В пакетах с логотипами известных дизайнеров оказалась новая одежда и обувь: домашняя и в стиле smart-casual.
Варя озадаченно смотрела на великолепие: таких простых и вместе с тем стильных вещей она еще никогда не носила.
– Примерь, – предложила Надежда Степановна.
– Но… это не мое. – Варю обуревал комплекс сложных эмоций, поэтому внешне девушка выглядела подавленной и нерешительной.
– Если Майк сказал, что оно твое – значит, теперь эти вещи твои, – терпеливо пояснила пожилая женщина.
– Я не готова принять такой дорогой подарок, – продолжала упираться Варя, мысленно добавляя с мрачной иронией: «Предпочитаю взять оплату деньгами, а не вещами».
Но Надежда Степановна расценила ее упорство по-своему.
– Не бойся, тебя это ни к чему не обяжет. Майк любит дарить подарки, при этом их стоимость его мало интересует: главное, чтобы они нравились ему самому. Считай, что он просто позаботился о тебе… И о себе, чтобы ему было приятно рядом с тобой находиться. Переоденься. А вчерашнюю одежду отдай мне: простирну ее, чтобы освежить. До завтра высохнет.
Надежда Степановна отошла к двери:
– Пойду накрывать на стол. Просто оставь старое на кровати. Пока будете обедать, я заберу в стирку.
Женщина вышла из комнаты.
Варя еще раз окинула взглядом коллекцию одежды и обуви. Ну просто мини-бутик!
– А если мне не подойдет? – задала в воздух риторический вопрос, уже зная ответ: здесь все вещи ее размера.
«Не знаю, как Айк его выяснил, но, видимо, так же, как и номер телефона. И это начинает уже всерьез пугать», – думала девушка, переодеваясь в домашний костюм.
Впрочем, надо отдать Айку должное – туника и брюки действительно сидели идеально и стильно: облегая достаточно, чтобы подчеркнуть, но не обтянуть фигуру. Мягкий трикотаж приятно касался кожи. Домашние лодочки без каблуков своим удобством скорее напоминали тапочки, но при этом выглядели утонченно на узкой Вариной ступне.
«А ты эстет, Айк, – усмехнулась про себя Варя, удовлетворенно разглядывая себя в зеркале. – И при других обстоятельствах я могла бы решить, что ты – Тот Самый Мужчина… Если бы не…»
Девушка сама не заметила, как нахмурилась и между бровями появилась глубокая морщина. Варя с досадой потерла переносицу. «Если бы не странные игры, в которые ты заставляешь играть с тобой…»
Девушка изобразила перед зеркалом улыбку, больше похожую на оскал.
«Ничего, я тоже не простой игрок! Суббота почти прошла. Ночь, день и еще одна ночь… а дальше я буду богатой и свободной и – оставайся со своими играми сам по себе, darling!»
Слово вылетело словно само собой, пробежав под ребрами могильным холодком. Варя, обмерев, застыла возле зеркала. Перед глазами стояла надпись на медальоне. «А что, если?…», – но додумать мысль девушка не успела.
Дверь в комнату распахнулась, Варя вздрогнула от неожиданности. На пороге возник Айк.
– Начинаю думать, что ты меня специально игнорируешь: на звонок не отвечаешь, зову к обеду – не спускаешься!
– Я не слышала, как ты стучал, – пролепетала она, растерявшись от такого напора.
Мужчина бегло обвел взглядом комнату, словно ища в ней причину, из-за которой Варя могла бы так странно себя вести.
Но кроме валяющейся в беспорядке одежды и самой девушки, статуей застывшей возле зеркала, ничего не увидел, не посчитал нужным войти и лишь облокотился плечом о дверной косяк, скрестив руки и ноги.
– А я и не стучал. Я кричал. Снизу, – теперь Айк, казалось, успокоился и беззастенчиво рассматривал девушку. – Нравятся мои подарки? Тебе идет. Кстати, отсутствие макияжа – тоже.
– Ты вычтешь стоимость этих подарков из оплаты или бонуса? – проигнорировав его вопрос, цинично уточнила Варя.
Губы Айка скривились в усмешке.
– Вижу, с тобой все в порядке. А я уже начал волноваться. Нет, считай, что я оплатил твой тюнинг: люблю, когда рядом со мной женщина ходит в новом и свежем. Кстати, когда женщина сыта, она обычно добреет. Поэтому люблю сытых женщин. Ты готова обедать?
– Конечно. Я же здесь, чтобы делать все так, как ты любишь.
Айк неопределенно хмыкнул, и они с Варей спустились в обеденную зону.
Надежда Степановна накрыла обед в гостиной-столовой. Варя даже несколько растерялась: длинный стол, тарелки разного диаметра, многочисленные ложки-вилки, места довольно далеко друг от друга – все выглядело так, как будто сейчас не просто обед в загородном доме, а светский прием, как минимум. Еще и хрусталь, и фарфор, и букет свежих цветов в середине стола! Совсем иная атмосфера, чем тогда, когда няня Айка и Варя вместе завтракали.
Может, надо было надеть длинное платье, а не домашний костюм? Девушка беспомощно оглянулась на Айка. Тот молча прошел в гостиную-столовую и занял свое место во главе стола. Варя, внутренне пожав плечами, решила отбросить смущение и последовала за ним.
Стол оказался накрыт на две персоны. Незаметная, как тень, Надежда Степановна без слов выполняла обязанности прислуги, принося блюда, доливая напитки и исчезая на кухне. При этом Айк обращал на нее не больше внимания, чем на мебель.
Варя опять ничего не понимала. «Если она утром болтала и выглядела, как член семьи, как человек, которому многое позволено, то сейчас она ведет себя, как вышколенная прислуга и… ничего личного… Так кто же она Айку – няня и кормилица? Член семьи? Или прислуга? И, если прислуга, к чему были все эти расспросы? Кто об этом просил – Айк? Или служанка не в меру любопытна? Во что я не верю… А если – Айк, то какова цель расспросов?»
Варя стала вспоминать, а не сболтнула ли она лишнего утром, но лишь ощутила, как чужд ей мир Айка. Мотивы непонятны, игры неизвестны, и в целом, чувствуешь себя то ли на рентгене с неясной болезнью, то ли на сцене под софитами, когда забыла слова, то ли в барокамере, где кончается воздух. Хочется взвыть и сбежать, но надо делать нейтральное лицо, чтобы никто иронично не изогнул бровь дугой: «С вами все в порядке?» – отчего ты почувствуешь, что провалила неведомый экзамен.
Насколько проще было в съемной студенческой квартире, где можно завалиться на диван в одних трусах, с тарелкой макарон и чаем, чтобы посмотреть глупый сериал вдвоем с подругой, не скрывая своих эмоций. Да, кстати, квартира… Мысль об оплате жилплощади мгновенно вернула Варю за длинный массивный стол, к Айку и молчаливому приему пищи в атмосфере аристократического обеда.
Впрочем, кое-что Варя все-таки знала и умела, спасибо родителям. В ложках-вилках не путалась, вино из бокалов на скатерть не проливала от ужаса, локти на стол не клала и спину держала: делала, что могла, чтобы не оскорбить эстетические предпочтения «заказчика». «В конце концов, не на приеме», – с вызовом подумала про себя девушка.
Но Айк никак не выказывал ни недовольства, ни поощрения. Эстетично ел вкусную еду из красивой посуды, дозволяя Надежде Степановне обслуживать себя и Варю. Последняя же понятия не имела, чего ожидать дальше, какое поведение демонстрировать, и сидела, как на иголках.
«Теперь я понимаю, зачем в дорогих ресторанах включают расслабляющую музыку… Эта тишина… сводит с ума… Завести разговор? А вдруг это против каких-то там правил этикета, и Айк взорвется? Он, вообще, вел себя нервно с момента, как вернулся: хлопнул дверью машины, грубо говорил с няней, ворвался в комнату… Что будет следующим? Или кто… Нет уж, «не буди лиха», пусть сам начнет… Интересно, еда во мне вообще переварится? Такое ощущение, что от этой атмосферы желудок скукожился и к позвоночнику прилип», – мрачно размышляла Варя. Несмотря на безупречный вкус поданных блюд, ей, что называется, кусок в горло не лез.
Обед так и прошел в полном безмолвии. Айк ни разу даже не взглянул на Варю. Лишь закончив и аккуратно промокнул губы салфеткой, поднял на девушку глаза:
– Ты сыта?
Варя кивнула, хотя из-за нервозности ощущала себя настолько неопределенно, что не смогла бы и самой себе ответить на этот вопрос.
Айк поднялся из-за стола.
– Хорошо. Тогда пойдем со мной. – По тону это было не приглашение, а приказ. – Надежда, пожалуйста, принесите в кабинет кофе через пятнадцать минут. Благодарю. Варя, идем.
