Я убираю прядь его черных волос с лица и смотрю на него. Тревога в его голубых глазах очевидна, и мне ненавистно то, как прошлое задевает его. Я хочу помочь ему справиться с этим.

— Не надо, — шепчет он. — Я не переношу, когда ты смотришь на меня вот так.

Я на мгновение теряюсь.

— Как я смотрю на тебя?

— С сожалением, — отвечает он. — Ненавижу, блять, когда люди жалеют меня, особенно, когда сожаление исходит от тебя.

Этот разговор возвращает меня в то время, когда мы спорили из-за обсуждения его семьи. Мы были в офисе моего прежнего босса Энди в ресторане, в котором мне довелось поработать, и основательно разругались из-за моих попыток заставить его раскрыться и поговорить о матери. Он сорвался, а мне пришлось догонять его и извиняться. Не хочу снова повторения той ситуации.

— Прости. Мне не стоило припоминать это. Бог знает, сколько раз ты уже говорил мне, что не хочешь говорить о семье. Но если ты не позволишь мне увидеть ту часть тебя, как же я смогу узнать тебя по-настоящему?

— Я пытаюсь.

Два простых слова и вправду говорят о многом. Он прошел долгий путь с того момента, как мы встретились в самолете.

— Знаю, но меня снедает жажда выяснить больше. Я хочу узнать все о тебе.

Он опускает голову на подушку, и затем его пальцы пробегают по нежной коже моего плеча.

— Ты уверена? С моего прошлого можно писать истории ужасов. Я всю жизнь провел, пытаясь позабыть все случившееся со мной дерьмо.

Я смотрю ему в глаза.

— Быть может, пора перестать забывать. Повстречайся ты лицом к лицу с вещами, что пугают тебя больше всего, и кошмары уйдут прочь.

— Или станут в пятьдесят гребаных раз хуже.

— Как же ты узнаешь, если не попробуешь?

Подушечка его пальца скользит по моей нижней губе, и по выражению его лица я могу сказать, что он всерьез задумался над тем, что я только что сказала.

— Хорошо.

— Хорошо? — переспрашиваю я, желая уточнить, с чем он сейчас согласился.

— Мы останемся в моем доме, ну или попытаемся, по крайней мере. Я не был в нем с пятнадцати лет, так что не могу обещать, что не передумаю, когда мы доберемся туда. Там со мной случилось много несчастий, дерьма, которого я бы злейшему врагу не пожелал, и я не уверен, что готов встретиться со всем этим.

— Я горжусь тобой. — Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к его губам.

Его упругие мышцы сокращаются под моим прикосновением, он обнимает меня и притягивает к своей мощной груди.

— Что же ты делаешь со мной, красавица? Ты меняешь меня так, как я того меньше всего ожидал, — бормочет он в мои губы.

Я ничего не отвечаю, если честно, и не понимаю, что сказать, но я знаю, что это чувство взаимно. Он тоже изменил меня.

Глава 4

Анна

Самолет касается посадочной полосы, и я с удивлением осознаю, как взволнована возвращением в Детройт. Этот город не слишком долго был моим домом, но я чувствую, что мое место здесь.

Я отправляю Квинн коротенькое сообщение о том, что мы приземлились. Сразу после этого Ксавьер берет меня за руку, и мы выходим из самолета. Я улыбаюсь, вспоминая нашу первую встречу. Этот аэропорт навсегда занял особое место в моем сердце.

Багажная лента уже крутится, но наши чемоданы еще не видны. Я облизываю пересохшие губы в тщетной попытке избавиться от сухости во рту. Обернувшись, замечаю кофейный ларек, и рот сразу наполняется слюной.

— Я собираюсь купить попить. Хочешь чего-нибудь? — спрашиваю я Ксавьера.

Он качает головой.

— Нет, я в порядке.

Вся очередь состоит из симпатичного бизнесмена в костюме-тройке. Его темные волосы коротко подстрижены и аккуратно уложены. Заказав кофе с двумя порциями ванильного сиропа, он разворачивается и отходит немного в сторону, пока девушка за стойкой готовит его напиток. Заметив меня, он пробегается взглядом по моему телу, слишком долго задержавшись на уровне груди, и посылает мне кривобокую ухмылочку. Я делаю все возможное, чтобы игнорировать его, но это сложно, учитывая как он пялится.

— Следующий! — кричит девушка за стойкой, вручая мистеру Костюмчику его кофе.

Я подхожу ближе.

— Большой кофе со льдом, пожалуйста.

Девушка нажимает пару кнопок на кассовом аппарате.

— С вас четыре доллара и шестьдесят восемь центов.

Я тянусь за деньгами в задний карман, но заплатить не успеваю, незнакомец подлетает к стойке и пытается всучить девушке пятидолларовую купюру.

— За мой счет.

Я протягиваю собственные деньги.

— Спасибо, не стоит.

Мои слова не производят никакого эффекта, он продолжает протягивать деньги.

— Я настаиваю.

Я сжимаю губы.

— Не хочу показаться грубой, но я против того, чтобы вы платили за мой кофе.

Он ухмыляется и опять поворачивается к девушке за прилавком. Она выглядит сбитой с толку, недоумевающей у кого ей все-таки принять деньги.

— Не могли бы вы уговорить эту прекрасную леди оказать мне честь и позволить заплатить за ее кофе?

Бариста закатывает глаза и, не обращая на него внимания, берет у меня деньги.

— Спасибо, — говорю я ей.

В ожидании своего напитка я стою рядом. Почему-то прямой отказ не сработал с этим настойчивым бизнесменом, и он продолжает находиться рядом со мной, хотя я изо всех сил делаю вид, что не замечаю его.

— Прошу прощения. Я думаю, мы начали не с того конца. Я…

— Ты уже уходишь, — Ксавьер прерывает мужчину на полуслове.

Удивление на лице мужчины медленно трансформируется в недовольство, стоит ему заметить моего высокого широкоплечего бойфренда.

— Извините?

Очевидно, что этот человек не привык, чтобы ему отказывали, и так же очевидно, что он желает себе смерти, раз идет на конфликт с Ксавьером.

Ксавьер разминает шею и смотрит на него сверху вниз внушающим ужас взглядом.

— У тебя проблемы с гребаным слухом? Я сказал тебе проваливать.

Мужчина распрямляет плечи.

— Я уйду, когда сам захочу.

Резким движением Ксавьер задвигает меня себе за спину. Он, как минимум, на двадцать сантиметров выше и килограммов на двадцать пять тяжелее мистера Костюмчика.

Ксавьер сжимает кулаки.

— А вот тут ты ошибаешься, мудила. Ты свалишь тогда, когда я, нахрен, прикажу.

Воспоминание о случае с Рексом заставляет меня замереть. Я не позволю Ксавьеру драться в чертовом аэропорту только потому, что ко мне кто-то пристал.

Я хватаю его за запястье.

— Не надо. Не сходи с ума.

Ксавьер переводит взгляд на меня, и его брови сходятся на переносице в удивлении.

— Нет?

— Нет, — повторяю я.

Я смотрю ему в глаза, вцепившись в него, оставаясь хладнокровной, чтобы разрядить эту ситуацию. Последнее, что нам нужно, чтобы Ксавьера снова заковали в наручники за попытку защитить меня. И в этом случае «Напряжение» не разрулит ситуацию, потому что этот парень не сидит у них на зарплате.

Ксавьер тяжело дышит, и мы оба чувствуем сильную связь между нами.

— Не делай ничего, что сможет снова нас разлучить, — умоляю я.

Мышцы его челюсти сжимаются, он медленно выдыхает через нос, пытаясь успокоиться.

Внимание Ксавьера снова возвращается к мужику в костюме.

— Тебе повезло, что моя девушка святая, и поэтому я позволю тебе уйти прямо сейчас.

Лицо мужчины кривится в отвращении.

— Позволишь мне? Да ты знаешь, кто я такой?

— Нет. И мне насрать, кто ты.

Мужчина открывает рот, чтобы выдать еще один ехидный комментарий.

По глазам Ксавьера я вижу, что его терпение на исходе, поэтому перебиваю:

— Мистер, на вашем месте я бы ушла, пока есть возможность. Он только что вышел из тюрьмы, где сидел за то, что избил человека до полусмерти.

С лица парня мигом исчезают все краски. Он не произносит ни слова, просто принимает во внимание мои слова и уходит прочь.

Ксавьер провожает взглядом отступающего противника.