* * *

Дело в том, что вспоминая первый разговор с Исхаком бин Ибрагимом, задумался над тем, откуда у турок литье чугуна? Штукофены у них точно есть, но в них получают восстановленное железо, температура для чугуна недостаточна. Хотя наиболее удачные конструкции штукофенов достигали нужных температур и чугун получался. Но его нельзя было ковать и чугун считался металлургическим браком — «свиным железом». Неужели турки сами развили эту идею? Но чугуна в штукофене мало — на несколько ядер хватит, а на пушку — нет. Хотя всего-то — надо увеличить высоту штукофена и сделать мощное, а главное, горячее дутье, дальше уже отработка процесса. Но «козла» будут получать стабильно. Неужели додумались? Или у кого-то подсмотрели? Мне казалось что эта технология вот только появляется в Европе, причем не в южной, а где-то на территории будущей Германии, точнее не помню. Не похоже, чтобы турки так быстро нашли и переняли чужой опыт. Неужели у меня подсмотрели?

Стал вспоминать разговор, мысленно повторял сначала, чтобы вспомнить детали. Этой весной, сразу после неудачной войны в Крыму, они уже начали лить ядра — значит стали устойчиво получать чугун. Но домну так быстро не построить, если даже знать как. Значит — работы начались раньше — только к войне не успели с чугунными ядрами. Или считали, что каменных достаточно.

Теперь же, по оговоркам Исхака, я понял, что осенью прошлого года у них появился человек, который знает как получать и лить чугун. Неужели это кто-то из моих? Ведь в конце лета у меня в Чернореченске рабочие немного бузили, и особо скандальные поднимали вопрос — «Рабы мы или нет?» Но я же с самого начала объявлял всех свободными, оставлял лишь вопрос долгов. Но те три скандалиста были нами освобождены из татарского полона, не выкуплены, вроде как и долгов передо мной не имеют. Даже имели небольшие сбережения с зарплаты. Работали подсобниками, грузчиками — отпустил, скрепя сердце. Надо слово держать, а то люди засомневаются в своей свободе.

Из той троицы, один вернулся через полтора месяца, нищий и голодный, просился обратно — взял его. После его рассказов люди стали больше ценить свое место в Чернореченске, а то к хорошему быстро привыкают. Так что возможно это кто-то из тех двоих. Один из них, как я помню, на загрузке домны работал, так что мог рассказать турецким металлургам, как сделать домну вместо штукофена и правильно процесс плавки провести.

Ну вот, пошла утечка технологий. И что же делать? Как мне к себе людей привязывать, оставляя их свободными? Как химиков, в «элиту» переводить? Так у меня в Адлере почти полтыщи мужиков, а еще бабы и дети. Да и уже все неплохо живут, относительно остального мира, не говоря о рабах. Надо что-то на уровне идеологии придумать, причем вне религии, а то сдадут все православным князьям.

Хотя многие осознают свое положение, что не холопы они у меня, что нигде не будут больше так хорошо и свободно жить. И по разговорам получается у нас какой-то странный социальный строй — с одной стороны — равенство, как после французской революции или в эпоху раннего СССР, с другой стороны — я авторитарный правитель, монарх практически. Да еще мои элиты — армия и чиновники, совершенно не наследственные, создавались из простых людей и на их же глазах. Так что ощущение СССР присутствует. Коммунизм мы не строим, но социализм уже построили, что не мудрено при таком технологическом и финансовом превосходстве. Причем социализм только в Адлере, для своих — чем не Москва 70-х годов двадцатого века.

Но раз пошла такая аналогия, то надо учитывать и чужие ошибки. Основной недостаток Советского Союза — чудовищная неэффективность плановой экономики. Но есть такое мнение что вопрос не в плановости, а в том что не смогли правильно спланировать. И что если в Госплан поставить современный суперкомпьютер и сотню толковых программистов, то смогли бы спланировать все как надо. А ведь Госплан планировал два миллиона позиций номенклатуры, без компьютеров, «на счетах». Значит надо было двадцать миллионов позиций.

Меня пока спасает небольшой масштаб, но с проблемами отсутствия планирования я уже столкнулся. Большую часть стального проката производим без плана — «ассортимент». Значит нужен свой Госплан, плановый отдел имел любой нормальный завод.

Так что скорее проблема была не в плановости, а в мотивации. Идеологическая, нематериальная мотивация долго не работает, как мы увидели на примере СССР. Остается финансовая — работает очень хорошо, но у нее есть очень существенные последствия — появление богатых и сверхбогатых. С чем столкнулись и не могут смириться часть жителей бывшего СССР. Осознавать, что кто-то рядом заработал, пусть даже честным путем, состояние в тысячи раз больше твоего, это очень тяжело психологически, после условного равенства СССР. Ведь роскошь партноменклатуры не идет ни в какое сравнение с роскошью российских олигархов, хотя и индекс Джини для СССР применять нельзя, многие привилегии нельзя посчитать в деньгах. Вот такая дилемма — либо реальное равенство, граничащая с уравниловкой, и психологический комфорт, либо эффективная мотивация. К тому же наличие сверхбогачей не способствует консолидации общества, а это важно для меня сейчас.

Но мотивировать одной идеологией у меня не получится, значит надо мотивировать финансово, хотя использовать оба метода мне ничего не мешает, и до появления миллионеров еще далеко. Ой, что то я в все в кучу валю, но улучшать структуру своего общества надо. Надо для рабочих вводить если не чины, то разряды.

Вернулся к аналогии Адлер — Москва. Ведь получается что у меня колониальная система, где Адлер — метрополия, а остальные города — провинции, колонии. Были колониями генуэзцев, стали моими. Так что не надо себя обманывать — мой «социализм для своих» основан на перераспределении благ в пользу Адлера за счет моих технологий, а не за счет «превосходства социализма». Так что я по сути — добрый феодал со сверхдоходами, так как люди фактически не могут от меня уйти, слишком велика разница в условиях жизни. Причем не только материальные условия — они чувствуют себя свободными, но при этом сохраняют привычную преданность хозяину.

Хотя есть и обидные исключения. Утечек технологий больше быть не должно, с этим надо бороться. Только одного «пряника» тут недостаточно, а явно демонстрировать «кнут» нельзя, люди должны ощущать себя свободными. Ликвидировать уходящих носителей технологий придется втихаря, но этого недостаточно. Надо бы придумать идеологическую основу нетерпимости к таким уходящим, но все надо тщательно продумать, очень тонкая тут грань.

* * *

Ну раз вспомнил про социализм, то нельзя не вспомнить одну проблему позднего СССР — нехватку «товаров народного потребления», ТНП — знаменитый «дефицит». Это следствие экономической неэффективности, и этот дефицит доканал Советский Союз окончательно, страна проигрывала Западу почти по всем пунктам. По социальной справедливости СССР выигрывал, но это не ощущалось на фоне всеобщей нищеты. Мало того, что не давали много зарабатывать, но даже заработанное не на что было потратить.

Вот с этим надо начинать бороться прямо сейчас, я что-то упускать стал. В Адлере у меня только один магазин типа «сельпо», одна лавка с булочками и пряниками и «обувь на заказ от Айваза». Надо вводить мелкое предпринимательство в сфере услуг и общепита, причем сразу конкурентное. Чтобы ограничить возможные сверхдоходы, пока не разрешаю для них наемный труд, пусть пока будут «самозанятые», максимум — семейный бизнес.

Не стал это затягивать, объявил об этом людям. Чтобы подошли ответственно — объяснил, что это в долг, в случае неудачи — долг отрабатывать. Но про закупы многие знают не понаслышке. И на центральной площади, но с разных сторон начали строить две лавки-пекарни. Посмотрим, кто вкуснее печет.

На такие условия заявились аж шесть семей. И кого предпочесть? Решил устроить конкурс — предоставили им пекарню при кухне для демонстрации своих умений. Чтобы не мешали друг другу — пекли по очереди, конкурс занял два дня. Большая комиссия дегустировала продукцию. Трех кандидатов отсеяли, а из трех оставшихся не могли выбрать двух, долго спорили. Я решил строить третью пекарню — «больше товаров хороших и разных». Нет, у Мао лучше — «Пусть расцветают сто цветов».