, не суждено мне понять женскую логику. Да и никому это не под силу! - Ладушки! - я старательно раздавил окурок в хрустальной пепельнице-ладье. - Оставайся, коли в кайф. Не возражаю. А отступной брать мне западло. Неинтеллигентно то бишь. Все же очень надеюсь, что скоро тебе прискучит пресный Валера, и ты вернешься в клуб. Счастливо! С плюгавым мужичонкой прощаться я счел излишним. - Домой? - спросил Цыпа, когда вырулил "волжанку" со двора на улицу. - Ты меня удивляешь, брат! Неужели думаешь, что я так запросто от Мари откажусь? - Но ты же сам ей сказал... - начал непонятливый Цыпа, наглядно демонстрируя свое обычное плоское мышление. - Пустяки. Я ведь хозяин слову: хочу - даю, хочу - беру обратно! Заворачивай за угол. Надо обувного коммерсанта Валерика навестить. Чисто визуально проведя траекторию от окон Мари, я легко вычислил, что нужный нам тип проживает в одиннадцатой квартире на третьем этаже. Окна молодого обувщика еще бодро светились. Дверь открыл, судя по возрасту, сам жених. Либо бизнесмен проживал в гордом одиночестве, либо его папаша уже погасил свет в спальне. По крайней мере, в гостиной никого не наблюдалось. - Так, значит, вы дальние родственники Марины? - с плохо скрываемым сомнением переспросил Валера, любезно указывая нам с Цыпой на широкую кушетку у окна. - И о чем вам приспичило поговорить, на ночь глядя? - О многом. О смысле жизни и смерти, к примеру, - я сел на предложенное место, а телохранитель по своей привычке тормознулся у двери, прислонившись к косяку, как к старинному верному другу. - Не совсем понял. О чем вы? - молодой фраер широко распахнул свои серые глаза, словно стараясь взглядом охватить смысл моих слов, раз ушей ему оказалось недостаточно. - Да все о том же, - невинно улыбнулся я. - Кажется, Валера, вы решились покончить с холостяцкой жизнью? - Ну, так прямо ставить вопрос еще преждевременно, - сказал обувщик, порадовав меня явным здравомыслием. - Мы пока присматриваемся друг к другу. Марина - девушка замечательная, но прежде чем делать такой серьезный в жизни шаг, необходимо все хорошенько взвесить. А, собственно, вы-то здесь при чем? - Как ты любишь задавать всякий вопросы! - посетовал я. - Прям как господин Якубович из "Поля чудес"! Может, ты его родственник? - Нет, я не родственник! - поджал губы Валера. - Да и вы, уверен, никакие не родственники... Марина о вас ничего не говорила! - Разве легкомысленная женская память заслуживает доверия? удивился я. - Она, небось, и про срыв своих выступлений в шоу не обмолвилась? Верно? - В каком шоу! Марина же в театре оперы и балета работает! - Вот я про театр как раз и говорю, - неуклюже поправился я. Зачем ломаешь девочке карьеру? И заодно приносишь убытки нашей фирме? Театру то бишь. Оперы и балета. - Во-первых, окончательно ничего еще не решено, - трезво заметил кандидат в молодожены. - А, во-вторых, поженившись, мы можем переехать в Екатеринбург. Отец давно собирается там филиал магазина открыть. Его идея мне совсем не пришлась по вкусу. - Нет, земляк! Дело ведь не только в карьере. Марина - подруга директора театра. Давненько уже. И ему эта женитьба сильно против шерстки будет! - А это уж его личные проблемы! - показал характер Валерик. Впрочем, возможно, его просто задело за живое неожиданное известие о любовнике-конкуренте. - Боюсь, если женишься, серьезные личные проблемы возникнут у тебя. Директор - мужик крутой и весьма несдержанный в поступках, когда покушаются на его собственность, - сочувственно сказал я. - Ты, как мне кажется, далеко не глуп и в меру сообразителен... Жарко что-то. Не возражаешь, если я куртку сниму? Цыпа мигом просек мою нехитрую мысль и тоже скинул куртку, повесив ее себе на руку. Валера, смешно моргая, воззрился на нашу мощную подмышечную артиллерию, как кролик, увидавший семейство удавов. - Кажется, ты полностью уяснил фатальность ситуации? - с удовлетворением отметил я, снова надевая куртку. - Так что решай сам и добровольно. Стоит ли милую малышку делать вдовой сразу после свадьбы? Неинтеллигентно как-то... Подойдя к двери, я обернулся: - И еще! Не советую, земляк, про нас Мариночке говорить. Она может подумать, что ты просто-напросто испугался... Спокойно, по-доброму расстаньтесь. Удачи в обувных махинациях! Весь обратный путь до Екатеринбурга я мирно подремывал на заднем сиденье "волжанки". От сегодняшней сплошной говорильни устал больше, чем после вчерашней оргии у Вики. 4