— И что ты предлагаешь?

— Хватит с нас королей! Мы — короли Железных Островов! Поднимем паруса и уйдём в Закатное Море! Возьмём этот остров и всё его золото!

— Никто с тобой не пойдёт!

— Ошибаешься, Яра — пойдут! И те, кто здесь, и те, кто всё ещё болтается у стен Утёса Кастерли! Пришло время Железнорождённых, и нас не остановить!

Комментарий к Глава 2.51. Если кто-то из читателей увидит кое-что общее, между Сансой и Наталией из “Тихого Дона” М. Шолохова – не ошибётся). Идея неудачной попытки самоубийства и его последствий взята от туда.

====== Глава 2.52. ======

Мёртвые тела ковром устилали всё вокруг. Видневшийся местами снег был красным от крови. Серо было на небе, серо было на душе и кроваво-серо на земле.

Их поймали в ловушку. Ни Джейме, ни Рендил так до конца и не поняли, как это получилось. Атака на Каменную Септу была успешно отбита, и враг начал отступать. Морибальд Честер, продолжив преследование, теснил противника к реке. Уже когда казалось, что победа близка, с флангов по нему ударила вражеская конница. Подмога, высланная Джейме и Рендиллом, подоспела вовремя, но сражение никак не завязывалось. Отходя, противник увлекал их за собой, не желая вступать в открытый бой. Морибальд пытался атаковать, но лишь увязал, словно в трясине, в Гудбруках, Баклерах, Кордвайнерах, чьи знамёна, смешавшись, медленно, но верно смещались в сторону соседнего леска. А когда из него вырвалась толпа, мало похожая на организованное войско, всё сразу встало на свои места — это была ловушка, грозившая им неминуемым окружением.

— Честные Бедняки, чтоб их! — выругался сквозь зубы Рендил. — Придётся вводить резерв!

— Придётся! — согласился Джейме.

И они одновременно пришпорили лошадей, устремившись вперёд.

Тщательно выверенная тактика и стратегия боя рушились из-за плохой разведки. Им сообщали о паре тысяч воинов противника и таком же по численности отряде Честных Бедняков. На деле их оказалось уже вдвое больше. А ведь были ещё и дотракийцы!

Стоило Джейме о них вспомнить, как орущая орда хлынула со стороны реки. А левее, смыкая кольцо, выворачивали Бракены. Утренний успех грозил обернуться полным провалом. С каждым мгновением из «почти победителей» они превращались в «почти побеждённых».

Чувствая, как из самых его глубин поднимается бессильная ярость, Джейме обнажил меч и прокричал во всю мощь своих лёгких:

— За мной!!!

Марс, пущенный в галоп, нёс его в самую гущу битвы. Земля содрогалась от сотен копыт — тех, что ушли вперёд с Рендилом, и тех, что следовали за ним. В груди клокотала хорошо знакомая злость и жажда боя. Левая рука, сжимавшая меч, наливалась силой и уверенностью, оставляя в прошлом все страхи и сомнения. Среди разрубленных тел и вспененного, кровавого снега, ему виделись лица тех, кто ещё вчера готов был лизать сапоги Джоффри и Томмену. И тут же забыл про них, стоило появиться новой королеве.

Джейме потерял счёт времени, а враги всё прибывали и прибывали. Солнце, плывшее где-то за тучами, уже перевалило за середину неба. Он должен был чувствовать усталость, холод, но не чувствовал ничего. Только собственную руку и меч в ней. Взмокший подлатник прилип к телу. Шлем, лицо, доспехи, конь — всё было в крови. Крови чужой, и крови собственной. Джейме уже потерял счёт пропущенным ударам. Один из них, скользнув по плечу, едва не повредил ременные подвязки. Другой, пришедшийся молотом в грудь, чуть было не отправил его под копыта Марса. Лишь добрая сталь, выкованная в Утёсе, спасла Джейме от верной гибели, да толчея, царившая на пяточке, не позволила врагу размахнуться как следует. Только чудо всё ещё позволяло ему держаться и в седле, и в этом мире.

Лязг железа, ржание лошадей, крики и стоны раненых, звуки падающих тел — всё смешалось воедино. Мёртвые люди и кони устилали всё вокруг. А теснивший их враг сжимал своё кольцо всё туже и туже. Когда из-за леса показалась очередная дикая, разномастная толпа, Джейме только и смог, что мысленно проститься с Мирцеллой. Шансов, выстоять против таких сил у них уже не было…

Поначалу Джейме решил, что ему привиделось. Что разгорячённый боем мозг играет с ним дурную шутку, рисуя картины, которых быть не могло. Отчего-то те, кто должны были биться против них, ударили дотракийцам в спину. Всадники с аракхами заметались, перестраиваясь на ходу. Ряды их смешались, неся ещё большее смятение в хаос, царивший на поле боя. Почуяв неладное, замешкались Гудбруки и Бракены. А потом случилось нечто вовсе невероятное — на фоне серого неба полыхнули алые стяги, реявшие над конницей, накатывавшей с севера.

Враг дрогнул и стал отступать.

Вложив в ножны меч, Джейме пытался понять, что происходит. Ответ был один — к ним пришла помощь в лице северян и Ланнистеров, отправленных когда-то на Север его отцом. Теперь уже отчётливо были видны алые знамёна со львом Утёса, серые с волчьей головой — Дома Старк и оранжевые — Ройсов. То ли Риверран, получив известия о Сансе и Робине Аррене, сообщил благую весть в Винтерфелл и Долину, то ли сами лорды отвергли призыв Дейенерис. Но все они появились более чем вовремя, заставив врага обратиться в бегство.

Пришпорив Марса, Джейме устремился туда, где развевались флаги его Дома.

Ближе к реке всё ещё кипел бой — дотракийцы не хотели сдаваться, в то время как Кордвайнеры, Баклеры и другие союзники Дейенерис уже сложили оружие.

От городской стены и ниже, до самого леса, всё было усеяно трупами. Снег, потемневший от крови и смешавшийся с землёй, выбитой копытами лошадей, лежал уродливой серой массой. То тут, то там раздавались стоны и крики раненых.

Чем дальше продвигался Джейме, тем больше чудно́го видел он вокруг. Среди уже привычных его глазу дотракийцев, воинов Простора и прочих Земель, попадались странные, пугающие своим видом мужчины и женщины. Одетые в шкуры и увешанные костями, они напомнили ему одичалых, которых Джейме когда-то встречал в Винтерфелле.

До холма, куда нёс его Марс, оставалось не более сотни футов. Уже были видны люди — конные и пешие. Большинство из них было в тёмном, человек десять — в алом. И пара людей в шкурах, точно таких же, как и неизвестные Джейме дикари.

Вглядываясь в своих спасителей, он искал среди них сира Арно — кто ещё кроме него мог привести подмогу? Но пока что видел только силуэты мужчин в развевающихся на ветру плащах. И только у одного из них он был перекинут через левое плечо. Алый плащ. Нечто до боли знакомое почудилось Джейме в этом плаще. В том, как всадник сидел на своём вороном коне. В том, как повернул голову, как взмахнул рукой в стальной перчатке, указывая на реку. Веря и не веря собственным глазам, Джейме пустил Марса в галоп…

Глаза не обманули его. От ощущения того, что он видит одну из своих потерь, казавшуюся уже невозвратной, сердце Джейме остановилось, чтобы потом вновь забиться с удвоенной силой. Он хотел крикнуть, позвать, но все слова застряли в пересохшем горле.

То ли его немой призыв, то ли звук топота копыт заставил мужчину в алом обернуться и просмотреть на Джейме такими знакомыми, родными глазами…

— Отец!..

— Джейме!..

От теплоты в его голосе, и от звука самого его голоса стало и горько, и трепетно на душе. Суровые черты лица, жившего в воспоминаниях Джейме, дрогнули и смягчились. Сразу же припомнились их прежние встречи после долгой разлуки. Встречи, которые всегда были окрашены чем-то, что трудно было описать — отец всегда был скуп на эмоции, но Джейме знал, что он рад его видеть. Так же, как знал, когда он гордился им. И знал, когда он был зол на него…

За тот год, что все считали его мёртвым, у него, Джейме, даже не закралась мысль, что оказавшись за Стеной, отец мог выжить. И он почти не вспоминал про него. Разве только в те минуты, когда перед ними явственно вставала очередная угроза, отвести которую, они были не в силах. Отец ему виделся чем-то подобным Стене, призванным защищать их Мир. Он ушёл, и Стена рухнула, и Мир их — рухнул. Не раз Джейме мысленно попрекал отца его решением идти на Север. Если бы он не ушёл, если бы он не бросил их, всё могло бы сложиться иначе…