Мне нравился манаукский, он очень подходил этим необузданным модифицированным. Теперь понятно как он умудрялся прорычать слово “женщина”, просто привык с детства порыкивать.

Я опустила голову, волосы рассыпались по простыни, оголяя шею, и именно её не преминул поцеловать Аранк, вызывая во мне волну наслаждения. Что он творил со мной? Что за власть имел? Я держала себя на локтях и понимала, что сопротивляться желания так и не вспыхнуло. Наоборот, я трепетала, особенно когда моего бедра коснулась его ладонь.

— Ольга, ты меня вчера напугала.

— Чем? — спросила, сама же теряла нить с реальностью от дикого возбуждения.

Так и хотелось приказать ему чтобы замолчал и вошёл в меня.

— Кто же учит языки на ходу, Ольга? Это же отнимает много сил. Ты же уснула прямо там, в музее. Перепугала меня сильно. Теперь хочется тебя за это наказать.

— Как наказать? — игриво уточнила и обернулась, встречаясь с голодным взглядом Аранка. 0, я, похоже, знаю ход его мыслей, и это заводило ещё сильнее.

Пусть он меня накажет. Я буду стараться стать ещё хуже, чтобы он почаще наказывал меня, дрянную девчонку.

Усмехнувшись, манаукец проследил за своей рукой на моём бедре, сжал ягодицу, даря волнующее ощущение, которое пробиралось под кожу. Сам же Аранк был собран, словно раздумывал — отшлёпать меня или нет.

— Идея с изучением языка мне, конечно же, понравилась. Это облегчает общение.

Но всё равно хочу наказать. да, хочу трахнуть тебя, Ольга. — От его откровения между ног взорвался новый всплеск желания. — Ты же сама нарываешься, — продолжал соблазнять меня мужчина, словно не чувствовал, как я плыла на волнах его голоса, только и ожидая вторжения, — ещё там, на астероиде. Прямо умоляешь меня об этом.

Вкрадчивый шёпот, горячие губы, пальцы, проникающие между складок, и я тону во всём этом, растворяясь. Приподнялась выше на локтях, желая улечься на живот, раздвинуть ноги. Это транс, это гипноз, не иначе. И нет места стыдливым мыслям, только действиям, принятым решениям.

Но резкий толчок сильной руки, и пах Аранка прижимается к моим ягодицам, не разрешая сдвинуться с места.

— Хочу так, детка. Хочу видеть твоё лицо.

Я вся оказываюсь под манаукцем, лежу, трепетно сжимаясь от ожидания, и Голдар наконец опускается на руках, но так медленно… слишком медленно. Каменная эрегированная плоть болезненно упирается в бедро, её бы внутрь. Но Аранк не спешит, встаёт на колени. Опять надевает презерватив, не отрывая от меня взгляд.

Такими глазами смотрит голодный на еду. Меня сильнее начинает бить дрожь. Я уткнулась лбом в прохладу простыни, чтобы скрыть своё пылающее лицо.

Секс для меня лишь средство для достижения цели, но какую цель сейчас преследовала я? Какую? Не было цели, не было мыслей о делах, лишь только яркая страсть и чёрная похоть. Слабое тело слишком быстро привыкло подчиняться желаниям манаукца, таять от его нежных прикосновений, открываться, сочиться и принимать.

— М-м-м, — застонала от восхитительного ощущения наполненности, сжимая в кулаках простынь. Внимательный любовник двигался размеренно, приноравливался, выискивая как мне приятнее. Я вся сжалась от удовольствия, боясь выпустить его на свободу, а мужские руки поглаживали каждый изгиб моего тела. Бедро, плечо, грудь.

Напор усиливался, толчки становились всё глубже, и я вскинула голову, не в силах больше сдерживать рвущиеся наружу стоны. Аранк искусно направлял себя и меня по руслу вожделения. Придерживая меня за талию, болезненно порой сжимал, бросал себя вперёд, наслаждался моим удовольствием. Он наблюдал за мной, я это чувствовала, следил, упивался моими эмоциями, которые рождал во мне сам. Это было так чувственно, необычно, неспешно.

Я кончила так быстро, что даже понять не успела. Раз и всё взорвалось внутри меня, все нервы оголились и я уже не я. Не здесь и не сейчас.

— Детка, какая же ты чувствительная.

Аранк, уткнувшись лбом мне в шею, обжигал горячим дыханием, рождая ворох щекотливых искр на коже. Он терпеливо ждал, когда я вернусь к нему, и всё ещё был твёрдый внутри меня.

Я извернулась, поворачиваясь к нему лицом. Голдар опустился на локти, уютно погружая в объятия своих ладоней моё лицо, склонился так низко, что его волосы щекотно касались висков. Пронзительный взор заглядывал в самую душу.

— Ты прекрасна, — прошептал манаукец, и наши губы сплелись в поцелуе.

Я ласкала его плечи, я задыхалась под резким натиском его тела. Он топил меня в своей страсти, не давал и вздоха сделать. Разгорячённым зверем вколачивался, удерживая руками меня на месте, а я всхлипывала, царапалась, а под конец кричала от дикого и невероятного блаженства, но и тогда ничего не закончилось. Аранк уложил меня на спину, взял, придерживая ногу, помогая себе проникнуть глубже, чтобы достичь своего пика наслаждения. И я могла лишь слабо прижиматься губами к горячей белоснежной коже, ощущать себя водой, омывающей это сильное тело. И ждать, когда закончится кульминация Аранка, когда он перестанет дрожать, изливаясь, и устало погребёт меня под собой, благодарно покрывая поцелуями лицо.

Нежно, как ласковые крьшья бабочки.

— Детка, ты чудо.

Он уже не первый раз говорил мне это, а я не понимала его. Почему я чудо? Я обычная, а вот он невероятен. Не встречала ни одного мужчины, способного доводить меня до оргазма каждый раз. Каждый чёртов раз я улетаю, стоит ему только войти в меня и начать двигаться. Кто он вообще такой? Неужели манаукцы все такие? Может, нужно…

Додумать не смогла, передёрнув плечами от мерзости, заморозившей на миг сердце отголоском прошлого. Нет, пробовать с другими не буду. Пока Аранка за глаза хватало. Да и с ним спокойнее даже просто лежать, размышляя над своим поведением и глупыми мыслями. Он какой-то надёжный. Мне этого было достаточно.

И тут он поднялся на руках, и мы несколько секунд просто смотрели друг дРУгу в глаза. Аранк ласково обхватил за подбородок, погладил подушечкой большого пальца губу, щекоча. Я пыталась унять своё сердце. Волнение сдавило грудь. Никто и никогда не вёл себя со мной так, как этот манаукец. Секс — это же всего лишь средство для снятия стресса или достижения целей. После него мужчине позволено покинуть мою кровать, или мне уйти, а я лежала под Аранком и ловила каждое его движение, таяла под ласковым взглядом, который топил меня, подчинял.

— Больше никаких экспериментов, Ольга, без предупреждения. Я, конечно, дал тебе доучить язык, чтобы ты не вздумала повторить это безумство чуть позже. Тебе ещё что-то надо? Только скажи.

Опа. А вот это уже перегиб. Он что, вздумал контролировать меня? Да ну? С чего бы? А кто это ему дал право?

Облизнула губу, дёрнув подбородком, чтобы отцепился от меня.

— Ши Голдар, то, что мы с вами в одной кровати, не даёт вам право командовать и распоряжаться мной.

Аранк засмеялся, обхватил ладонями лицо, словно не чувствовал моих попыгок оттолкнуть его, выбраться на свободу.

— Ольга, давай подумаем, а кто имеет над тобой власть? Муж? Не думаю. Отец?