Дженни поворачивается ко мне, и в её глазах я вижу вспышку гнева. Потом она начинает говорить.

— Ты принял решение, даже не обсудив со мной. Мы могли бы об этом поговорить, но ты даже не дал мне такой возможности. Ты просто отослал меня, как будто я для тебя ничего не значу. — В её глазах стоят слёзы. — Кайл, ты сделал мне больно, и ещё хуже, что сделал так бессердечно. Я даже не подозревала, что такое возможно, и не смогла подготовиться к подобному повороту. Я отдала тебе сердце, открылась и полюбила, а ты скрыл от меня очень важные вещи… жизненно важные вещи.

Дженни прикусывает губу и закрывает глаза. Когда снова их открывает, я тону в их лазурной синеве.

— Почему ты не рассказал мне об осколке пули?

Чёрт. Я знал, что этот вопрос всплывёт рано или поздно.

— Сначала я ничего не говорил, потому что никого не хотел в это втягивать, но потом я просто в тебя влюбился. А когда мы уже начали встречаться, я не знал, как сказать. Я ненавидел себя за то, что не сказал сразу, и мне казалось жестоким взваливать на тебя эту ношу. Я не хотел, чтобы ты думала, что каждое наше мгновение вместе может быть последним.

— Я понимаю причины, которые побудили тебя так сделать, но после всего, что было между нами, и после всех твоих ошибок, которые я тебе простила, как мог ты подумать, что я не захочу нести это бремя с тобой?

Поднимаю руку и убираю Дженни волосы с лица. Она — само совершенство и я не могу представить без неё свою жизнь.

— Дженни, я больше не хочу быть без тебя. Я люблю тебя. Ты мне нужна. Прошу, скажи, что ты простила меня и даёшь нам ещё один шанс.

В моём взгляде — мольба, и в ожидании ответа я задерживаю дыхание.

— Кайл, я люблю тебя, и да, я тебя простила. Я дам нам ещё один шанс, если ты перестанешь принимать за меня решения. — Дженни кладёт на мою щёку ладонь, я чувствую её мягкость и внутри рождается надежда. — Я взрослая, и мне не нужна твоя защита. Я думаю, что хорошо понимаю, как быстро всё может измениться. В своей жизни я уже сталкивалась с самыми разными трудностями. — Дженни вздёргивает подбородок, и в её голосе слышится решительность. — Я сильная… мне хватит сил пережить наше расставание, если у нас ничего не получится. Не испорти всё снова.

***

Ублюдок. Что он здесь делает? Сейчас он должен быть в Бостоне.

Внутри меня вскипает ярость.

Не могу поверить, что она его простила.

Всё не так, как я планировал. Барабаню пальцами по внешней стороне бедра — мой старый нервный тик. Чёрт. Нужно что-то сделать, чтобы убрать его с дороги. Если он будет рядом, она никогда не станет моей.

Беру со стола длинный охотничий нож и с восхищением наблюдаю, как от металла отражается свет ламп на кухонном потолке. Представляю, как этим ножом бью Кайла в живот, вкладывая всю свою силу в удар. Слышу звук быстро входящего в плоть лезвия и, когда вытаскиваю его, громкий всасывающий чпок. Кайл начнёт стонать и упадёт на пол, но я буду ждать этого момента. Я буду ждать, когда смогу нависнуть над ним и вонзать нож ему в живот снова, снова и снова. Он будет лежать передо мной и истекать кровью… до смерти, как свинья. Я буду наблюдать, как он становится всё слабее и слабее, и когда наступит его последний вздох, я скажу ему своё имя.

Скоро между нами не будет секретов.

Глава 13

ДЖЕННИ

Звонит будильник и я просыпаюсь с тихим стоном. На подушке осталась вмятина от головы Кайла. Интересно, где он сейчас. При воспоминании о нашем с ним яростном сексе прошлой ночью у меня начинает колотиться сердце. Улыбаюсь: что же нас вечно тянет к столам?

Чувствую запах чего-то вкусного. Бекон? Вскакиваю с кровати, натягиваю шорты с футболкой и спешу на кухню. Перед плитой стоит Кайл в своих чёрных боксёрах и готовит омлет. У него хорошо прокачанные ноги с сильными мышцами и широкие плечи. Он выглядит ещё больше, чем до операции. Уверена, что это из-за всех тренировок, которые он делал, чтобы быстрее восстановиться. Подхожу к нему сзади, обнимаю за талию, кладу руки ему на живот и прижимаюсь щекой к мускулистой спине.

— Доброе утро, детка — говорит Кайл.

Ощущаю под пальцами теплоту его кожи и, когда вдыхаю, чувствую запах мужского мыла. Скольжу пальцами, исследую неровности на его животе и ногтем провожу по резинке его боксёров.

Кайл резко вдыхает.

— Будь осторожно или на завтрак вместо омлета получишь кое-что другое.

Я хихикаю, оттягиваю эластичный пояс, а потом отпускаю и он шлёпается о его кожу. Кайл роняет резиновую лопатку в сковородку с яйцами, оборачивается и гасит мой вздох удивления быстрым поцелуем.

— Я люблю тебя.

Он упирается лбом в мой лоб.

— Я тоже тебя люблю, —улыбаюсь я.

— Хорошо, просто хочу убедиться, что это не сон.

Кайл целует меня в кончик носа и, отклонившись, внимательно рассматривает моё лицо. Я делаю то же самое, всматриваясь в глубину его глаз. Во всех этих оттенках золотистого и коричневого в окружении густых тёмных ресниц я могу потеряться надолго. У него прямой нос с небольшой ямкой на переносице — результат драки ещё в колледже. Кайл наклоняется и прикасается полными мягкими губами к моим. Эти губы могут делать волшебные вещи. Я дрожу. Только от одного воспоминания о том, что творили его губы с моим телом, у меня подгибаются колени.

За завтраком мы обсуждаем детали того, как будем видеться во время моего вынужденного пребывания в Нью-Йорке. Кайл пробудет здесь до завтра, а потом ему нужно вернуться в Бостон, чтобы позаботиться о работе, которую нельзя сделать удаленно.

— Тебе лучше собраться на работу, пока я не решил тебя задержать. — Кайл соблазнительно играет бровями, и я, хихикая, встаю со стула. Тянусь за тарелкой, но он накрывает мою ладонь рукой: — Я сделаю сам. Иди пока прими душ.

Посылаю ему воздушный поцелуй и направляюсь в ванную. Как только вхожу внутрь, краем глаза замечаю своё лицо в зеркале. Щёки горят тёплым румянцем, глаза сверкают. Удивительно, что делает с нами любовь.

Закрываю глаза и наслаждаюсь струями горячей воды, стекающими по лицу. Улыбаюсь, когда мускулистые руки обнимают меня за талию. Этот душ скоро станет намного приятней.

Спиной чувствую тепло его прижимающегося тела, толстый член, покоящийся между моими ягодицами, и губы, жарко целующие мою шею и подбородок. Кайл кусает меня за шею, и я охаю от боли. В местах, где вчера он оставил зубами свои метки, кожа стала чувствительной. Кайл поворачивает меня и яростно целует. Он грубо шарит языком у меня во рту и ласкает мой язык. Пальцами вцепляется мне в волосы, удерживает на месте, полностью контролирует меня. Его доминирование заставляет чувствовать себя желанной, будто меня ему постоянно мало.

Кайл берёт меня за ягодицы, поднимает вверх и я обхватываю его бёдра ногами. Спиной касаюсь кафельной плитки на стене — холодная, — но жар от его поцелуя заставляет меня обо всём забыть. Когда Кайл напористо входит в моё тело, судорожно выдыхаю ему в рот, а потом делаю это снова, когда он поднимает меня и толкается сильнее. Ногтями впиваюсь ему в кожу вдоль позвоночника, оставляя глубокие царапины. Мы ни на миг не отрываемся от губ друг друга. Кайл постепенно наращивает темп и глубже насаживает меня на свой длинный и толстый член. При каждом движении я трусь клитором о его тело. Мы размыкаем губы, Кайл резко втягивает в легкие воздух и хрипло шепчет:

— В тебе так хорошо. Как бы мне хотелось, чтобы тебе не нужно было идти на работу. — Кайл оставляет лёгкие поцелуи вдоль моей ключицы и снова громко шепчет мне на ухо: — Хочу остаться внутри навсегда.

Член Кайла заполняет меня изнутри, его руки сжимают мои ягодицы, его голос у моего уха… Я воспринимаю всё это и взрываюсь мощнейшим оргазмом. Кайл срывается следом и кончает, выстанывая моё имя.

***

Сегодня мне сложно сосредоточиться на работе. Не могу перестать думать о Кайле и восхитительных вещах, которые он проделывал с моим телом ночью и этим утром. Одно только воспоминание заставляет мои щёки пылать и опускать голову, вжимаясь подбородком в грудь. Не могу поверить, что мы снова вместе. Я не верила, что этот день когда-нибудь придёт. Сейчас на сердце легко, что он всё же наступил. Как я жила без Кайла последние шесть недель? Мне кажется, что прошло полгода, но теперь всё позади. Осколка пули в голове больше нет, так что нечего о ней беспокоиться. Ничто не стоит у нас на пути. Улыбаюсь и думаю о том, что остаток наших жизней мы проведём вместе, и ничто нас не разлучит.