Вот это последнее очень важно для понимания. Мамы и бабушки обучают младенца быть тем, чем он станет, пройдя сквозь их руки. И это, во что он превратится, благодаря их усилиям, украдет у них то блаженное состояние, которым они так наслаждались, пока он был бессмысленен и беспомощен. А что он обретет? Способность ходить, брать вещи и есть сам? Этому бабушки и мамы только радуются. Способность говорить? И этому они тоже радуются. Способность думать? Разумность?

Нет, он обретет с их помощью определенное воспитание, которое все убьет. В сущности, он начнет вторить своих родителей и других детей, которые вторят своих родителей, и счастья больше не будет. Следовательно, есть основа, которая прекрасна, как все младенцы, и есть дополнения к ней, своего рода напластования, которые эту красоту убивают вместе со счастьем.

Как эта основа и эти поверхностные слои соотносятся с пониманием?

Ну, то, что в нашей культуре лишнего понимания нет, это я даже рассматривать не буду. Воспитание наших детей их пониманию не учит. Так что, если счастье зависит от понимания, воспитание, принятое в нашем обществе, счастью не способствует.

Но почему женщины так счастливы, пока возятся с младенцами? Разве там есть понимание? Ведь ребенок не может говорить, а значит, он не может высказать себя. К тому же, он, как говорит народ, несмышленыш. Иными словами, он еще не разумен, и сам думать о том, как понять маму или бабушку, не будет и не умеет. Но они счастливы! Может быть, вопрос не в понимании?

В понимании, в понимании!

Счастье – это не только, когда понимают тебя, но и когда понимаешь ты.

Пока ребенок мал, у него нет лишних образов, и количество желаний у него мало. Всего несколько: есть, спать, испражняться, полетать на руках, устранить боль, смотреть на мир… Их все можно перебрать вместе с пальцами рук и перепробовать. И, чаще всего, ты попадаешь в то, что остановит его плач. Ты поняла, он больше не кричит, это счастье!

Пока у дитя нет разума, точнее, лишнего разума, у него нет и лишних образов и лишних желаний. Угадать, что он хочет, гораздо проще, чем понять взрослого ребенка. Это можно сделать простым перебором возможных и привычных действий, для этого не надо думать, достаточно шевелить руками и не лениться. А для недоспавших мамаш, которые во время кормления грудничка находятся в состоянии почти клинического сумасшествия от перегрузок, это единственное, на что они способны.

И главное, не думать и не делать усилия понимания!

Счастье этой поры оказывается не наслаждением от общения с тем, кого понял, а удовольствием от покоя, который можно достичь самыми простыми телесными действиями и усилиями. Они, оказывается, способны заменить понимание, и это счастье! А младенец, которого можно быстро успокоить, перебрав всего пяток нужных телодвижений, – ангелочек!

У опытных женщин этот подход к пониманию ребенка превращается в привычку. Если ребенок чем-то недоволен, его надо накормить, проверить температуру, попоить чаем с вареньем, переодеть, отправить спать… Привычка свыше нам дана, замена счастию она…

Пока потребности младенца так узки и однообразны, этот образец поведения срабатывает, и потому закрепляется. Если женщина рожает не один раз, то он закрепляется из разу в раз и становится главным способом ее общения с детьми.

Но младенец вырос, у него появляются новые интересы, мир, в который он уходит, расширяется, а мамаша остается где-то в том крошечном адско-райском мирке, где она психически разрушена своим счастьем и все не может вырваться из этого потрясения, которым так наслаждалась. Подросший ребенок, который любит маму и верит, что она умная и может помочь ему в любой беде, бежит к ней за советом, а она спрашивает, хорошо ли он питается, и есть ли у него запасные носки…

Ей вовсе не по силам не только помочь ему, но и просто понять это, чужое ей существо. Она глядит на него, а видит тот кошмар, который обрушился на ее девичье сознание, когда он был ангелочком. Она – просто самка, животное, способное лишь плодоносить и вскармливать… И ребенок уходит из дома… С ним уходит и счастье.

Чтобы не жить до самой смерти лишь воспоминаниями о том блаженстве, когда ты понимала своего младенца, надо вернуть себе человеческое состояние. Говоря медицински, послеродовая реабилитация матери должна включать возвращение способности жить общечеловеческими интересами и понимать современных людей. Хотя бы потому, что вашему дитяти придется жить именно среди современных людей.

Конечно, многие матери, обладающие силой духа, и сами проделывают такое возвращение в здоровье. Чаще всего, они изначально не хотят быть биологической машиной продолжения рода и решают рожать ребенка, как бы совершая путешествие в мир материнства, чтобы выполнить свой материнский долг, и чтобы привести в этот мир ту душу, которую должны привести. Но путешествия однажды должны заканчиваться, и такие матери возвращаются к себе, как только долги заплачены.

Но и у них нет определенной культуры или знаний о том, как это делать. Они, как говорится, доходят до такого отношения интуитивно. А нужно, чтобы это было общим пониманием общества. Женщина должна рожать, но она человек, и после родов и всех их тягот должна остаться собой, а не разрушиться до полуживотного состояния.

Значит, надо иметь мечту о том, кем ты хочешь быть сама по себе, помимо своего биологического предназначения, и идти к этому и до родов, чтобы было куда возвращаться после них. Но это не главное для моего исследования.

Главное, что это необходимо, чтобы счастье не уходило из дома.

Те женщины, которые проделывают это неосознанно, просто потому, что обладают очень сильным духом, довольно часто все равно теряют понимание и дружбу со своими детьми. Просто потому, что они оказываются заняты своими чаще всего, творческими делами, и им нет дела до детей. При этом они их очень любят, даже стараются понимать, но не могут.

И это опять означает, что даже у них отсутствуют знания и культура понимания.

Если женщина после родов остается в состоянии самки, которая должна обеспечивать потребности младенца, она не сможет понять подросшего ребенка, и счастья в доме не будет. Если женщина после родов возвращается к своей прежней деятельности и уходит в нее целиком, она опять же не сможет понимать своего ребенка, и счастье в семье – не ее судьба.

После родов и кормления необходимо восстановиться. Не только телесно, но и как личности. И восстанавливаться надо так, чтобы ребенок даже не замечал, что между вами уже совсем не те же самые отношения, когда он был младенцем. Он растет, вместе с ростом его тела растет и его мир. Причем, он растет как пространственно, так и по возможностям. Иначе говоря, в этом мире появляются дополнительные мирки, куда ребенок с удовольствием входит.

Например, песочница – это свой мирок. И двор – это мирок, детский сад, пляж, парк, кружки и секции, школа…Там он учится познавать устройство миров, учится видеть силы. Как силы жизни, так и правящие силы, учится выживать. Это ведь малые миры, в них малы и опасности, и силы, противостоящие ребенку. Маминых сил вполне хватает, чтобы защитить его в случае ошибки. Но вот маминого ума редко хватает, чтобы научить его побеждать в разных мирах. А это для ребенка важнее всего…

Миры, куда входит и будет входить ваш ребенок, настолько малы, что вы даже не сможете туда втиснуться. Просто попробуйте влезть в песочницу или в детский сад. Вам придется проделать над собой какое-то чародейство, наложить заклинание превращения и стать одним из детей либо воспитательницей в саду. Без усилия это невозможно, хотя бы потому, что лично вам вовсе не хочется вдруг сесть в песок и начать лепить из него куличи.

Значит, вам не полететь за своим слётком телесно, и не закрыть его от всех бед своим телом, как бы вы этого не хотели. Вы можете путешествовать по его мирам только душой, а для этого надо понять, что вам доступны лишь образы его миров. Вы можете их создать, наблюдая со стороны, можете, выслушивая его и читая умные книжки. Но без создания этих образов вам его ни понять, ни помочь.