В пещере, куда причаливали лодки, было холодно и пусто. По ногам тянуло сквозняком, воздух обжигал горло морозной свежестью. Гаррет осторожно спустился по заиндевевшей лесенке к воде и потрогал кроссовком тонкий лед.

— Эй! Я пришел! — несмело позвал он. — Ау! Ты меня звала?

Где-то неподалеку журчал ручеек, стекая в озеро, в полынье плескалась темная, маслянистая на вид вода. Тут было теплее, чем на улице, но все равно ужасно холодно, наверное, как в холодильнике.

Русалка вынырнула из воды внезапно, бледная и сердитая, и требовательно протянула руки, зажурчав что-то на своем языке. Гаррет никогда не понимал ее слов, но сейчас не мог понять даже смысла. Что она хочет? Она снова залопотала что-то, приглашающе маня жестами, и Гаррет, подумав, присел на корточки и потянул руку в ответ. Лучше б он этого не делал! Озерная дева оказалась чертовски сильной. Она вцепилась в его запястье клещом, уставилась своими невозможными глазами–гляделками цвета бутылочного стекла, оскалилась и дернула мальчика на себя.

За секунду до того, как упасть в ледяную воду, Гаррет услышал за спиной топот ног. Мысль о предательстве мелькнула и тут же пропала, воздух вышибло из легких, вода оказалось такой холодной, что аж обжигала, и если бы не Крэбб и Гойл, которые вытащили его в две пары рук, Гаррет точно бы пошел камнем ко дну.

— Срочно в больничное крыло! — скомандовал Крэб.

— За что? — простонал Гаррет. — Малфой! Это он! Он сговорился с русалками, чтобы меня убить…

— Балда, — пробормотал Крэб.

Парни почти несли его, подхватив с обеих сторон.

— Он тебе, идиоту, жизнь спасал, — вдруг открыл рот Гойл. — С русалками пришлось через Кровавого барона договариваться, Драко им за помощь семейный жемчуг пообещал. Надеюсь, ты потом оценишь. Лорд Малфой точно будет в ярости, как бы розгами Драко не выдрал.

— Так ему и надо! — буркнул Гаррет.

У него текло с волос, с носа, с одежды, в кроссовках разлились целые лужи, холод пронизывал каждую клеточку его вымокшего тела, заставляя мелко дрожать.

— Мадам Помфри! Пострадавший! — громко заорал Крэб, и Гаррет удивился тому, как быстро они добрались.

Мадам Помфри ситуацию оценила очень быстро.

— Снимай одежду и срочно в горячий душ!

Расставаться со свитером было жаль, но здравый смысл взял верх. К тому же, пока Винсент и Грегори раздевали его, вертя, словно куклу, ведьма пообещала:

— Домовики все высушат и приведут в порядок, не волнуйся.

— Угум, — согласился Гаррет.

Потом был короткий душ, горячий чай, три флакона зелья, теплая постель и два толстых одеяла. Похоже, какое-то зелье обладало снотворным эффектом, так как Гаррет почти моментально заснул, согревшийся и обессиленный. А проснулся от разговора двух взрослых, спорящих возле его кровати. Голоса директора Дамблдора и профессора Квирелла не узнать было невозможно.

— …к сожалению, недоказуемо. Мы не можем обвинить Молли, — отеческим тоном втолковывал директор.

— Но это же очевидно! Миссис Уизли сильная волшебница из темного рода, она искуссно вяжет свитера, Гарри запечатлился именно на ее сына.

— Ну-ну, не преувеличивай. На основании таких аргументов можно обвинить половину домохозяек магического мира. Почти все они прекрасно вяжут и худо-бедно разбираются в зачарованных вещах. А то, что Гарри потянулся именно к Рону, ни о чем не говорит. Мальчики и до этого дружили, так что простота и откровенность гриффиндорца могли оказаться именно тем, чего не хватало бедному ребенку среди хитрых эгоистичных слизеринцев. Повторюсь, ты сделал ошибочные выводы. Я давно знаю семью Уизли, Молли — прекрасная мать и достойная женщина, ей бы и в голову не пришло навредить маленькому герою.

— Действительно, чего может быть вредного в мощном темном артефакте с вплетением такого количества зачарованных на подавление личности нитей? — в голосе Квирелла прорезался сарказм: — Напитанного чарами снижения критичности мышления, чарами доверия, чарами вызова симпатии, чарами подавления воли. Напомните, что там еще нашел Филиус?

Дамблдор закряхтел:

— Уверен, это происки кого-то из приближенных к Сами-знаете-кому Пожирателей. Они до сих пор не могут простить малышу Гарри убийства своего Лорда. Но здесь, в Хогвардсе, Гарри в полной безопасности.

— Сомневаюсь, — себе под нос буркнул Квирелл.

— Ты что-то сказал, мой мальчик? — елейно переспросил Дамблдор.

— Я говорю, что постараюсь, чтобы так теперь и было.

Гаррет лежал под одеялом, практически не дыша, и вспоминал, каких глупостей он успел наделать за эти несколько дней. Так и хотелось побиться головой о стену. Вот идиот!

Ну ладно, то, что он пообещал близнецам дать тысячу галлеонов на открытие магазина, можно обернуть себе на пользу. Пусть Крюкохват составит партнерский договор, по которому половина прибыли от магазина будет перечисляться на счет Гаррета. Как главный спонсор, на половину он точно имеет право. А если Уизли не согласятся на такие условия — их проблемы. Всегда можно найти массу вариантов для вложения денег. Дальше — он пообещал Рону метлу, которую подарил Сириус. Придется дать пару раз полетать. Дарить рыжику метлу Гаррет точно не собирался. Еще Рон приглашал в гости на лето, и Гаррет почти согласился, но не прямым текстом, так что об этом тоже можно забыть.

Тут Гаррет вспомнил о том, как вел себя с Драко и застонал, вцепившись в подушку. Как смотреть теперь в глаза лучшему другу и каким образом вымолить прощение, он даже не представлял. Драко, конечно, простит, но Гаррету стало ужасно стыдно.

— Гарри! — позвал профессор Квирелл.

Гаррет повернулся и открыл глаза.

— Как ты себя чувствуешь, мальчик мой? — благостно поинтересовался директор.

— Как свежеразмороженный бифштекс. Хорошенько отбитый, — признался Гаррет и сглотнул. — Еще в горле пересохло, и пить хочется. А что случилось?

Он невинно похлопал глазами, стараясь смотреть куда-то в район уха директора. Не хватало еще легилименции! Оба волшебника изучали его, словно жука под микроскопом. На их лицах читалось недоумение.

— Ты не помнишь?

— Я упал в воду. Случайно.

— И все? Больше ничего странного не произошло? — продолжал спрашивать профессор Квирелл.

Геррет отрицательно замотал головой.

— А попить можно?

— Конечно, можно, — широко заулыбался Дамблдор. — Вот видите, Квиринус, ничего необычного не произошло. Все в порядке.

Воды он так и не наколдовал, а сам Гаррет без волшебной палочки ничего сделать не мог.

— Гарри, ты не знаешь, кто подарил тебе белый свитер? И почему ты носил его, не снимая, несколько дней?

Гаррет подумал, что упрямство и прямота Квирелла когда-нибудь его погубят.

— Он был такой красивый! — пискнул Гаррет. — А подарила, наверное, миссис Уизли, она всем ребятам свитеры вяжет, и Рон сказал, что этот похож на тот, что был у Билла.

— Но записки не было? — тут же спросил Дамблдор.

Гаррет отрицательно замотал головой.

— Это была не миссис Уизли, мальчик мой, но я передам ей твои слова, и она непременно свяжет тебе другой свитер, — пообещал директор. — А эта вещь… мгм! Она оказалась заколдована. Но теперь со свитером все в порядке, профессор Флитвик привел его в порядок, и ты можешь его носить без всякого страха.

— Я и не боюсь, — заявил Гаррет, а сам подумал, что в жизни больше эту пакость не оденет.

Подарит его Рону, вот. Даже если Флитвик убрал все колдовство, будет неплохо, если мамаша семейства увидит заколдованную вещичку на своем отпрыске. И вообще — надо будет вести себя еще умнее и осторожнее. А то он как-то совсем непростительно расслабился.

— Мне пора на урок, — с сожалением сказал профессор Квирелл. — Гарри, еще увидимся!

Было заметно, что он хочет поговорить, но точно не в присутствии Дамблдора. А вот директор никуда не спешил. Он внимательно разглядывал Гаррета, и под его взглядом хотелось сжаться в комочек.

— На самом деле я только рад, что ты подружился с Рональдом, — наконец сообщил директор. — Он вырастет достойным волшебником. И семья у него очень хорошая. Ты же видел милую Джиневру, правда?