В рабочем состоянии. После нажатия на клавишу небольшой экран озаряется зеленым свечением, транслируя изображение с видеокамеры. Перед глазами появляется огромный, покрытый потрескавшейся корой, сук.

  - Сейчас поправлю, - Узакуфа поднимает щуп повыше. Закрывающая обзор ветка кустарника уходит с экрана. - Так?

  - Норма.

  Дайан с помощью джойстика регулирует картинку. Вначале видно только поросшее кустарником поле, перепаханное свежими воронками, затем - сгоревшая чернота полосы разделения, и, наконец, та сторона.

  Здесь, на передовой, они называют тех, кто против них, "противником" или просто "те". А линию их обороны - "той стороной". Всегда только так. И, хотя тыловые комментаторы из теленовостей не скупятся на эпитеты, на это тоже есть свои причины. Просто так проще. Стрелять, убивать и быть убитыми.

  На экране появляется небольшой взгорок по ту сторону полосы. Территория противника. Такая же, как везде в этой местности. С такими же кустарниками и чахлыми низкорослыми деревьями. Увеличивая изображение, Рой не торопясь ведет камерой.

  - Есть, вот она, - среди зелени растений появляется невзрачная полоска темноты. Укрепточка противника. Едва возвышающаяся над окружающим ландшафтом и потому почти неразличимая с дальнего расстояния долговременная огневая точка (ДОТ). - А раньше ее здесь не было.

  - Глянь по старым координатам.

  - Сейчас, - подчиняясь введенному запросу изображение ползет и останавливается посреди небольшой рощицы. - А здесь ее уже нет. Как тебе?

  - Значит, правда.

  Сообщение о том, что в линии обороны противника появилось нечто новое, впервые поступило несколько месяцев назад и первоначально было отвергнуто штабом как невозможное. Но затем последовали еще донесения. Наконец, когда отрицать многочисленные факты стало просто невозможно, командование вынудили озаботиться рапортами и организовать проверку. С того момента уже несколько групп под прикрытием артиллерии ходили к полосе разделения. И, к сожалению, все полученные данные только подтверждали то самое первое донесение. О появлении у противника передвижных ДОТов.

  Это было невозможно объяснить. Огромные бетонные сооружения со всей своей подземной инфраструктурой перемещались вдоль линии соприкосновения будто бы были просто нарисованы на ландшафте как на картине. Вот и сейчас, там, где позавчера находился бронеколпак и несколько явно связанных с ним бетонных капониров уже росла трава вперемешку с кустарником, а точно такая же укрепленная точка появилась на полкилометра левее. При этом на старом месте расположения ДОТа не осталось ни котлована, ни сколько-нибудь заметной рытвинки. Ничего. Даже растения, казалось, будто бы так и росли здесь уже все время и никогда не покидали своего места.

  Рой перевел камеру в режим сравнения видеопроекций, усмехнувшись, сличил изображение укреплений. Прибор регистрировал идентичность до сотого знака. Если только противник до миллиметра не повторил свое старое сооружение, а это казалось еще более неправдоподобным, то перед ними был прежний ДОТ, непонятным образом перемещенный вместе с котлованом на полкилометра южнее.

  И вновь режим видеообзора. Повинуясь воле оператора, камера пошла левее, захватывая прикрывающие группу разрывы, перепахивающие территорию противника. Сейчас, медленно смещаясь, зона обстрела с ложащимися довольно кучно снарядами почти вплотную приблизилась к тому самому странному ДОТу. Скоро будет накрытие. Все-таки наши артиллеристы иногда кое-что да умеют, если захотят, конечно.

  - Ну что, хорош? - рядом начинает нервничать Узакуфа. Уж слишком долго они находятся вблизи от линии разграничения. - Не пора ли?

  - Еще чуть-чуть, - Рой тоже понимает, что пора, но снаряды вот-вот должны попасть в торчащий из земли бронеколпак противника... - А, черт! Вот это да!

  - Что, что там?

  - Потом. Валим.

  Команда повторять которую дважды не надо. Мгновение - выключена и отсоединена станция, вытащен, сложен и убран щуп-зонд, и разведчики уже стремглав несутся по проходу прочь от линии разграничения.

  И все-таки они опоздали. Пробегая под обрушившимся от прямого попадания сводом тоннеля Рой краем глаза замечает в небе синеватые сполохи энергетических зарядов. Ответный огонь противника. Пока направленный на подавление обстреливающей его артиллерии. Но много ли времени им потребуется, чтобы уничтожить батарею из пяти орудий? За этот срок возможно пробежать метров двести, а до оставленной за бугром бронекапсулы добрая пара километров...

  - Налегай!

  Прибавив шагу, разведчики несутся по узкому лабиринту. Включив яркий свет. Их все равно уже засекли и теперь только скорость решает все. Несколько поворотов. По сторонам от группы начинают с шипением проноситься первые разряды противника. Пока мимо. Везет. Но обычно враг стреляет достаточно точно. Страх. Ужас. Голова отключается, а ноги сами собой начинают нести своего хозяина к спасению, к выходу.

  Впереди вспышка. Это противник рушит свод тоннеля. Понимая, что, прицеливаясь сквозь толщу земли невозможно добиться приемлемой точности, он решает уничтожить преграду. Теперь разведчикам приходится бежать в открытую, едва прикрываясь нависающим над ними бруствером. А заряды ложатся все ближе и ближе...

  - А-а!

  Жгучая боль бросает Роя на землю. Что-то с ногой. Уже подернутым поволокой взглядом Дайан различает вырванный в районе правой голени клок. Крови нет. Есть обожженные брюки и почерневшая масса обгорелого мяса.

  "Одной из берцовых костей я, похоже, лишился", - зачем-то проносится в голове и тут же все меркнет.

  На мгновение. Потому что свет моментально включается вновь. Дайан ощущает, что теперь его уже волокут по земле. Напарник. Какого он делает? Самому надо спасаться. И боли уже нет. Видимо, Узакуфа вколол ему обезболивающее.

  - Мар, ты что, с ума сошел?

  - Очухался? Давай теперь сам, только осторожнее с ногой, у тебя там внизу из двух лишь одна целая косточка осталась. Сильно прыгнешь - без ноги останешься.