— Чего мужик от тебя хотел?

— Хотел, чтоб сходил к Воге-ботану и сказал, что могу достать то, что ему нужно. Потом покрутиться у порта. Забрать у какого-о хмыря железку и отнести Воге.

— Потом?

— Про потом ничего не сказал только если я далеко от порта уйду, чип взорвется на фиг.

— Держи. На память. Если хочешь.

Кладу на стол деформированную пластину чипа, извлеченного из-под кожи Фони. Тот аж затрясся, швырнув детальку в утилизатор. Я его понимаю.

— А теперь надевай рубаху и пошли знакомиться с хозяином корабля адмиралом Пиеттом.

— Может, не надо?

Паренек вовсе не горел желанием знакомиться с некурящим и чистоплотным ненавистником тараканов. Но придется. Мне возиться с парнем некогда, а лечить, учить, к делу пристраивать его надо. Для эскадры пока работы нет. Вот пусть Фирмус голову над этой задачкой поломает.

* * *

Теперь черед гражданина Рроуса. Следователи с ним закончили. Уже заждался меня, небось. Опять начиная с видеонаблюдения. Жестко зафиксированный по рукам и ногам человек внешне спокоен. Лицо застыло, словно маска равнодушного и злого туземного божка. Показательно то, что злится главным образом на себя. Не раскаивается, а клянет себя за глупость и жадность. Которые, по его мнению, заключаются вовсе не в том, что три года назад он, в отличие от многих, согласился участвовать в сомнительном деле. Гонорар того стоил. Особенно в условиях, когда государство рухнуло, и податься бывшему офицеру службы безопасности оказалось просто некуда. Сожалеет он сейчас о том, что вовремя не свалил. Уходить с планеты надо было недели две назад, пока все тихо было. Нет, понадеялся на авось и последнюю часть гонорара. Теперь его жизнь и смерть всецело в руках киборга. Так что о чем-то вроде правосудия и думать глупо. Одна надежда — ситх психанет и убьет пусть мучительно, но быстро…

Угу, щаз. Блажен, кто верует. И вообще, настроение неправильное: меня надо бояться, желательно панически, а злиться следует на втравивших его в это дело, но остающихся на воле подельников. Ну, это-то мы сейчас обеспечим.

Только настрой у меня сегодня нерабочий. Что-то я не сильно психую по поводу похищения дочери и внука? Или выжег все излишки Силы, сломав пару ребер и подпалив одни штаны? А я ведь уже три года толком ни на ком не вызверивался. Только сообразил. И сейчас куража особо нет. А ведь передо мной стоит человек, фактически продавший джедаям моих близких. Работорговец. Бывший офицер Империи, изменивший присяге. Я ничего не забыл? Без толку, не разбирает. А убивать человека без ненависти, равнодушно, как-то слишком по-джедайски. Неправильно.

Обхожу вокруг массивной металлической рамы посреди камеры, к которой прикован арестованный. От него идут волны страха и обреченности. Все, что знал, он рассказал следователю. Резона молчать или выгораживать гниду-Клора нет. Значит, теперь просто объект садистских развлечений ситха. Коли угораздило перейти дорогу лично Вейдеру, глупо надеется на то, что сотрудничество со следствием тебе хоть как-то поможет. Разумно рассуждает, гад. От вида молча нарезающего круги, словно акула вокруг добычи, черного гиганта жертву все больше охватывает паника. Вот только у меня рабочего куража как не было, так и нет.

Ладно, попробуем по-другому. Молния Силы у меня сегодня вышла просто на редкость коряво. А все от отсутствия должной тренировки. Как говорил покойный Дарт Сидиус, талант — это на десять процентов дар Силы и на девяносто — тяжелый и упорный труд. Но у меня сроду то времени нет, то терпения, то подходящей живой мишени (хотя, последнее — явная отговорка с моей стороны). И тут вдруг нашелся час — другой для упорного для меня и тяжелого для мишени труда. Никакой ярости, просто расходный материал для тренировки.

В камере воняет озоном и паленым. Все-таки я не понимаю, зачем древние придумали Молнию Силы. Выглядит эффектно, кто ж спорит. Только убить с ее помощью с первого удара не могли даже такие признанные мастера этой техники как владыка Сидиус и мастер Винду. Куда уж некоторым темным лордам. Час пашу как свеча зажигания, у самого на пальцах ожоги, а жертва не только коньки не отбросила, но и сознание толком не потеряла. Не было б маски, сплюнул бы с досады. Но вытирать плевок своей же мордой глупо.

Так что плюю смачно, но мысленно и принимаюсь скручивать силовой жгут. Никаких спецэффектов, (если не смотреть, во что превращается под его ударами тело избиваемого), зато остановка сердца от болевого шока имеет место быть меньше чем через десять минут. Отгоняю выскочившего из угла меддроида. У меня есть полторы — две минуты, пока вымотанный болью и страхом, а теперь еще и оставшийся без кислорода мозг начнет отключать все чужеродное. Прежде всего — блоки на памяти.

О сути проекта — какие-то ошметки, об этом Рроус и правда, ничего толком не знает. Есть координаты шахты. Кстати, это не совсем шахта. Скорее, скважина чуть ли не до ядра планеты, в которую сливалась супербакта. Рожа Оби-Вана Кеноби во всей красе. И еще что-то ускользающее, неуловимое.

Все. Уступаю место меддроиду.

В камере тихо. Только тяжелое, хриплое дыхание безвольно повисшего Рроуса. В сознание он практически пришел. Хотя, взгляд пустой, разве что бесконечно усталый: ни на страх, ни на ненависть сил нет. Да и в голове как у заправского шизофреника реальные воспоминания роятся наравне с наведенными. Он сам не понимает где явь, где бред. Мне и подавно не разобраться.

Был бы под рукой гражданин Клор, сравнительный анализ воспоминаний двух фигурантов мог оказаться весьма продуктивным. Но бывший губернатор мастерки прячется где-то в бескрайней Баррской тайге. Придется его подельнику за двоих отдуваться. Ничего не поделаешь, к несчастью Рроуса, я владею очень скромным набором ментальных техник. Ну не учили меня этому толком. В представлении Совета джедаев равновесие в Силе — это когда Избранный перережет последних ситхов. К этому и готовили. А брать пленных не планировалось.

Делаю шаг в сторону арестованного. Одного этого хватило, чтобы тот задергался, отчаянно пытаясь вжаться в угол потемнее.

— Как думаете, Рроус, когда человек дольше проживет, если кожу с живого содрать или поджарить?

Ответа я, естественно, не получаю. Зато от ступора и следа не осталось. Ужас в чистом виде.

— При наличии стимуляторов часа три в обоих случаях протянет; — мы оба бросаем взгляд на затихшего было дроида: — А сколько интересного можно узнать за это время… Вы даже не представляете.

Поняв, что в пеший сексуальный тур меня не пошлют, коротко бью кулаком под дых. Едва живому человеку этого хватило. Коварно зависший под потолком дроид камнем пикирует на пациента. Я не возражаю: вторая клиническая смерть подряд даже минуты форы мне не оставляет. Пока электронный хитрец занимается реанимацией, продолжаю присматривать за мозгами подопытного. В таком пограничном состоянии оттуда иной раз много чего интересного вылезти может. Вот, накаркал! Блок на памяти не только не исчезает, а восстанавливается гораздо раньше родных систем организма. И что-то мне подсказывает, теперь блок не отключится раньше момента, когда от трупа ощутимо завоняет. Это кто у нас такой рукодельный? Честно говоря, я знаю очень немногих из ныне живущих, кто умеет такое.

Убеждаюсь, что больной скорее жив, чем мертв, и удаляюсь.

Поднимаюсь к безопасникам. Сбрасываю координаты шахты. Кардинально, ничего нового. Накопление данных идет успешно, но ничего, что требовало бы немедленного реагирования или изменения наших планов.

Глава восьмая.»… На разведку в поля поскакала»

В планах у нас освобождение заложников и экскурсия группы любопытствующих штурмовиков на шахту. К первому акту все готово, второй — после орбитального наблюдения того, что находится в указанных координатах. Проблема только в организации доразведки непосредственно на месте. Посылать своих людей в неизвестность, в которой с высокой долей вероятности прячутся джедаи, если кто ни похуже, не готов.