– Да.
– Так вот, система – это группа лиц, команда, которая состоит из иерархической цепочки, каждый в которой играет свою роль, может, совсем неприметную, но очень важную, для создания видимости такой окружающей действительности, для поддержания общества в том состоянии, которое требуется для выполнения задачи, необходимой системе. Понял? Единство и борьба противоположностей. Замкнутый круг, выход и вход в который контролируем мы – однажды взяв власть, принимаем законы, чтобы никто не мог выйти за их пределы. Главная наша задача – контролировать прошлое, делать настоящее и создавать будущее. Для этого и нужно моделирование виртуальной реальности – на основе того, что было в прошлом (которое, кстати, можно изменять в головах людей, создавать такое представление о прошлом, которое необходимо для общественного мнения) делать такое настоящее, чтобы получить будущее, такое, какое нужно. Понял? – сказал, словно вбил гвоздь, Хент.
– Если всё под контролем, тогда зачем нужно моделирование?
– А вот оно нужно для того, чтобы наиболее точно знать возможные варианты предполагаемого будущего, ведь мы можем только предполагать. Чем больше контролируешь ситуацию, тем больше веришь в то, что кто-то или что-то контролирует больше тебя. Это очень опасное состояние, начинаешь всех подозревать, но зато потом, собравшись, придумываешь что-то такое, что даёт тебе возможность знать точно, что думают те, от которых зависят очень важные функции в системе.
– На основании того, что есть сейчас, вы пытаетесь воссоздать вариант будущего и мои поступки при этом?
– Правильно.
– Тогда, извините, почему вы создаёте такое будущее?
– Не создаём, а предполагаем на основе того, что есть, это один из вариантов, возможно, самый неизбежный. Общество в определённом тупике, я не просто так сказал о прошлом. Если даже оно создалось таким само по себе, то в любом случае – оно привело общество к тому противостоянию, которое есть. О том, что контроль приводит к тому, что начинаешь сомневаться, действительно ли ты контролируешь всё, я сказал не просто так. Когда контролируешь всё, начинаешь подозревать, что кто-то специально создал в прошлом такую ситуацию, чтобы в настоящем было так, как есть.
– Может быть, так же, как вы сейчас «создаёте» будущее, кто-то уже «запланировал» настоящее?
Адмирал разомкнул руки, приподнял их на уровень подбородка, развернул ладони наверх и, тряся ими, сказал:
– Молодец! Вот теперь вижу, что начинаешь понимать, но уясни и такое – мы скрыты от чужих и своих не только потому, что существует классическое понятие секретности, но ещё и потому, что нельзя оглашать обществу, что такое возможно.
– Вы сказали, что подозреваете, что кто-то специально создал в прошлом ситуацию, чтобы в настоящем было так, как есть. Какую именно ситуацию Вы имеете в виду?
– Ууу, таких ситуаций так много, даже непонятно, что из них считать главным влияющим фактором. Одни молятся у стены, хотят восстановить храм для прихода мессии, другие готовы идти на смерть за свою Аль-Аксу, считая, что с разрушением мечети для них настанет конец мира, третьи верят в то, что если всё-таки мечеть разрушат, а храм построят, то войдёт туда не мессия, а антихрист. А то, сколько противоречий возникло из-за мировых войн, создания коммунистической партии, Бреттон-Вудской системы, подсчитать трудно. Всё это частично задумано, спровоцировано и сделано для того, чтобы добиться какого-либо последствия, чтобы можно было манипулировать людским сознанием. Главное – иметь главные рычаги влияния у себя в руках, и тогда можно, с помощью манипуляций, управлять людьми.
Рутра улыбнулся:
– Так в чём же смысл этого эксперимента, почему результат негативен? Я так понимаю, вы недовольны им?
– Не им, а тобой.
– Да? А что я сделал не так?
Адмирал встал, пересел в своё кресло, потом со свойственной ему манерой, подшучивать с серьёзным видом, сказал:
– Вы что, молодой человек, вообще мышей перестали ловить? Или Вам в полигоне отшибло чувство объективной реальности?
Рутра не любил, когда с ним так разговаривают, и адмирал об этом знал, поэтому он, как обычно в таких ситуациях, молчал и пристально смотрел на собеседника.
– Что ты сделал не так? Ты ещё меня об этом спрашиваешь? Ты что, решил надо мной подшутить? Или ты думаешь, что в нашей организации занимают посты за взятку или по блату?
Рутра понимал, к чему он клонит, адмирал намекал на то, что он сам прошёл все стадии, так же, как и Рутра, даже больше, раз он тут, и уровень интеллекта у него был соответствующий. И ещё он давал понять, что прекрасно знал, что Рутра догадывается, почему результат негативен.
– Ты не выполнил задание, этого достаточно. Хочешь проявить милосердие – пожалуйста, но цель должна быть выполнена, иначе – какой смысл спасать человека, если погибнет человечество.
Рутра не любил, когда драматизируют больше, чем следует, он знал себе цену и понимал, что адмирал тоже это знает.
– Ну. Вы уж извините, впрямь так и человечество?
– Представь себе, неспроста эта штука придумана и задействована, всё это, и то, что ты принят в «Зеро», и то, что проходил полигон, в одной цепи. Ты же из «Эшелона-1» перешёл в «Эшелон-2», а это бывает крайне редко.
Рутра стал сомневаться в том, что он понимает суть разговора, адмирал его отчитывал как отец, а не как начальник, тут что-то было не то.
– Возможно, я не обладаю всей информацией, поэтому не совсем понимаю.
– В этом смысл работы системы, ты должен действовать как «есть», реально так, как ты поступил бы без всяких влияний извне. Эта штука так и работает, выявляет истинную натуру человека. Те, кто тебя отправят на задание, должны точно знать, что ты за «фрукт», как поступишь в сложившейся ситуации.
– А как же тогда моделирование? Что важнее – выявление моих поступков или моделирование ситуации?
– Понимаешь, вся эта штука так и возникла, из системы анализа на основе собранной информации. Принцип работы суперкомпьютера знаешь?
– Знаю.
– Кстати, скоро ты будешь удостоен чести непосредственно с ним познакомиться.
– С кем, с компьютером?
– Да.
– И где же?
– В Ливерморской национальной лаборатории.
Такой поворот немного удивил Рутру.
– Я не хочу, чтобы кто-то посчитал, что я ошибся, у нас ошибок не должно быть. Это я о тебе. Назад дороги в «Эшелон-1» нет, тем более – нельзя выйти из системы, отсюда не выходят. Я тебя выбрал, и ты мне как наследник, сын в системе. Кто здесь, все тут рождаются, и кто-то даёт им жизнь. Я немного отошёл от темы, чтобы ты больше начал понимать. У тебя ещё установки «Эшелона-1», их трудно преодолеть, трудно понять, что те, против кого ты был, могут не являться такими. Мир существует, и в нём охранно-воспитательные функции ведёт «Эшелон-1», иначе невозможно. Люди не будут жить мирно только потому, что это хорошо. Каждый понимает своё «хорошо» по-своему, поэтому существует система сдерживания и противовесов, хорошее, плохое, разногласия и согласия в политической, экономической, культурной и религиозной среде. В процессе развития общества некоторые люди поняли, что воевать, тем более – в современном мире, и с помощью этого пытаться стать властью нецелесообразно, невыгодно, а местами бесполезно и невозможно. Сначала они воевали, разоблачали друг друга, вели негативную пропаганду, подрывали экономику. Но в глобальном мире оказалось, что есть масса интересов, которые пересекают континентальные, политические, национальные и религиозные границы. Естественно, об этом нельзя говорить открыто. Как ты объяснишь, что высокопоставленный работник секретной службы, который может использовать профессиональную информацию как козырь, сотрудничает с предполагаемым противником? Интересы наверху объединились, а внизу ситуация должна остаться напряжённой, чтобы неповадно было всем лезть наверх. Вот так образовался «Эшелон-2», который должен знать всё и о своих, и о чужих. Если кто-нибудь из чужих что-то задумал неладное против «Эшелона-2», а мы, допустим, по сообщению «Эшелона-1» имеем информацию, то тогда мы предупреждаем их об этом. Для «Эшелона-1» – это шпионаж, они об этом не должны знать, поэтому мы должны тщательно скрывать свои цели и возможности и от чужих, и от своих, а на самом верху – контактировать и делать общее дело.
