Я уходила из нашей дачи с тяжелым грузом на сердце. Неужели, для нашей семьи теперь тоже все кончено? Я тоже стану изгоем и меня упекут в детский дом? Я поежилась, то ли от холодного ветра, то ли от страха за свое будущее.

Борис сидел у обрыва и его глаза лучезарно светились при виде меня. Я грустно посмотрела на его белокурую шевелюру, хаотично развивающуюся на ветру. Осталось полтора месяца до моего отъезда. Полтора месяца счастья и приближение конца наших отношений. Совсем скоро начнутся школьные экзамены, поступление в ВУЗ, я думаю, что в следующем году не приеду на дачу. А Боря... Боря будет и дальше работать на заводе в соседней деревне. Возможно, в следующем году его заберут в армию. Я не знаю как сказать ему правду – что все его мечты так и останутся мечтами. Я не знаю, как сказать ему, что мы никогда не будем вместе. И я не знаю, скажу ли когда-нибудь это. Вместо этого, я сажусь рядом и целую его в шею. Мне легко и спокойно, я перестаю думать о проблемах, отце и матери. Откуда ни возьмись он достает бутылку какого-то непонятного пойла.

Что это? – удивилась я.

Домашнее вино, - усмехнулся Борис, и, откупорив пробку надпил немного коричневой жидкости. – Будешь?

Буду, - тут же отвечаю я.

Возможно, в какой-нибудь другой день я тут же отказалась бы, но сегодня особо гадкое настроение и я делаю несколько больших глотков. Горячая жидкость обжигает мое горло, опускаясь вниз. Становиться тепло и необычно. Мы пьем по очереди и молчим, нам не нужно много слов, для того, чтобы находится рядом. Нам нужно просто быть... Голова приятно кружится, я чувствую себя навеселе, мне хочется смеяться. Борис зарывается лицом в мои волосы и целует шею. Волна блаженства окутывает нас, и мы уже не в силах остановится. Нас несет и несет, все дальше и дальше, и нет шансов на возвращение.

Я отвечала взаимностью на все его действия. И не успела оглянуться, как увидела, что Борины руки уже ловко стянули с меня коротенькое платьице. Может неизведанность и интерес, тогда овладели мною, а может пресловутый алкоголь, но я не остановила тогда Бориса. Пылко и страстно, я отдалась ему прямо на обрыве. Он был нежным и ужасно переживал... Я тогда не испытывала ни боли, ни стыда. Уже после случившегося, когда алкоголь стал рассеиваться, я вдруг испугалась того, что наделала. Но было поздно. Боря как мог, успокаивал меня.

— Ты чего плачешь? Все хорошо, я люблю тебя, — нежно гладил он меня по голове.

Но я знала, что не все хорошо. И хорошо уже никогда не будет. Вернувшись домой я немного поплакала в подушку, и стала корить себя за беспечность. Но все равно с улыбкой на устах вспоминала произошедшее.

Днем позже мы сидели в летней беседке у Нины и попивали холодный клубничный компот. Наши новые влюбленности дали трещину дружеским отношениям. Я старалась каждую свободную минуту проводить с Борисом, пренебрегая дружбой с Ниной. Во дворе на лужайке бегала ребятня – братья и сестра Нины.

Как у вас с Борей дела? – спросила Нина.

Я взглянула на нее, и вдруг поняла, что полтора месяца лета пролетели мимо нас, мимо нашей дружбы. Я совсем ничего не успела узнать о ней за это лето. А она изменилась – глаза стали серьезнее, взгляд взрослее, ее веснушки теперь не ассоциировались у меня с ребячеством. Она была очень красивой – яркие миндальные глаза, кудрявые рыжие волосы, курносый аккуратный носик. Попивая компот, она смотрела в сторону и ждала от меня ответ. Как у нас дела с Борей? Я была не готова рассказать ей ВСЮ правду о нас.

Все хорошо, - ответила я. – Настолько хорошо, что я не хочу окончания этого лета. А дни летят с невероятной скоростью.

И скоро все закончится, - сказала Нина. – Мы вернемся в Москву. Первое время будет невыносимо, наверное. А затем, мы обо всем забудем и растворимся в университетской жизни.

Ты как всегда права, - кивнула я Нине.

Именно поэтому, я прямо сегодня скажу Виктору, что наши отношения закончены. Мне не нужны проблемы, отец и так стал замечать, что я летаю где-то в облаках. Лучше разойтись сейчас – раз и навсегда.

Я вспомнила Витьку, который всегда влюбленно смотрел на Нину, вспомнила его щенячьи глаза и озорной смех. Он этого не переживет. Я задумалась, готова ли я прямо сейчас порвать с Борей? И встрепенулась от ужаса. Должно быть, мой папа пришел бы в недоумение и отлупил бы меня как маленькую девочку, узнав о Боре. А мама слегла бы с инфарктом, но рвать наши отношения сейчас я была совершенно не готова.

Часть 7.

Зоя Степановна достала из альбома с шероховатой красной обложкой старую черно-белую фотокарточку. В летней беседке сидели две симпатичные девушки. Нина и Зоя. Нина, не улыбаясь, смотрела в фотокамеру, одной рукой поправляя свои пушистые волосы. Зоя сидела рядом, выпрямив спину, и улыбаясь краешками губ. Ее черные длинные волосы струились по плечам, улыбка была жизнерадостной и озорной. У Зои были безумно интересные черты лица – выразительные карие глаза, густые черные брови, пухлые губы и ямочки на щеках.

Вы были просто красавицей, - восхищенно сказала я. – Что стало с Ниной? С Вами? Я ни в коем случае не тороплю Вас, но так же хочется узнать, чем все закончилось для вас четверых.

Все будет, детка. Но позже. Могу сказать, что Нина все же стала артисткой, как того хотела. Правда не такой великой и известной, как планировала, - улыбнулась Зоя Степановна. – Об остальном чуть позже, Ира. Всему свое время.

Я приготовила Зое Степановне суп с домашней лапшой и курицей и составила ей компанию, обедая. Впервые, я рассказывала о себе. Женщина с интересом слушала, о моей семье, о Егоре, учебе, планах на будущее. Я рассказала так же о том, как меня недавно предал Егор.

Молодец, ушла с достоинством, - подбодрила меня Зоя. – Ты еще так молода и пока можешь решать и выбирать. Это моя жизнь почти прошла, я на черте со смертью и слишком поздно, даже для раскаянья...

Что Вы, Зоя Степановна. Я уверенна, что Вы проживете еще долго, - подбодрила я женщину.

Она с грустью улыбнулась и проводила меня до двери. Я выбежала на улицу и вдохнула свежий майский ветер. Сегодня после полудня у меня назначен экзамен по медицинской генетике. Я всю ночь писала рефераты и зубрила материал. Первый экзамен в этом семестре, который мне очень хотелось бы сдать на отлично. От университета до дома Зои Степановны нужно было добираться на метро с двумя пересадками и маршруткой. Если с метро было все просто, то маршрутки мне пришлось ждать больше, чем сорок минут. Я здорово опаздывала на экзамен, предвкушая свой провал. Наконец, затолкавшись в забитый автобус, мы тронулись в нужную сторону. Еще полчаса езды и я на месте. На улице начался сильный ливень, а зонт я как обычно оставила дома. Струи воды стекали по моему лицу и волосам, пока я наконец-то не зашла в университет. Платье было насквозь мокрым, косметика поплыла, а о прически и речи не было. Стряхнув с себя капли дождя, я направилась в аудиторию номер десять. Навстречу мне выходили довольные сокурсники, размахивая зачетками. Из аудитории вышла Марина, та с которой я жила в одной комнате общежития. Встретив меня, она остановилась и спросила, почему я задержалась.