Да, надо торговаться. Я посмотрел на посла, стоящего с каменным лицом передо мной. Что скрывается за этой непроницаемостью? А ведь он приехал в страну к врагам! Мы же в состоянии войны. Как же он проник? Сказали, что приехал под видом купца. Но пришел сюда и открылся, не побоялся. Нет! Он боится. Он боится, но скрывает это. Султан послал его в стан врагов, возможно, на смерть. Почему? Надо узнать. Вряд ли получится его просто разговорить, но хорошо бы наладить с ним контакт. В эту эпоху отсутствия быстрой связи от отношения посла зависит довольно многое. Но званым обедом его к себе не расположить.

Почему султан послал его на такой риск? Верительной грамоты он не предъявил, я мог казнить его как шпиона. Нету еще верительных грамот! Точнее, послы имеют некоторую неприкосновенность, но международных норм еще не выработано, итальянский правовед Джентили еще не написал свои «Три книги о посольствах.» Но Исхак идет на смертельный риск, наверняка его шантажируют семьей. Почему? Зачем подвергать риску ценного сотрудника, видно, что это не мелкий чиновник. Или я не прав?

— Уважаемый Исхак бин Ибрагим, вы раньше какой пост занимали? — посол очнулся, у каменной маски появились внимательные глаза, изучающие меня.

— Три года назад я был Великим Визирем султана Мехмеда Второго Завоевателя — я чуть не присвистнул — он был вторым человеком в Османской Империи! И этого человека «на съедение львам»? Что же там случилось? Наверняка это в наказание. Что же он натворил? Не скажет, даже спрашивать не буду. Я бы не сказал.

Какая-то мысль ускользает. Дипломатическая неприкосновенность! У него ее нет! Нет, я не собираюсь его пытать, наоборот, попытаюсь его «купить» дипломатическим статусом. Ведь если он в опале у султана, его жизнь там не стоит и ломаной лиры. Но если я придам ему статус единственного переговорщика, то пока султану будет важен мир со мной — Исхак будет ценным и незаменимым.

— Уважаемый посол, благодарю Вас! Пройдите в комнату для отдыха, я Вас позову через несколько часов.

Так, время еще есть, сегодня успею сделать. Хотя это ни на что не влияет, но хочется сделать сегодня. Вызвал Ефима и Джованни, сели в кабинете. Рассказал им о принципах дипломатического статуса, о посольствах, стали сочинять документы. Сначала указ о послах и посольствах, об иммунитете от уголовной юрисдикции. Потом стали составлять дипломатический паспорт для Исхака. Понятно, что это не соответствует нормам будущего, ведь это посол к нам, и диппаспорт должен выдавать султан. Но та прекрасная эпоха еще не наступила, а в реалиях этой эпохи, внутри конкретной страны действуют документы только этой страны. И даже этого еще предстоит добиться, добиться чтоб посла не прибили мои же «пограничники». Хотя документы Папы Римского ходят по всей Европе, но до диппаспортов международного образца еще далеко.

В паспорте получился краткий пересказ дипломатического иммунитета — «если что натворит — зла не причинять, со всем вежеством отвезти к дожу под охраной». Причем перед дожем должен предстать и задержавший посла, будет отвечать в случае клеветы. Кроме того, ввиду отсутствия фотографий, в паспорте давалось подробное описание внешности Исхака, включая шрамы и окружность головы, которую мы вписали позже.

Вызвали посла. Барди, на родной латыни, зачитал Исхаку все документы, разъяснял, где непонятно. Вручили паспорт, красивый такой — чернила разноцветные, печати с орлами. А мне было интересно наблюдать за метаморфозом каменной маски. В какой-то момент пропал скрытый страх, вытесненный работой мысли. А когда он изучил особые приметы в паспорте и поверил в свой новый статус, у него даже осанка изменилась. Да, бывших великих визирей не бывает.

Следующим этапом программы было здание османского посольства. Выбрали приличный дом, из купленных мною ранее, с высокой каменной оградой. Снаружи, у ворот сколотили домик для охраны, поставили часового. Пока мы работали с документами, (не, мы правда работали с документами) в доме навели порядок, подготовили для жилья.

Рассказал послу про принцип экстерриториальности здания посольства, про взаимную симметричность создания посольств, про внешнюю охрану принимающей стороной и внутреннюю охрану. Дом Исхаку понравился, я сказал, что дом станет полноправным посольством если будет выделен аналогичный дом в Костантинийэ и будет заключен мир между нашими странами. А пока дом передаю послу в пользование, он уже может в нем жить. Внешнюю охрану уже поставили, внутренней пока нет, Исхак приехал в сопровождении всего лишь двух слуг.

Видно, что посол загружен новыми понятиями и впечатлениями, каменная маска исчезла, появился положительный настрой. Пригласил его на завтра на обед, неофициально, поговорить.

* * *

За обедом Исхак бин Ибрагим все-таки разговорился. Сначала я рассказывал ему в непринужденной обстановке интересные истории, заранее продуманные, чтобы не выдать чего ни будь важного. Немного хвастался при этом, провоцируя посла на ответное хвастовство.

* * *

Исхак действительно не турок, а серб, это обычная практика у султанов — шесть последних великих визирей были или сербами или греками. И только после недавнего неудачного штурма Крыма, великим визирем был назначен турок — Ходжа Синан-паша. Командовавший операцией предыдущий великий визирь Гедик Ахмед-паша, тоже серб, несмотря на неудачу, не был казнен или посажен в тюрьму. Он так горячо рассказывал султану Мехмеду о новом флоте и оружие генуэзцев, что был назначен капудан-пашой — командующим флотом. На этом посту он и занимается строительством нового флота.

Сухопутный поход на Крым, через Дунай и Молдавское княжество, возглавил новый великий визирь Ходжа Синан-паша. Он внимательно изучил опыт войны с генуэзцами, и тоже пришел к выводу о необходимости массового использования пушек. «Средних» пушек, для поражения живой силы противника, а не только осадных орудий для штурма крепостей. Для этого, к неудовольствию Ахмед-паши, сняли часть пушек с галер, так как полевых пушек в османской армии почти не было. Но для пушек нужен порох, для массового использования пушек нужна масса пороха. Оказалось, что в Османской империи пороха очень мало для такой войны. Ну и Синан-паша, пользуясь властью, выгреб все запасы пороха для своего похода, в том числе и из гарнизона столицы — Костантинийэ. Это уже к неудовольствию Исхака бин Ибрагима — мухафиза — командира гарнизона, ответственного за оборону столицы и Босфора.

На протесты подчиненного, Синан-паша указал ему ускорить производство пороха. На производство пороха послали еще людей, но девять женщин не способны родить одного ребёнка за один месяц, так и селитра не вызреет быстрее, чем за полгода, даже в теплой Турции.

Была надежда что после войны остатки пороха вернутся, но пожар и страшный взрыв в крепости Исакча уничтожил почти весь порох. Узнав об этом, Гедик Ахмед-паша насобирал остатки пороха для своего флота по всем арсеналам, но вышли сущие крохи. Исхаку же пришлось дожидаться пороха «нового урожая». А ведь он отвечал за две крепости — Костантинийэ и Румелихисар. И если на древних стенах пушки стояли не очень хорошие, они только для обороны крепости, то на новой крепости Румелихисар стояли самые лучшие пушки — для перехвата кораблей в проливе, эта крепость была построена специально для этого.

Поступила первая партия нового пороха, Исхак к ней отнесся настороженно, заставил порохового мастера проверять порох стрельбой из пушки самолично. Стреляла пушка нормально и порох приняли.

Тут еще новое веяние — Ахмед-паша рассказывал, что у латинян новые пушки из чугуна, и стреляют они очень хорошо. Но самое главное — дефицит бронзы для пушек. Медь для бронзы добывают по крохам на всех доступных рудниках, и все идет на пушки. Но для бронзы нужно еще и олово, не так много как меди, но олово надо покупать. Привозят олово издалека, все древние месторождения олова давно истощились, и покупка обходится очень дорого казне султана. Так что чугунные пушки стали спасением.