— Ну-ну, возьму, все хорошо будет. Делай как я сказал.

Громко, на латыни, вроде как для Саввы, говорю, что своего человека я нашел, и пойду домой. Феде тихо сказал — «сиди тут пока — ноги-руки растирай, сейчас вернусь, Савва постой тоже». Сходил на шхуну, завернул в холстину нож и топор, вернулся вроде как за Федей, сверток положил под ноги Евсею.

Подобрали луки, сабли оставили, я так громко — «а нечего в нас стрелять было» и сошли на шхуну. Отцепились и пошли против ветра. Километра через три повернули налево — к берегу. Берег пустынный, северней Севастополя километров десять-пятнадцать. Встали на якорь, объявил обед, ем и посматриваю вдаль. До галеры уже километров восемь, еле видно, надо скоро выдвигаться.

Разобрали «бронерубку» рулевого, выпустили Линдроса, он аж мокрый, там как в бане, зато живой.

Аким подошел, показал щит пробитый стрелой, стрела вылезла сантиметров на десять из дубовой доски.

— Это вот эти два лука.

Посмотрел, луки знатные, с роговыми накладками. Аким и Савва их с трудом до уха натягивают. Вот на эти луки надо щиты и броню рассчитывать. Еще показали попадания — у Саввы на шлеме царапина от стрелы, у Акима на щитке выше колена хорошая вмятина от стрелы и синяк. А держит броня-то!

Пошли потихоньку за фустой, держимся в километрах четырех, но их никак на берег не вынесет, нас к берегу несет быстрее из за парусов. Наконец-то их прибило к берегу. Около галеры появился дымок, интересно, костер жгут или галеру. Через полчаса разглядели цепочку людей, идущую к нам по берегу. Медленно идут, мы снялись с якоря и пошли навстречу. А как к берегу подойти? Можно на мель сесть. А у нас никакого ялика нет, не предусмотрел. Хожу от причала к причалу, у нас даже где руду грузим — подобие причала сделали.

Отдали якорь, травим кабестаном потихоньку, нас ветром к берегу тянет. Сам спустился по штормтрапу, (хоть это предусмотрел) — меряю глубину. Нащупал полтора метра — должны пройти. А они уже рядом — по грудь в воде стоят — машу — давайте сюда. Поднялись, попадали на палубу. Спрашиваю — «устали?» «Нет — говорит — ходить отвыкли, больше двух недель в колодках. Там хозяин иногда выпускает, а в чужих землях — все время в колодках.» Прямо лежачих накормили — напоили, пошли домой. К ночи были в Чернореченске.

Шестнадцать человек. Спрашиваю Евсея про остальных. А он — «за сокровища купца бьются». Помылись в бане, выдали им старую стиранную одежду, спать легли. Опять у нас тесно, надо еще дом построить.

Утром повели их в столовую. Кухарки специально расстарались — все такое чистое, блюда вкусные, разнообразные. Блюда на выбор — хочешь мясо, хочешь рыбу, хочешь с пшеном, хочешь с ячменем, хлеб белый — хлеб черный. Фрукты еще. С наслаждением наблюдаю «культурный шок», ну вот такое еще развлечение у меня. Заметили, что я за них расплачиваюсь.

— Ты же говорил что все это твое! А сам деньгу платишь.

— Я с кухарок за каждое блюдо спрошу. Сколько блюд съели — столько и монеток должно быть. А так эти монеты мне и вернуться.

— Так ты вроде как у себя сам покупаешь?

— Да. Зато порядок. И кухарки не будут сочинять кого они кормили еще. Сегодня еще отдыхайте, а завтра начинаете работать, будете деньги получать, за еду сами станете платить. Сейчас пойдем, посмотрим, какие вам работы по силам.

После завтрака повел их по цехам, опять наслаждаюсь удивлением новичков. «Самоработающие машины» потрясли их еще больше, чем «райское изобилие» в столовой. Стал выяснять прошлые специальности, один назвался гончаром — пусть пока два будет, посмотрим кто лучше. Другой назвался кузнецом — тоже проверим. Еще были плотники, крестьяне. Трое назвались воями — лучник и двое копейщиков. Сказал, работайте пока в общей бригаде, сил набирайтесь, готовьтесь. Попозже будет еще набор в солдаты, если пройдете испытания — станете. Рассказал, кто такие солдаты, многие внимательно слушали. Отпустил новичков отдыхать — но никто из цехов не ушел, ходят — смотрят. А я в беличье колесо производств.

Домну подготовили, надо разжигать — а еще не все литейные формы готовы, доделывают, проверяют. Свинцово-цинковую руду купец черкес прислал, не обманул, в корзинах килограммов двести, руда даже на ощупь — тяжелая. Гончар по моему заказу уже сделал небольшую реторту — горшок, на него плотная крышка с носиком. В носик вставляется железная труба, с уклоном от реторты. Трубу кузнецы выковали методом кузнечной сварки — корявая получилась, но мне же из нее не стрелять. Реторту заполнили смесью руды и угольной крошки. Крышку замазали глиной и поставили в горн. Опять самогонный аппарат получился. Теперь надо нагреть свыше 90 °C. Долго прогревается, хорошо реторта небольшая, а то бы вообще не прогрели. На кончик трубки повесил мокрую тряпку, под трубку поставил чашку. Из трубки шел дым, потом что-то блеснуло, посмотрел — блестящая дробинка — капелька цинка. Ура! У меня есть цинк! У меня будет латунь! У меня будут нормальные гильзы! Ни у кого в мире сейчас нет чистого цинка, а у меня есть! Я даже батарейки могу сделать!

Огляделся — все на меня смотрят. Оказывается, я прыгал и плясал. Подошел кузнец, глянул на дробинку у меня в руке, и понимающе спросил:

— Серебро?

— Это круче! Это — цинк!

Кузнец отошел задумавшись — «наверное цинк — это как золото».

За час накапало приличную горку цинковых дробинок, поступление цинка прекратилось. Когда ретору остудили, из нее достали слиток чистого свинца, «мелочь, а приятно». Интересно, два похожих металла: цинк и свинец, выплавляются из одной руды, но сплава не создают, в жидком виде — друг друга не растворяют, эвтектики не образуют. Вот такие парадоксы.

Теперь надо латунь сплавить — тут тоже проблема — температура плавления меди выше, чем температура КИПЕНИЯ цинка. Если их просто сплавлять — цинк выкипит быстрее чем расплавится медь. Поэтому делают по-другому.

В тигле расплавил цинк и в расплав насыпал мелко нарезанного медного листа. Медь растворяется в жидком цинке. Тщательно учитываю, сколько меди ушло в расплав. Дело в том, что даже так цинк постепенно испаряется, а медь нет. Зная, сколько ушло меди и массу слитка, можно точно посчитать содержание меди. Моя цель — получить Л68, сплав 68 процентов меди — 32 цинка.

Медь растворяется, температура плавления сплава растет. Когда температура превысила 60 °C, налил туда расплавленной меди. Остудил, взвесил, посчитал состав. Надо еще немного меди, расплавил — добавил, размешал. И в прокатный стан — ползет блестящая лента, будто золотая. Теперь кузнец точно подумает, что цинк — это такое золото. Рассказываю всем, что это новая бронза — латунь называется. Она самая не хрупкая из всех бронз, из нее получаются самые лучшие гильзы. Получился довольно длинный лист латуни, да тут сотни гильз получаться!

Все литейные формы подготовили, разожгли домну. Пока есть время, пошел на стройку — решили построить сразу два дощато-каркасных дома, чтобы освободить и разобрать первую бревенчатую избу. Она просохла, и там теперь местами щели в палец. А высохшие бревна распустим на рейки для судостроения.

Теперь у нас появилось много дополнительных рабочих рук, и по многим направлениям работа закипела. Запустили производство кирпичей на полную мощность, нужны печи в два новых дома, печнику выделил помощника — начали класть. Добавил двух мужиков в группу Прохора, учатся на станках работать.

Выпустили из домны чугун, отлили детали и запустили конвертор. Опять аврал по проволоке и листу, но все получилось. Отлили даже две чугунные плиты для склейки фанеры, плиты старался сделать потоньше, с одной стороны ровные — с другой ребра жесткости. Но из-за размера — метр на два — они вышли тяжелые, килограмм по триста.

Когда разбирали литье на следующий день, заметил, что шлак в этот раз необычный — много светлых крупинок. Что-то знакомое. Это же шамот сыпется! Надо в домну лезть. Сколотили длинную лестницу и полезли через верх. В домне еще жарко, хотя через открытую летку дует приличный сквозняк. Так и есть, внутренняя кладка из шамотного кирпича разрушается, особенно на участке ниже середины. Проводишь рукой по стене — и сыплются крошки. Местами ямы в полкирпича. Получается, что хватило на четыре плавки. Что делать? Перекладывать долго и трудоемко, легче новую построить. Но это тоже долго. А если выложить внутри еще одну стенку шамотом? Должно получиться, объем домны уменьшится, но не намного. Попробуем так, и начнем строить рядом новую домну. Надо много шамотных кирпичей, послал Линдроса за серой глиной.