Пропала.

Осталась скромная стопка её скромного белья. Заношенные, но чистые джинсы, майка с коротким рукавом и почти стёртым, застиранным, портретом Джавахарлала Неру². Расчёска-массажка с деревянной ручкой и надписью «Scarlet», едва начатый пузырёк для снятия лака. И всё…

Я больше никогда не видел её.

Просто ушла… Попала под машину… Упала, стукнулась головой об асфальт, забыла дорогу…

????

Переживал… Привык же…

Ещё год стопка белья пролежала в шкафу, а в ванной провисело её банное полотенце.

Есть такие женщины, которые стремятся любить, заботиться, давать, ощущают необходимость быть нужными, удобными, уютными. Они занимаются сексом, потому что им нравится секс. Им хочется накормить, постирать, убрать, зашить, потому что им нравится это делать… для кого-то…

Это не материнский инстинкт. Это, скорее, очаговый инстинкт, инстинкт хранительницы очага: предоставить мужчине все условия для полноценного отдыха перед предстоящим следующим днём охоты или битвы…

Может быть, именно это желание и движет женщинами? В поступках, словах?

Или…

Стокгольмский синдром

Огромная грудь…

Две великанские сиськи безрадостно свисают по разные стороны её жирного тела. Ареолы кобылиными глазами раскосо смотрят мне в пах. Она лежит на спине, раздвинув толстые ляжки, между которыми густые заросли рыжеватых волос. Они так весело закручиваются в спиральки, что я по-идиотски хихикаю. От чего эрекция немного падает, зелёный презерватив морщится. И приходится его оттягивать к основанию члена. Хлопаю толстушку ладонью по половым губам и указательным пальцем ещё больше завиваю кудряшки, другой рукой потряхиваю член, чтобы он снова окреп.

Не дождался. Протолкнул мягкую головку пальцами внутрь. И чтобы не потерять контакта, зарядил такие скоростные возвратно-поступательные движения, что она взвизгнула по-поросячьи, а груди затряслись воздушными шариками, привязанными к бамперу свадебной машины.

Она безвольно и обречённо лежит. Зелёный член в мокрой рыжеватости начал наводить тоску и мне уже через пару минут это елозанье надоело. Повернул её на живот. Тестообразные ягодицы напряглись и расслабились. Набрал слюны на пальцы, втёр в анус. По структуре отверстия – анальная девственница. Она смиренно лежит, раздвинув ноги. От чего во мне поднялась непонятная злость, член сразу окаменел, завибрировал толчками крови и, приподнявшись немного на носках, я сильно, до основания, воткнул ей в зад. Кольцо сфинктера жадно проглотило член. Ей больно и она подвывает в такт безжалостной долбёжки.

Вот, молодая некрасивая бесперспективная проститутка из дешёвой сауны, только что жёстко анально изнасилованная, сидит передо мной на коленях, положив голову мне в пах. Ласково гладит мои бедра и с выражением овечьей покорности изредка поднимает глаза, пытаясь поймать мой взгляд. В глазах её столько безвольной беззащитной нежности! Откуда? Почему?

Нет! Нет! Она сейчас нежна и ласкова не потому, что проститутка. Это не оплаченная холодная, отрешённая любовь и похоть. Эта потребность, потребность прижаться к мужскому телу, ощутить близость, получить ответную нежность, вызвана чем-то другим.

Чем?

Двадцать третьего августа тысяча девятьсот семьдесят третьего года бежавшие из заключения вооружённые преступники Кларк Олофссон и Ян-Эрик Ольссон захватили на одной из центральных площадей Стокгольма здание банка с четырьмя заложниками. Молодые красивые девушки Бригитта Лундберг, Элизабет Ольдгрен, Кристина Энмарк и юноша Свен Сефстрем шесть дней находились под дулом автоматов. Сначала их заставили стоять с верёвкой на шее – каждая попытка сесть затягивала верёвку на их шеях. Затем двое суток их морили голодом, угрожая убить. Однако со временем между заложниками и преступниками возникли и стали крепнуть странные дружеские тёплые отношения. Которые вылились в добровольные интимные отношения девушек с похитителями, а позже, будучи уже освобождёнными, они даже обручились с ними.

Подробности найти не сложно. Событие это описано в литературе, обсосано не только различными учёными мужами, но и умниками и недоумками. Стокгольмский синдром³.

Может быть, потребность прижаться к мужскому телу, ощутить близость, получить ответную нежность – это есть проявление некоего биологического «Стокгольмского синдрома», интроекции⁴, идентификации⁵ себя с агрессором? Когда и в организме и в психике включаются определённые механизмы бессознательного отождествления себя с источником полового вмешательства. Насильник воспринимается уже не как сволочь негодная, тварь, посягнувшая на святое, а, напротив, как симпатичный мужчина, альфа-самец, которому позволительно всё.

Или…

Я такая дура

Или может быть потому, что все бабы дуры?

Совсем недавно трахнул продавщицу ювелирного магазинчика. Просто зашёл, по обыкновению, от безделья попялиться на женские бирюльки. В специально затемнённом зале под искусно выставленным освещением прилавков ослепительно сверкали бриллиантики колец и серёг. Невидимый Лайонел Брукман Ричи⁶ пел про любовь

Lady, for so many years I thought I'd never find you

You have come into my life and made me whole

Forever let me wake to see you each and every morning

Let me hear you whisper softly in my ear⁷

Уютно, интимно и тепло после промозглой затянувшейся бесснежной ноябрьской осени.

– Что-то ищите особое? У нас Вы найдёте то, чего нет нигде. – Стандартно и безрадостно оттарабанила красавица женщина за прилавком. Абсолютно ухоженная. Идеален каждый волос в причёске, каждая складка в одежде, каждый ноготок.

И как-то она меня так развела и расположила к себе, ненавязчиво и кокетливо предлагая «поглядеть», «полюбоваться», «присмотреться», что во время обеденного перерыва здесь же в магазине мы совокупились. Она отдавалась в бешеном темпе, отрешённо, самозабвенно, истерично. Словно мстя кому-то… А потом плакалась.

«Почему я такая дура? Мне уже 29. Ещё в школе я без памяти влюбилась. Потом он стал моим первым мужчиной. Потом – главным выносителем мозга и трепателем нервов. Резала вены, травилась, делала аборты. Длилось всё это лет десять. Однажды, мы возвращались с гулянки, он сел пьяный за руль и сбил человека. Пока не приехала милиция и скорая, чуть ли не на коленях умолял сказать, что это я была за рулём. Потом меня полгода таскали в милицию. Мама с инфарктом легла в больницу, а отец глотал таблетки горстями. Когда же всё разрешилось, этот казёл меня бросил. А я только и думала о нём, ревела, не спала ночами, бегала за ним, пытаясь вернуть.

Да, я понимаю, сейчас понимаю, он использовал меня. Не было любви. Не было чувств. Самоутверждался, да трахал иногда.

Я всё бросила, семью, работу, город, и уехала сюда. Сейчас у меня спокойная жизнь, отличная работа, с мужчиной встречаюсь.

Но…

Почему я такая дура?!! Я снова и снова просыпаюсь со слезами. Снова и снова с тоской вспоминаю этого урода!»

Она ревела.