По правде, можно — вышвырнуть её за борт и забыть. Но Мизель опасалась — Лэгаррэ была слишком сильной ведьмой, да и не противилась пока что ничему из того, что предлагала ей Кредэуа. Она сама выбрала путь, сама поняла, как хочет добираться, сама предложила отправиться служить вечной религии.
— Что приносят в жертву Богине Эрри? — хмыкнула Мон. — Ты знаешь? — Мизель только отрицательно покачала головой. — Вот и я не знаю, а жаль. Хотелось бы… узнать.
— Сколько людей на этом корабле?
Он казался довольно большим, но доселе Мизель увидела только эльфов из команды — судно торговое, а их взяли только потому, что Моника очень долго рассыпалась в комплиментах и вещала о том, как желает поклониться Богине Эрри. К тому же, они колдовали — а маги часто прибывали на Ньевидд, чтобы черпнуть опыта эльфов.
И, к тому же, Мизель слышала, как Монике рассказывали о каком-то глубоком ущелье. Хотелось переспросить, что же это такое, вот только почему-то девушка так и не решилась. Сейчас они всматривались в море одинаково пустыми глазами, а за спиной перешёптывались эльфы.
Они смотрели на них, будто бы на уже покойных — хотя обычно бессмертный народ относится к человеческим девушкам, даже к ведьмам, куда более презренно.
— Только мы вдвоём, — ответила Лэгаррэ. — Это торговое судно. Я уговорила их отвезти нас туда, они согласились. Бесплатно даже. Товар везут, потому что на Ньевидде ничего не производят. Там ведь только Религия и правит. И чары. Но чары есть не у каждого эльфа.
Мизель кивнула. Ей хотелось ступить на бессмертную землю только для собственной безопасности. И она знала, что Моника преследовала какие-то совершенно другие цели. Но убежать хотели они обе, иначе ни за что не сошлись бы тут на одном корабле.
========== Глава пятьдесят восьмая ==========
— Армия готова к нападению, моя Королева, — один из генералов низко склонил голову, но Марисса только повелительственно махнула рукой. Она военные отчёты слышать не желала, уверенная в том, что безграничная волшебная сила её новых союзников способна на куда большее.
— Я очень надеюсь, что нам это даже не понадобится, — равнодушно проронила она. — Так что можете приказать…
— Пусть армия готовится к выступлению на Элвьенту. Готовьте корабли, — прервал её Тэллавар, такой смешливо-равнодушный, что становилось даже не по себе. — Чем быстрее вы это сделаете, тем лучше. И на следующий раз не обращайтесь с военными отчётами к своей королеве, обращайтесь сразу ко мне, это сэкономит наши общие нервы.
Марисса только недовольно фыркнула и скрестила руки на груди. Ей приходилось сдерживаться, чтобы не потянуться к мягкой чёрной мантии — обычно одно касание к бархату успокаивало и возвращало всё в нужную колею. Сегодня она не кипела, конечно, от дикой злобы, но довольной тоже не казалась — то и дело бросала сердитые взгляды на своих союзников.
Стоило только генералу покинуть помещение, как она бросила возмущённый взгляд на магов. Сначала, разумеется, на Самаранту, ведь та вообще молчала, а после и на Тэллавара — за то, что посмел перечить королевскому мнению.
— Зачем нужна армия, если на нашей стороне играет волшебство? — передёрнула плечами она. — Что за глупые предрассудки. Не надо войско, если…
— Вы мало что понимаете в военном деле, Ваше Величество, — Тэллавар смотрел на неё довольно и в тот же миг крайне презрительно. — Если я говорю, что армия нам нужна, значит, это так и есть. Не перечьте мне!
Марисса почему-то его боялась. Тэллавар был могуществен — его чары будто бы плескались в крови, и нынешняя королева Торрессы была абсолютно уверена в том, что он мог бы справляться с армиями и без особого вмешательства каких-либо военных.
— Я хотела бескровную для меня войну, — недовольно заявила она. — Самаранта? Ты понимаешь, что он просто будет убивать моих людей, заместо того, чтобы исполнять условия договора?
Но Тальмрэ не проронила ни единого слова. Ненависть в её взгляде вспыхивала с новой яркостью каждый раз, как она смотрела на Тэллавара, и почему-то Марисса никак не могла понять, откуда взялось это дикое раздражение.
— Мы с вами поедем первыми, — тоном, не приемлющим возражений, проронил Тэллавар. — Во главе армии. Я способен на многое, но это не значит, что один, без должного подспорья, готов выступить против целого войска. Конечно, ваши солдаты будут стоить трёх десятков вражеских, даже самых элитных, но мне надо иметь материал, с которым я буду работать. Ведь в Торрессе много кораблей, вот и воспользуйтесь ими. Нам же не обязательно должны военные. Просто нагрузите солдатами всё, что сможете нагрузить, а дальше, на материке, я уже смогу развернуться.
Его магия должна была действовать тут так же хорошо, как и там. Но то ли Гартро всё ещё не привык к своим новым чарам, то ли, может быть, неправильно представлял себе все аспекты управления чарами, вот только вдалеке от Элвьенты, от эпицентра сил, она работала не так уж и хорошо.
Он чувствовал мощь куда большую, чем та, которой он когда-либо обладал, но и этого было недостаточно. Слишком мало, чтобы действительно сражаться и побеждать огромные армии самостоятельно.
Но Тэллавар и не помнил до конца всех возможностей Дарнаэла Первого. Он был сильным магом — да, ведь Граница простояла столько лет! — но всё же, может быть, не настолько, чтобы заставить все эти земли пасть.
Гартро помнил лишь обрывками своё многовековое прошлое. Он знал, что сила Дарнаэла Первого божественна, знал, что получил её — знал, что для Шэйрана, а теперь и для самого Тэллавара при должном умении не должно было существовать границ. Но пусть теперь он и обладал таким большим запасом силы, Тэллавар подозревал, что не разобрался в ключевом моменте, до сих пор не понял принцип, по которому колдовал Дарнаэл. Может быть, когда он ступит на земли Элвьенты, знание придёт само собой, но сейчас не было и следа понимания чар, что дались ему так тяжело.
Самаранта вновь не возражала. Она будет шипеть на ухо Мариссе потом, настраивая её против своего неожиданного союзника. Но Марисса — сама только пешка, что не умеет руководить должным образом даже своим собственным сыном.
Тэллавар бросил короткий взгляд на Бонье. Ему нужна была Жажда этого юноши. Нужна была эта отчаянная тяга молодого мужчины ко всему, что он не способен пока что получить честно, по добровольному согласию. Ещё немного, и та убийственная сила, которой так мечтал он овладеть, полностью окажется в руках Гартро — но для этого надо выиграть хотя бы первый бой.
Это было так близко! Ведь очень просто захватить силы — но надо заставить их кипеть в жилах, прижиться, даровать ему пользу! Позволить вырваться из немного помолодевшего, но всё же такого дряхлого тела, которое по человеческой недолговечности отчаянно жаждало осыпаться песком.
— Я надеюсь, — промолвил Тэллавар, будто бы закрепляя эффект, — что тут всё-таки никто не посмеет мне перечить. Ведь всё, что я делаю для вас, делается для вашего же блага. Вы не настолько ведь глупы, чтобы отрицать что-то до такой степени простое?
***
Тэллавар закрыл глаза и вдохнул родной воздух. Он видел, как впереди сияет берег Элвьенты, раскинувшейся перед ними, беззащитной и совершенно слабой без своей вечной границы. Теперь взгляд его скользил по новоявленному явлению — полосе снежных бурь вокруг Эрроки. Но то, что творится там — не его ума дело. Это Самаранта должна знать, что творится за гранью.
Она стояла совсем близко. В отличие от посла, решившего спрятаться куда подальше, от его королевы-матери, страдающей морской болезнью, она не испугалась возможности выпасть за борт, не побоялась нанести вред своей и без того далеко не великолепной внешности.
Она сжимала белыми пальцами поручни и то и дело переводила взгляд на Тэллавара.
— Мы можем продвинуться только до границы, — проронила она. — Дальше придётся идти по узкой косе к Элвьенте, пока вся армия не столкнётся с основной мощью её войск. Если те, конечно, будут. Мы можем начать с мелких деревень, но коса тут очень узкая, а подводные течения слишком опасны.