Вообще-то Арья рассчитывала на то, что лорд Тайвин будет как всегда работать с документами и, осведомившись, о состоянии его здоровья, она сможет со спокойной совестью оправиться к себе. Она никак не ожидала, что он будет просто сидеть пить вино и есть фрукты. Седьмое пекло! Она не знает о чём с ним говорить! Ну не о её же семье! И он тоже не помогает ей. Молча сидит с кубком в руке.

Чтобы хоть как-то сгладить затянувшуюся паузу, Арья потянулась к яблоку и только тут заметила, что он снял камзол. Внутри что-то дрогнуло. Без своей привычной одежды, облегавшей его, словно кожа змеи, лорд Тайвин неуловимо изменился. Стал каким-то… другим… Она никогда не видела его без верхней одежды, за исключением той страшной ночи. Он всегда был для неё гранд-лордом, Хранителем Запада, Десницей короля. Всегда на своём посту, укрытый от всех броней камзола и мантией, сотканной из холодной отчуждённости и превосходства над всем, что его окружало. За всем этим невозможно было разглядеть человека. Проведя рядом с ним столько времени, она почти ничего не знала о нём самом. Предпочтения в еде, любовь к порядку, жёсткость и нетерпимость людской глупости — вот, пожалуй, и всё, что ей было известно о своём покровителе. А сейчас перед ней сидел просто мужчина по имени Тайвин. Тайвин Ланнистер.

Откусив яблоко, Арья словно в полудрёме смотрела на мужчину напротив неё. Всё это она уже переживала… Всё это было… Только очень давно… Далёкое южное море, поздний ужин, сумерки и наступившая затем ночь. Они так же сидели за столом. Она попыталась вспомнить, о чём они тогда говорили, но не смогла. Она помнила только, что ей тогда было хорошо и спокойно. И совсем не хотелось уходить. Он тоже тогда пил вино. Дорнийское. Он всегда пьёт именно его. Терпкое вино. На вкус совсем не такое, как это сладкое сочное яблоко.

Перехватив её взгляд, лорд Тайвин произнёс:

— Тебе налить?

— Д-да… Наверное…

Поднявшись, он взял второй бокал и, наполнив, протянул его Арье:

— Нелёгкий день, — даже не спросил, а просто констатировал факт.

— Да, — согласилась она, сделав первый глоток. — Как Вы?

— Вполне терпимо.

— Но…

— Могло быть и хуже.

— Я рада.

Тайвин молча кивнул. Его девочка пришла. Пришла… Ей всё-таки не всё равно, что с ним. На душе вдруг стало легко и спокойно. Откинувшись на спинку кресла он сделал пару глотков. Как она повзрослела. Странно, но сейчас, когда на ней была мужская одежда, она не утратила женственности и привлекательности. Скорее, наоборот. Ему вдруг вспомнился тот ощипанный воробей из Харренхолла. Её кошмарные тряпки не шли ни в какое сравнение с тем, что было на ней сейчас. Серый камзол с винным подкладом. Такой же винный пояс. Он помнил, как подарил ей этот ремень, когда пригласил на их первую совместную охоту. Ремень всё тот же — точная копия его собственного. А вот камзол и штаны новые, так же как и сапожки…

Стекло бокала приятно холодило кожу. Арья сделала пару глотков. Дорнийское — она угадала. Какой странный привкус придало яблоко — сладость и кислинка. Потянувшись к вазе с фруктами, она взяла ещё одно. Впившись зубам в красный бок, она с наслаждением смаковала сочный дар уходящей осени. Какие-то волшебные, необыкновенные яблоки. Она таких нигде не пробовала. Ни на севере, ни на юге. Наверное, они растут только здесь. И вино. С ними оно ещё вкуснее. И почему ей раньше не нравилось вино? Такое тягучее, терпкое… Подставляя опустевший бокал, Арья зачаровано смотрела на сильную мужскую руку сжимавшую ручку кувшина и алую жидкость, бившуюся о стекло… Она пьянеет… Наверное, это потому, что она не успела поужинать… Но ей всё равно… Сделав очередной глоток, Арья подняла глаза на лорда Тайвина и только сейчас поняла, что они сидят в полной тишине…

В комнате стало ещё темнее. Солнце медленно погружалось в морскую гладь, посылая последние лучи, терявшиеся в дальних уголках покоев. Подрагивавшее неровным светом пламя свечей выхватило силуэт, сидящего напротив неё мужчины. Его руки, сжимавшие такой же бокал, как и у неё… Его губы, прикасавшиеся к хрупкому стеклу, так же как и её… Он сделал глоток, так же как и она… Рубиновая жидкость растеклась по её губам, языку, скользнула внутрь, повинуясь движению гортани… Стало тепло в груди, животе.., ниже… Всё это когда-то уже было… Их разделял зал, полный людей, чьи-то голоса, шёпот и смех. Тогда они были далеко друг от друга и… они были вместе… Вместе, глоток за глотком, пили терпкое вино… Тряхнув головой, Арья попыталась избавиться от наваждения. Не помогло. В долетавшем до неё шелесте волн чудились звуки музыки и многоголосый говор, рождавший воспоминания... Именно тогда она испытала новые, неведанные ранее ощущения. А потом он пришёл в её сны. Она боролась. Старалась его прогнать. Почти нашла способ. Но, он упорно возвращался. А может и сейчас она спит? И это сон? В реальности между ними всегда что-то или кто-то есть. А во снах всё совсем иначе… И что сейчас ей мешает сделать шаг и преодолеть разделяющее их расстояние?..

Сумерки сгущались. Его девочка вновь потянулась к нему с опустевшим кубком. Как блестят её губы в отблесках заката. Совсем как тогда, почти что вечность назад… почти что вчера… Тогда на ней было платье. И украшения. Её первые бриллианты. Как она была прекрасна. Не менее прекрасна, чем сейчас… Хрупкая, изящная, волнующая… Сильная, смелая, отчаянная… Его Арья… Полуприкрыв глаза, он смотрел, как она откусила яблоко. Он знал, каковы они на вкус. Он всегда любил их. Такие росли только здесь, подле Кастерли Рок и нигде более. Но он никогда не пробовал их вместе с вином. Вино на её губах… Интересно, каково это на вкус — яблоки и вино… Яблоки и вино на её губах… Он слишком много выпил… Всё вокруг приобрело размытые очертания то ли от вина, то ли от темноты, подступавшей со всех со сторон. Всё вокруг... Как и изящный силуэт, выскользнувший из кресла и приблизившийся к нему. Лёгкое прикосновение к волосам, виску, щеке, шее… Должно быть это ветер… Но разве у ветра бывают такие нежные пальцы?..

Его волосы были мягкими и пушистыми, щетина покалывала кончики пальцев, кожа была и тёплой, и прохладной… Почему во сне она сама никогда не касалась его? Только он её… Это так приятно… и волнительно… какое счастье, вот так, провести по его груди рукой, проникнуть под тонкое сукно рубашки не для того, чтобы удостоверится, что его сердце всё ещё бьётся, а потому что так хочется…и это так приятно… хочется не отрываться… хочется большего… Как ей хорошо… она пьянеет уже не от вина… уже что-то иное гонит всё быстрее и быстрее по жилам кровь… разжигает пожар в глубине тела… Вино… эта рубиновая капля на его губах… Она сладкая?.. Каково это на вкус — вино на его губах?..

От резкого движения мужчины в кресле, Арья чуть не упала, но сильные руки подхватили её, прижали к груди, которой она только что касалась. Твёрдые пальцы, погрузившись в её волосы, уверенно сжали затылок, запрокинув голову, заставили прогнуться в спине… Вино оказалось гораздо слаще, чем она могла себе представить… Сладкая, неимоверно сладкая капля на мягких, жадных и нежных, требовательных и ласковых губах… Щетина колола ей щеки, пальцы прошлись по затылку, шее, спине, поднимаясь то выше, то ниже, пока мужские губы, припав к её губам, пили её словно вино… Она с жадностью растворялась в нём, ловя каждое движение, подчиняясь острому до боли желанию идущему откуда-то изнутри… К прикосновению губ примешивались прикосновения языка, становившегося всё настойчивее и настойчивее… Как сладко…

Она была податлива, нежна, удивительна… Её губы… — упоительный вкус вина и яблок… Им невозможно насытиться… Ею невозможно насытиться…

В наступившей ночи заухала сова, каким-то чудом покинувшая свои леса и оказавшаяся вблизи морских берегов. Вздрогнув, Арья задела бокал, упавший на каменный пол и разлетевшийся на тысячу осколков. Вслед за звуком разбившегося стекла пришло ощущение холода и одиночества в ночи. Исчезли руки, обнимавшие её, губы, целовавшие её, сердце, бешено колотившееся в унисон с её сердцем. Скупой свет свечей почти не достигал лица мужчины, отступившего от неё на пару шагов. Вместе с ночной прохладой, ворвавшейся с моря, к ним обоим пришло отрезвление.