А там команда пытается восстановить такелаж, корабль потихоньку несет в сторону.

— Пятьсот метров!

— Ну?

— Так на нас ни одна пушка не смотрит.

— Да. А там их целых две или три.

— Четыреста метров!

Бах! Снаряд пришел хорошо, чуть выше ватерлинии. Затопление стало развиваться интенсивно. Этот тоже не боец.

— Что-то из бухты более никто не хочет выходить. Тогда мы подойдем поближе.

— Прямо в бухту?

— Смотри, эти нефы без парусов и команд стоят. Трофеи взяли, но ума им не дали. Вот за ними галеры есть, надо продырявить, пока они на нас не выскочили. Потом те две галеры, что в конце бухты. Пойдём у левого берега, тогда до галер будет метров триста.

Осторожно вошли бухту, даже зарядили носовую трёхдюймовку картечью, а то вдруг на нас все как кинутся. Стали видны три галеры, их не было полностью видно за нефами. Люди на них были, но сейчас их не видно, попрятались. Обстреляли галеры фугасами, добились по два попадания в каждую. Теперь они не опасны, и мы взяли правее, потому что узкая и длинная бухта в конце поворачивает влево.

На малом ходу прошли ещё немного вперёд, и взору открылся небольшой залив. Тут стояли десятки фелюк и рыбацких лодок помельче. Видно как люди бегут от своих лодок к домам в городе, прячутся.

— Что-то это и не пираты вроде. Рыбаки, похоже.

— Ну да, у пиратов добыча не всегда, а есть надо каждый день. Но, похоже, это та самая пиратская столица берберов, про которую купцы рассказывали.

— И что делать будем?

— Не, рыбаков не трогаем, эти две галеры притопим и уходим.

«Зевс» лёг в левую циркуляцию на малом ходу, расстреляли галеры и пошли на выход из бухты, набирая ход. Выйдя из бухты, все вздохнули с облегчением. Хоть мы все такие железные, но целый порт пиратов производит впечатление.

Повернули направо, и пошли дальше осматривать побережье. До конца дня встретили только одну рыбацкую деревушку. Наутро решили, что пиратам пока хватит, и взяли курс на Лампедузу.

* * *

Мины для своих минометов мы начали делать уже как настоящие, с капсюльным воспламенением бумажного патрона. Но порох в заряде все так же черный, поэтому мешочки дополнительных зарядов довольно крупные. Такие мины немногим более трудоемкие в изготовлении, да и сделали мы их немного — некогда и расход их невелик. Стрелять из миномета с корабельной палубы — точность низкая, качка на миномет влияет сильнее, чем на стрельбу из пушек прямой наводкой.

Фугасными минами стрелять по коннице — не очень эффективно. Мина взрывается в густой толпе под ногами лошадей. Лошадям, конечно, достаётся, а вот всадникам уже не сильно. Три-четыре всадника получают много осколков, а вот далее осколки уже плохо уходят.

Давно пробовали дистанционную трубку для мин, чтобы мина взрывалась на определенной высоте над войском врага. Но как раз в конце полета мины ее скорость сильно увеличивается, и мина взрывается то слишком высоко, то уже на земле. Так что этот вариант «шрапнели» не взяли на вооружение. Но вот зажигательный вариант мины с дистанционной трубкой получился неплохой. В этом случае надо чтобы трубка сработала после прохода миной апогея траектории, как раз на этом участке мина летит довольно медленно, как бы зависает. И погрешность срабатывания дистанционной трубки сильно на результат не влияет. На высоте срабатывает вышибной заряд, и вниз летят горящие шарики из черного пороха. Они сделаны из гранул пороха двух размеров — мелкие гранулы легко воспламеняются и поджигают крупные. Крупные гранулы горят долго, шарики падают на землю и поджигают все что можно. Ночью это очень красиво.

Но в 90-мм мину помещается мало пороховых шариков. Решили увеличивать калибр — выбрал сто двадцать миллиметров. Сделали один миномет. Вот у него мина уже большая, до пуда весом. Даже сделали одну фугасную мину, испытали. Конечно, всем военным очень понравилось, а производственникам — нет. Десять кило чугуна на корпус — это терпимо, а вот четыре килограмма тола в каждую мину — дорогое удовольствие. Посмотреть воронку от взрыва мины на полигоне приходили все «заинтересованные лица». Размечталась. Пришлось собирать военно-технический совет. Там «ястребам» объяснили, что такую огневую мощь мы не потянем экономически. Но десяток корпусов для фугасок отлили.

Зажигательная мина получилась хорошая. Корпус сделали сварной, из стального листа, пороховых шариков поместилось много. Селитры на это тоже много уходит, но черного пороха мы и производим много. Он еще идет на заряды орудийных выстрелов, да и много где используется. Удачную мельницу для дымного пороха сделали — лежит чугунный диск, к нему сверху прикручен толстый бронзовый лист. Сверху два бронзовых колеса на оси, ездят по кругу по этому большому диску. Очень хорошо перемалывают компоненты черного пороха, с минимальным риском воспламенения.

Черный порох в зарядах артиллерии используем еще по причине дисбаланса запасов компонентов. Селитры у нас осталось более тридцати тонн, а вот серы уже около четырех. На процессы нитрования уходит больше серы, чем на дымные порох, из-за серной кислоты. Но тут у нас хорошая новость. В районе османского острова Негропонте прекратились боевые действия, и Еремей там вышел на контакт с продавцом серы. Османы на этом острове серу добывают, и всю серу вывозят на материк для государственных нужд. Так что эта сера однозначно ворованная, хотя торгуют ею почти открыто.

* * *

Но война стихла не только вокруг Негропонте. Османы перестали осаждать Лемнос, да и стало тише по всему Эгейскому морю. Как только я это понял, приказал Еремею отправляться в Венецию. Надо прояснить ситуацию.

* * *

Посылать «Гефест» в Воронеж в очередной рейс мы не рискнули, и правильно. Вскорости там начались первые заморозки, по утрам у берега стала появляться тонкая корочка льда. Сам по себе такой лед пароходу не опасен, но мороз может ударить в любой день, у нас зима всегда приходит неожиданно.

Шахтинск намного южнее Воронежа, и навигация там продлится еще несколько недель. Трем нашим пароходам «Черноморского пароходства» осталась единственная работа — возить уголь из Шахтинска. Причем в Адлере уголь тоже пока не нужен, «Гермес» и «Деметра» ушли в первый рейс с углем на Родос, и двум другим пароходам придется отправляться туда же.

Нормальная баржа у нас одна, остальные — это переделки больших османских галер — мавн. Как галеры они были неплохие, но как баржи — неудобные — сами узкие, борт высокий. Только что вместительные — 80 тонн угля входит. Но теперь это не показатель — «Деметра» 250 тонн берет, если глубина позволяет. Еще деревянные баржи весьма хлипкие, доски борта тонкие.

Недавно одна такая баржа встала под загрузку в Шахтинске, и после первых тонн угля у нее разошлись доски. Течь была такая сильная, что сделать ничего не успели, баржа легла на дно прямо у причала. Разобрали на доски, чинить там уже нечего. Еще весной еще одну баржу выкинуло на косу бухты Адлера — тоже развалилась моментально. Теперь матросы с опаской поглядывают на эти баржи, людей там стараются не перевозить, лучше на пароходе потесниться.

Самую хлипкую из оставшихся барж решили увести с углем на Родос и там оставить не разгружая. Потом «Архимед» перетащит на Лампедузу, там тоже уголь нужен. Раз такая ситуация с баржами, решили делать еще одну, подобную «Деметре». Но, конечно, с изменениями. Причем эти изменения в двадцать первом веке назвали бы по другому — «оптимизация». Решили убрать из проекта все лишнее — мачты, паруса, руль. «Деметра» самостоятельно плохо передвигается, так не надо на эти детали ресурсы тратить. А вот деревянную часть надводного борта можно немного увеличить, когда идет морем, свежая волна брызгами пугает. Масляной краской покрасим только снаружи, и только ниже ватерлинии. Выше ватерлинии и внутри — битумным лаком.

Заложим баржу после второго корвета. С таким оптимизированным проектом там работа только для сварщиков и корабелов-плотников. Сварщиков у нас прибавилось, на второй разряд еще двое сдали. И сделали еще один САГ. Так что второй корвет готовят к спуску очень интенсивно.