Это был серьезный прокол, и, чтобы не оказаться заклеванным цыпленком к концу сна, Он применил любимое детское правило, гласившее, что лучшая защита - это нападение.

Мужественно скрестившись взглядом с Ней, Он заметил:

- Кстати, уж ты, со своими способностями предвидения наших встреч, могла бы подготовиться и получше. Он скептически оглядел Ее помятую футболку с глупой надписью "Бэби", которую она носила исключительно дома, прическу позавчерашней свежести, похожую на произведение абстрактного искусства, и шерстяные носки на ногах.

"Да, один - один", - оглядев себя, подумала Она.

Не теряя оптимизма, Она закрыла глаза, сосредоточившись на своем внешнем виде. Ее накрыл легкий туман и вскоре рассеялся, открывая взору обилие красок, сияющих всеми цветами заката. Она знала, что сейчас невероятно хороша собой. Глаза спорили с небом глубиной синевы, волосы, словно вспомнив свою истинную природу, отсвечивали золотом. Радужное платье выгодно подчеркивало белизну кожи.

Последние клочья тумана развеяли все Ее иллюзии по поводу целесообразности проделанного творческого усилия. Он все так же свисал со своего края облака, усмешливо уставившись на кончик своего носа, лениво покачивая ногой, с демонстративно вытащенным из носка большим пальцем.

- Стоило ли так надрываться? Я же знаю, что это сон. И ты это знаешь. Убить меня своим внешним видом ты могла только в первый раз. - Он неуклюже кувыркнулся и бухнулся в облачную толщу. На обозрении остались только голова и большая часть галстука.

В ответ Она раздраженно помахала рукой перед собой, хотя тумана уже не было.

- Почему ты всегда выбираешь для неприятных разговоров это чудесное местечко? - осведомился Он, проведя щекой с обозначившейся на ней щетиной по облачному клочку.

- А кто начинал неприятный разговор? Что касается места встречи - это, по моему, твоя инициатива, - парировала Она.

- Когда я в первый раз оказался здесь, ты уже встречала меня. Причем чувствовала себя как дома. А я помню, как тогда чуть не провалился сквозь это облако вниз. В тартарары. Что, по твоему, станет бывалый абориген висеть на краю этого дерьма из пара и орать, как потерпевший, представляя свой полет с многокилометровой высоты?

- Ну, ты же знаешь, что это сон, - с наслаждением вернула фразу Она. Ты бы просто проснулся дома, в своей постели. На теплых и, возможно, сухих простынях.

- Иногда мне кажется, что ты просто облагороженная, ухоженная, хорошо законспирированная ведьма.

- Ну ты-то у нас просто ангел.

Она вздохнула. Разговор не клеился. В принципе, у них никогда не бывало мирной беседы в общепринятом смысле слова. Но, по крайней мере, обычно они пикировались, получая от состязания большое удовольствие. Сегодня же они просто ссорились, получая друг от друга оплеухи вместо легких остроумных уколов. Словно что-то назрело и настойчиво требовало выхода.

- Тебе нравится театр, - Он продолжал нарываться на сцену супружеской ссоры. - Ты ставишь декорации, ты выбираешь время действия. Продумываешь сюжет. А потом тебе остается совсем небольшое усилие. Хорошо представить себе неугодного тебе субъекта в этих условиях. - Он горестно вздохнул и отогнал рукой проплывающее мимо аморфное подобие подгулявшего привидения. Привидение издало невнятное мяуканье и рассеялось.

Она проводила глазами фантом.

- Да не представляла я тебя здесь. Если говорить начистоту, то и место это не я придумала.

- Да, конечно. И снишься мне тоже не ты, а твоя сестра-близнец. А уж эту планету, где не видать ни одной заводской трубы, где всякие вымершие или вообще не существовавшие чудовища чувствуют себя в своей тарелке, где... Да что продолжать, эту планету я узнаю, как графолог узнает преступника по почерку. Ты ведь даже тараканов не убиваешь, я знаю, "гринписовка" в квадрате.

Вот тут он переборщил. В принципе, Он не сказал ничего обидного, но тон... Она обиделась. Она сдвинулась на край облака и зачарованно уставилась вниз. Только морщинка на лбу показывала, как Ей сейчас не хочется продолжать разговор.

- Ну хорошо. Пускай это не твоя фантазия ( хотя поверить в это трудно), тогда кто придумал все это? - примирительно заговорил Он. - Господь Бог? Ты думаешь, у нашего создателя есть время приукрашать чьи-то там сны?

Она не отвечала, провожая глазами проплывающую внизу чужую землю.

"Ну что ж, поваляемся, помедитируем," - решил про себя Он и откинулся навзничь. Самое удивительное ( случалось такое с другими или нет, Он не знал) - уйти из этого сна ни Он, ни Она не могли. По собственной воле. Или не было у Них своей воли в этом странном сне, который снился двум людям сразу. Представить себе какой-нибудь образ, какими Она часто развлекалась, Он не мог хотя бы потому, что до этой истории никакой там телепатии, гипноза не признавал, тем более их вариантов во сне. Для Него сон нормального человека был полностью просчитан рефлексами и воспоминаниями. А если появлялось что-то из ряда вон выходящее, то это явно были происки потерявшего вчерашний день подсознания.

Размышляя, Он не сразу увидел склонившееся над ним рыхлое, белое лицо какого-то облачного гнома. Видение показалось Ему настолько издевательским шаржем на его похмельную физиономию, что Он вскочил на месте, как огородный воришка, получивший в надлежащее место изрядную порцию соли из самострела.

Гном почувствовал крайнее нерасположение своего оппонента и отлетел подальше. В полете у него выросли крылья за спиной, и, постепенно вытягиваясь, он видоизменился в эльфоподобное существо. Обернувшись, эльф с укором поглядел на Его пестрый галстук и растворился в воздухе со смачным хлопком.

Наверное, именно эти образы и доконали Его, подвигнув на поступок, который был для него невозможен даже во сне. Глядя на то, как Она, задыхаясь от восторга, катается по облаку, погружаясь в него все ниже и ниже, слыша легкое колыхание небесной ваты в моменты очередного приступа смеха, Он все понял. И немедленно приступил к действиям.

Подкравшись ко все еще хихикающему бугорку, Он резко раскидал белые хлопья и склонился над Ее моментально вытянувшимся лицом.

- А я еще думаю, откуда в таком спокойном мире всякие ураганы, тайфуны, катастрофы, - поспешно отодвигаясь, забормотала Она. - А это, оказывается наш милый друг не контролирует свои эмоции. Надо же, а я все думала, кто же это мешает мне спокойно спать.

- Упаси Боже помешать такой, как Ты! - ответил Он, пытаясь нащупать правильную линию разговора. - Ты же способна свести с ума даже корифея психоанализа, превратив его в хихикающего младенца. Или Ты думаешь, я мечтаю когда нибудь освободиться от оков разума? Дудки, дорогая!

- Я Тебе не дорогая! - незамедлительно вскинулась Она в ответ.

"Ага, клюнула!" - отметил Он Ее смущение. Собираясь с силами, Он оглядел поле сражения и заметил выплывающего из-за края облака огромного ярко-желтого дракона. Дракон с любопытством прищурил свои желто-зеленые глаза.

"Ну сколько можно их стряпать", - подумал Он раздраженно.

А вслух сказал:

- Признайся честно, Ты ведь тайно в меня влюблена!

Это нужно было видеть. От возмущения она поменяла все цвета.

- Я, в Тебя? Очнись, радость моя!

- Ага, все-таки Я - Твоя радость! - воскликнул Он с азартом гончей, загнавшей лису в нору.

- Это просто фраза.

- А как объяснить то, что Мы постоянно снимся друг другу? И почему Тебе не снится Твой муж, к примеру? Ведь он гораздо больше, чем Я интересуется всеми этими штучками.

К сожалению, это было весомым аргументом. Ни разу на этой огромной планете Она не встречала своего мужа, который собственно и преподал ей первые элементарные уроки необычных способностей и который умел, как никто другой, настолько широко мыслить, что не отрицал возможности невозможного.

Вспомнив о муже, Она неожиданно испытала чувство вины.

"Но что я такого делаю? - спросила Она себя. - Я ведь просто растерялась и потом, это же только снится мне!"