– Доброе утро, мистер Окли, – поздоровалась с ним хозяйка, подходя. – Я леди Хардкасл, а это мисс Армстронг.
– И вам тоже доброе утро, миледи. Я знаю, кто вы. – Он отсалютовал нам. – Видал вас с леди Фарли-Страуд в «Стоге» на прошлой неделе. Ну и, конечно, раньше слыхал о вас… Что я могу для вас сделать?
– Мы пытаемся собрать информацию о смерти мистера Кэрэдайна, – ответила ему миледи.
– Этого старого скряги? Плохо о покойниках не говорят, но так ему и надо. – Он вновь двинулся в сторону жилого дома, и мы пошли рядом.
– Вы не первый, кто говорит нам об этом, мистер Окли. Хотя спрашивать мы начали только вчера, – сказала леди Хардкасл.
– Думаю, что другое вы вряд ли здесь услышите. Я вам так скажу: в тот день, когда Господь награждал людей добрым и веселым нравом, Спенсер Кэрэдайн на заднем дворе затеял ссору со святым Петром по поводу какой-то ерунды.
– А когда вы видели его в последний раз? – уточнила миледи.
– В четверг в «Стоге». Видел, как он сидел там, согнувшись над своим пирогом, и таращился на окружающих. А чуть позже уткнулся в него лицом.
– А когда вы с ним в последний раз говорили? – этот вопрос задала я.
– Я заходил к нему на прошлой неделе, после того как он смошенничал на аукционе.
– И что же вы ему сказали? – продолжила я.
– Сказал, что больше не намерен терпеть его закидоны, и если он поступит так еще раз, то ему не поздоровится.
– И как он на это среагировал?
– Сказал мне, чтобы я… Прошу прощения, леди, но здесь я не могу повторить то, что он мне сказал.
– О смысле мы догадались, – леди Хардкасл улыбнулась. – А почему вы думаете, что он смошенничал?
– Ну, – задумчиво произнес фермер, – теперь, говоря об этом с вами, я уже не так в этом уверен. Просто каждый раз, когда мне казалось, что я вот-вот одержу верх, Кэрэдайн вновь повышал ставку. Как будто нарочно это делал. Ему коровы Фарли-Страудов были вовсе не нужны. Он просто хотел, чтобы они не достались мне. А они хорошо доились. Мне б они не помешали.
– И где происходила ваша стычка?
– На дворе.
– Он не пригласил вас в дом? Не предлагал обсудить все за чашкой чая?
– Спенсер Кэрэдайн? – Окли рассмеялся. – В роли доброжелательного хозяина? Да он с запахом г… ни за что не расстанется, прошу прощения, леди.
– А миссис Кэрэдайн при сем присутствовала? – продолжила я задавать вопросы.
– Одри? – задумчиво переспросил он. – Она не выходила, но я вроде бы видел ее за окном.
– И она вас тоже не пригласила?
– А она ничего не делала без разрешения Спенсера.
– То есть ругались вы во дворе. А что было потом?
– Я просто ушел. Сказал все, что хотел, и оставил его жевать сопли. Смысла в этом никакого не было, но мне стало лучше, когда я высказался.
– И вы не видели его до следующего рыночного дня? – уточнила леди Хардкасл.
– Нет, миледи, причин не было. Он был не тем парнем, с которым хотелось поговорить, если вы меня понимаете.
Мы подошли к воротам фермы, и Окли остановился, явно не желая пускать нас дальше.
– У вас есть яд, мистер Окли? – неожиданно спросила я.
Фермер взглянул на меня сначала удивленно, а потом удивление сменилось гневом.
– Простите? – холодно переспросил он.
– Яд, мистер Окли. У вас есть яд?
– Надеюсь, вы не собираетесь обвинить меня, мисс…
– Армстронг, – подсказала ему я. – Нет, мистер Окли, не собираюсь. Я просто хочу понять, как в здешних местах хранятся яды. Мы здесь новички…
– У каждого фермера есть яд, мисс Армстронг. Крысы. Они пожирают фураж и портят амбары. А еще разносят чуму. Мы их убиваем, – говоря это, он демонстративно смотрел мне прямо в глаза.
– И чем вы пользуетесь? – Я не отвела взгляд.
– Мышьяком.
– Благодарю вас.
– Да, мистер Окли, спасибо вам, – сказала леди Хардкасл.
Несколько минут мы стояли молча.
– Мне пора, – сказал Окли. – Хорошего дня.
С этими словами он открыл ворота, прошел на участок и закрыл их за собой, даже не оглянувшись.
– Что ж, это было интересно, – сказала хозяйка, пока мы возвращались к автомобилю и вечно снисходительному Берту. – Ты отлично встряхнула его в самом конце. Застала его врасплох.
– Хотя это не очень нам помогло, – я была разочарована.
– Ну, не знаю… Ты все-таки заставила его дать тебе ясный и недвусмысленный ответ.
– Наверное, да, – согласилась я, забираясь в авто.
– Куда теперь, миледи? – спросил Берт, пока мы усаживались.
– К Ною Локку, – ответила леди Хардкасл. – К запретной любви Одри Кэрэдайн.
* * *
И мы помчались по узким дорожкам в сторону фермы Ноя Локка. Хотя «помчались» – это громко сказано. Берт, правда, не обращал никакого внимания на лимит скорости в двадцать миль в час, но авто не было предназначено для гонок. И тем не менее доехали мы достаточно быстро и появились у ворот фермы как раз в тот момент, когда Локк вышел из дома.
Он был высоким мужчиной с фигурой спортсмена – возможно, регбиста, – и на вид ему можно было дать лет пятьдесят или чуть больше. Увидев нас у ворот, он приветливо улыбнулся.
– Заходите, леди. Только осторожнее – дорожка вся в грязи, ее надо бы помыть.
Я открыла крепкие деревянные ворота и отошла в сторону, давая дорогу леди Хардкасл.
– Добрый день, – поздоровалась она, подходя к хозяину. – Я леди Хардкасл, а это мисс Армстронг.
– Знаю, – ответил он, все еще улыбаясь. – Я вас ждал. Хотите чаю?
– Если мы вам не помешаем, то это будет просто великолепно, – ответила миледи.
Он открыл дом и провел нас на кухню. Ей было далеко до стерильной чистоты кухни Одри Кэрэдайн, но она выглядела вполне ухоженной и аккуратной. Локк жестом показал на стулья, и мы уселись за большим дубовым столом.
– Вы говорите, что ждали нас? – начала разговор леди Хардкасл.
Он рассмеялся, и лицо его просветлело.
– Даже здесь, миледи, новости распространяются очень быстро. Говорят, что вы расследуете смерть Спенсера Кэрэдайна. И старина сержант Бойс из Чиппинга этим очень недоволен, можете мне поверить.
– Другого я и не ожидала, – леди Хардкасл нахмурилась. – И тем не менее с этим ничего не поделаешь – мы оказываем услугу нашему другу.
– Об инспекторе Сандерленде он тоже отзывается не очень хорошо, – заметил Локк.
– Бедняга. Он, по-видимому, чувствует себя униженным всем происходящим, – задумчиво сказала миледи. – Может быть, нам стоит заключить с ним перемирие…
– Такое отношение делает вам честь, но вы даром потеряете время. Он любит, когда о нем думают как о жестком парне. Можно сказать, получает от этого наслаждение. Так что лучше оставить его в покое – так, в отдаленной перспективе, вы сделаете его только счастливее.
Локк поставил чайник и приготовил чайные принадлежности.
– У вас не местный акцент, мистер Локк, – заметила леди Хардкасл, пока он расставлял на столе блюдца и чашки.
– Вы правы, миледи, – согласился мужчина. – Мои предки из Хартфордшира[25].
– И как же вы оказались здесь? Если вас не смущает мой вопрос?
– Ушел в отставку, забрал пенсию и отправился на поиски фермы в тихом и приятном уголке.
– Ах вот как, – сказала миледи. – И где вы служили?
– Везде понемножку, – ответил Локк.
Было видно, что ему не хочется говорить о военной службе, и он замолчал на все время, пока заваривал чайник и ставил его на стол. После этого отодвинул стул для себя и сел.
– Вы видели Одри Кэрэдайн после смерти ее мужа? – спросила леди Хардкасл.
Локк оценивающе взглянул на нее.
– Не буду унижать вас ложью, леди Хардкасл, и делать вид, что не знаю, о чем вы. Конечно, я видел миссис Кэрэдайн, и уверен, что вы знаете почему.
– И не один раз? – уточнила миледи.
– Больше одного раза в день в течение прошедших дней, – Локк не отрываясь смотрел на мою хозяйку. – Послушайте, половина графства знает о наших с ней отношениях. Мне не хочется, чтобы ее имя трепали всякими сплетнями и гнусными инсинуациями, но я в то же время не вижу смысла в отрицании того, что люблю Одри Кэрэдайн и женюсь на ней, как только это станет возможно.
