Залили — запустили — нормально. Гоняли несколько часов на максимальной скорости — почти не греется. Расход дегтя оценил в сто грамм в сутки примерно. За это время Осип проточил шкив — прямо на валу — поставили рядом козлы как подручник. Ремень сшили из воловьей кожи — лучшей для этого считается кожа североамериканских бизонов, но америку пока не открыли. Одели ремень на оба шкива, запустили колесо. Стали прижимать натяжной ролик — лихо закрутился ведомый шкив — а на нем кривошип — похожий на «ручку от мясорубки». Отключили колесо и начали строить пилораму.
Кузнец пилы уже отковал, собрали в раму, выставили размер досок в пятьдесят миллиметров. А дальше решал уже планировочные задачи: бревна должны съезжать к пиле сами, по наклону, загрузка бревна в лоток должна быть пониже, распиленные доски не должны упираться в землю, подвоз бревен должен быть удобен. Ну вроде все собрали. Смазали направляющие рамы дегтем и запустили. Закинули первое бревно — весело брызнули опилки. Все завороженно смотрят как она «сама пилит». Пока не кончилось бревно — никто не сказал ни слова. Стали щупать доски, возбужденно обсуждать — «даа, сила». Ну и я речь задвинул — все это мы сами сделали, и реку укротили, и машина нам сама доски пилит. Надо знать, как делать, знания — сила. Но мы все вместе хорошо работали, и много еще что сможем построить, это только начало. Хотел устроить праздник, отметить это, но мужики попросили еще попилить. Так и пилили до вечера. Ну тоже праздник.
Теперь у нас куча досок и куча возможностей. Из жердей и горбыля сделали навес над пилорамой моментально, только гвоздей купил. Эх, еще бы гвозди самим делать, я бы тут домов бы настроил. Климат здесь мягкий, домики из досок в самый раз. Быстро сделали чердак и крышу на каменном доме. Крышу пока перекрыли досками. Если в пилораму засунуть уже отпиленную доску — получаются бруски пять на пять — новый ресурс для плотников — начали делать окна и двери. Сдвинули пилы в раме — стали получать доски разной толщины. А вариантов брусков чуть ли не десяток.
В каменном доме закончили печь, делали без варочной панели, только отопительную — так намного проще. Из десятисантиметрового бруса сделали перегородки, нарезали четыре комнаты и душ. Поддон душа из меди, двери все и ставни на окна, пленку буду позже ставить. Стали делать кучу кроватей, простейшие, без спинок, на шкантах без гвоздей, зато каждому персональную. Все равно доски сырые, потом сделаем лучше.
Тут золотарь привез ведро с селитрой, он до последнего не верил, что я куплю эту вонючую субстанцию. Я расплатился и сказал, что проверю качество, и, может, закажу еще. Мужик задумался над качеством дерьма.
Теперь у меня целое ведро с смеси кальциевой, натриевой и калиевой селитры с изрядной добавкой органики. Теперь это надо всё очистить и заодно перевести кальциевую селитру в калиевую. В большой горшок насыпали смесь селитры, засыпали свежей золы, залили водой. Поставили подальше с подветренные страны на огонь. Сделал из тряпки простейший фильтр, фильтровал это всё в горячем виде. Выбросил остатки золы, органику и появившийся белый осадок — мел. Это кальциевая селитра превратилась в калиевую. Раствор стал остывать, и в нём стали расти кристаллы. Повторили перекристаллизацию несколько раз. В результате получил около 8 кг чистой кристаллической селитры.
Надо и у себя селитру производить, а то зря «сырье» пропадает. Теперь у нас есть доски — поставили нормальный уличный туалет рядом со старым. Старый туалет разломали, яму припорошили известковой мукой, накрыл сеном и досками. Будем переставлять туалет каждый месяц — так и чище и селитра производится.
Вокруг входа в обжиговую печь построили сарай, там сейчас в основном работает пережог угля, кирпичей хватает. Делаем уголь и деготь. Стали кончаться бревна. Поделили людей, послал половину на лесоповал, но все хотят работать на лесопилке. Распределили очередь. Деревья валим сосну, в основном, она ровная, ее много, гораздо больше чем в мое время. Рубки не сплошные, пятнами, молодые деревья не трогаем. Дуб рубим выборочно, только ровный, деловой. На доски его почти не пилим, бревна закладываем на сушку. Для сушки построили сарай высокий — четыре метра. Под потолком антресоли, там сохнут дубовые и сосновые отборные бревна, отборные доски. А снизу строим печь для пережога угля и получения дегтя. Один из мужиков ушиб плечо на лесоповале, я его перевел в углежоги. Пацаны теперь только записывают и планируют работы. Это чтобы мальчишки не потравились продуктами перегонки древесины. Хотя техника безопасности для всех, и маски, и вытяжной шкаф. Вентиляция, правда, естественная — труба из досок.
Начал срочно преподавать химию, чтобы понимали процессы, ну и нужные для этого разделы физики.
Построили отдельную мастерскую для Аргироса с плавильным горном. Меха сделали с ручным приводом, ему не так много надо плавить, чтобы заморачиваться с механической подачей воздуха. Аргирос сказал что кончается «чистое» олово, а в Чембало такого чистого нет. Надо в Каффу идти.
Решили временно все переехать на речку, я в Каффу часть людей возьму, и охранять два места будет трудно. Три дня переезжали, расположились нормально, у каждого своя кровать, матрас, простынь, одеяло из кошмы. Шерсти для матрасов на всех не хватило, набили сеном. Шерсть моет только один мастер, обещал намыть еще. Баню топим каждые три дня, кто хочет чаще (это я) то в душ. Приучил мужиков спать не в одежде, а в исподнем, в семейниках то есть. А девки уже давно сшили себе длинные рубахи и спят в них. Немного приблизились к цивилизации в моем понимании.
Пошли в Каффу, надо обвенчать две пары, а то в Чембало нет православной церкви, только католическая. А в Каффе есть греческая православная. С собой взял несколько парней матросами, Акима, Ивашку, Аргироса и Линдрос — капитан шлюпа. Аргирос на русском болтает вовсю, со смешным акцентом, Линдрос говорит не очень, но общаться можно.
Когда появился токарный станок, выточил две шкотовых лебедки, простейшие. К борту крепится железная консоль, в ней ось горизонтальная, с одной стороны ручка, с другой деревянный барабан. Радиус ручки в четыре раза больше радиуса барабана — выигрыш в силе четыре раза. Теперь можно намотать на барабан несколько шлагов (витков) шкота и крутить ручку — шкот тянется с приличным усилием. Только нет трещетки, конец шкота фиксируют на утке. Теперь стаксель можно натягивать не в четвером, а вдвоем — один крутит, другой шкот фиксирует. Управлять шлюпом стало немного легче. Еще можно фаловые лебедки сделать, паруса поднимать.
Вышли из бухты, ветер восточный, будет встречный потом. Дошли до Фороса и пошли галсами против ветра. Эти двадцать километров до будущего Ласточкиного гнезда шли чуть ли не весь день. Зато после мыса на одном галсе проскочили Ялту, встали на ночевку на пустынном берегу. В Каффу пришли только к вечеру следующего дня. Медленно против ветра ходить, зато не гребли.
Братьям Фотис выплатил зарплату за прошедшее время. Аргиросу выплатил премию за револьверы. Отпустил их к родителям сказал что завтра утром жду. Сами все пошли к Еремеею. По дороге поужинали в таверне. В лавке было радостная встреча — давно не виделись. Было уже поздно стали укладываться спать. Еремей только успел сказать что продал большое зеркало за 182 лиры. Это приятная новость. Утром Ефим отчитался о важных событиях у стряпчего. Я перечитал его записи, в основном были прошение к консулу, про московского князя ничего не было. Я сказал что если будет письмо к московскому князю, или Хозе куда поедет, то разу мне отправляйте письмо. Пришёл Аргирос, пошли на рынок купили олово, купили больших корзин. Хочу сходить в район Керчи, взять руды.
Пошли все в греческую церковь. Там молодых обвенчали, довольно быстро, люди они простые, пышные церемонии не стали разводить. Свадьбу в Чембало устроим. Накупили на рынке сладостей и кувшин вина. Потом с Аргиросом пошли к его родителям. Поговорил наедине с Зопиросом. На предложение найти жениха его дочери среди моих людей он согласился, тем более, что никакое приданое не нужно, а про сытую жизнь сыновья рассказали. Официально я объявил, что беру Мелиту на работу кухаркой. Сказал, что сейчас уходим, но через несколько дней на обратном пути зайдем и заберём.
