Драко швырнул в него следующую книжку, потом еще одну. Толстенький квадратный справочник, инкрустированный по углам серебром, попал мужчине в висок. Из глубокой царапины стала сочиться кровь.

— Эверте Статум! — отмахнулся мужчина, и Драко кувырком взлетел в воздух, впечатываясь в стеллаж.

— Петрификус тоталус! — отчаянно заорал Гаррет. — Ступефай! Ступефай!

Ничего не помогало. Драко стонал на полу, пытаясь встать на четвереньки. Ну, хотя бы шею не сломал, и то хорошо. А что книжками сверху слегка приложило, это ерунда. Гаррету грозило что-то пострашнее.

— Круцио! Сектумсемпра!

У преследовавшего его психа выходило все лучше и лучше, Гаррет уворачивался из последних сил, морщась от боли в плече, одно из режущих его все же слегка зацепило.

— Ты убил моего Лорда! Как? Как ты это сделал, мальчишка?!

— Никого я специально не убивал! — Гаррет схватил с полки стопку каких-то блокнотов и веером швырнул в лицо магу. — Отстаньте от меня, придурок сумасшедший!

Тот вдруг замер, прижимая к груди простую черную тетрадь.

— Лорд… Мой лорд…

Глаза мужчины горели фанатичным огнем, бледные губы почти безмолвно шевелились, пальцы ласково поглаживали обложку.

— Что, все? Приступ закончился? — придерживаясь за стойку стеллажа и боясь поверить в передышку, осторожно спросил Гаррет.

В боку кололо, он с трудом восстанавливал дыхание.

За креслом отмер Драко:

— Тинки! — слабым голосом позвал он. — Тинки! Приведи маму.

Возникший в библиотеке домовик с ужасом оглядел поле боя, пропал и через секунду появился в обществе стройной блондинки в темно-синем платье. Той хватило одного взгляда, прежде чем она выдернула палочку из-за корсажа:

— Ступефай!

Неизвестный псих замер столбом.

— Драко, ты в порядке?

— Да. Почти, — потирая ушибленный локоть, Драко поднялся с пола. — Гаррет!

Гаррет, зажимая рану на плече, на пол как раз со стоном осел. Плечо горело огнем.

— Тинки, займись гостем, — резко скомандовала дама.

Нарцисса Малфой, судя по всему, не собиралась истерить, падать в обморок, визжать или устраивать панику на ровном месте. Гаррету не понадобилось много времени, чтобы сообразить — никакая она не Малфой. Стопроцентная Блэк, без вариантов. У матери Драко были светлые пшеничные волосы и густо-синие глаза, похожие на штормовое море. Не серые и не голубые, темно-синие, еще более яркие и пронзительные, чем у Сириуса. Почему-то в обществе ее все воспринимали как придаток семьи Малфоев, позабыв о том, что в жилах этой якобы скромной и достойной матери семейства течет та же кровь, что и у строптивой Андромеды, которая показала огромный «фак» всему обществу, сбежав с магглорожденным Тонксом и выйдя за него замуж, и что она родная сестра «бешеной суки Блэк», самой талантливой ученицы Лорда, которая могла в одиночку за пять минут уложить отряд боевых авроров.

— Что, Барти, совсем страх потерял?! — грозно надвинулась леди Малфой на остолбеневшего мужика. — На моего сына руку поднял, откатов не побоялся? Мы тебя из тюрьмы вытащили, в порядок привели, домовика с сиделкой к тебе приставили, кучу зелий извели, а ты так нас благодаришь?

Мужчина явственно побледнел.

— Финита! Что скажешь. Барти?

Ответа Гаррет не услышал, поскольку до него добрался Тинки и, оторвав рукав от новенького свитера, принялся споро поливать рану какой-то светлой жгущейся жидкостью. Гаррет от неожиданности заорал.

Нарцисса оглянулась на секунду и поморщилась:

— Это просто царапина, мальчик, мог бы и потерпеть. В жизни еще не так достанется.

Гаррет аж заткнулся от такого выпада.

Тинки принялся бинтовать ему плечо. Сбоку подошел Драко и пообещал:

— Я тебе свой свитер дам. И мантию, если нужно. Не обращай внимания на маму, она всегда такая. Никогда мои разбитые колени не жалела. Зато Краучу сейчас достанется по полной, — он злорадно улыбнулся.

— Краучу?

— Если Барти, значит, это Крауч. Похоже, нам забыли сообщить, что из Азкабана целая толпа сбежала. Интересно, стоит ли ожидать явления тетушки Беллы? Вот дядя Тони, вот тихушник, ничего мне не сказал!

— Антонин! — взревела вдруг Нарцисса. — Тащи сюда свой зад!

— Так я тут, — из глубины библиотеки показался крепкий кряжистый мужик с надкушенным яблоком в руке. — Бдю.

— Что ты бдишь, козлина?! Тебе что было велено?

— Приглядывать за Барти и по мере возможности поставить его на ноги. Все выполнено в точности, хозяюшка, — Тони Долохов широко улыбнулся: — Приказа следить за мелкими шибзиками и выступать в роли их телохранителей не поступало. Сыну твоему ничего серьезней пары синяков не грозило, палочки у Барти не было, а беспалочковую он еще не натренировал. Зато смотри, каков красавчик. Сам встал, сам колдовать начал! Прямо как ты и наказала.

Он вкусно хрустнул яблоком. Леди Малфой свирепо раздула ноздри. У Драко от обиды задрожали губы.

— Прекрати, — на грани слышимости сказал ему Гаррет и поднялся на ноги: — Вы с «дядей Тони» не друзья, не родственники, не обязан он был тебя защищать. У них своя тусовка, у нас своя.

— Я ему это припомню, — запальчиво сказал Драко.

— Вот и припомни. Из его же рогатки ему же… гм! Ладно, все потом. Пойдем, пожалуйста, отсюда. Ты какао обещал, а здесь сейчас, я думаю, разбор полетов начнется. Этому Краучу мало не покажется.

— Тинки, — тихо попросил Драко: — Перенеси нас в мою комнату. И пинту какао с пирожными туда же доставь. Мы в комнате перекусим. Ну нахрен эту экскурсию!

Перед тем, как взяться за лапку Тинки, Гаррет обернулся на живописную сцену, разворачивающуюся в библиотеке за его спиной.

Он, кажется, недавно хотел посочувствовать жене вейлы-Люциуса? Это он зря. Сочувствовать следовало Люциусу, что ему досталась такая жена. А также Долохову. Но больше всего Краучу. Гаррет боялся представить, что за наказание придумает для него Нарцисса-урожденная-Блэк за посягательство на ее сына.

====== Глава тридцать седьмая. Свитер. ======

Рождество Гаррет отпраздновал в Литтл-Уингинге.

Лорд Малфой был так любезен, что лично препроводил Гаррета на Тисовую, а также обеспечил восстановление разрушений, причиненных действиями придурков-Уизли, силами малфоевских домовиков. Тетя Петуния и дядя Вернон были впечатлены, а Дадли выпросил еще и шведскую стенку в свою комнату, нагло соврав, что таковая тоже имелась, но была поломана.

Уставший не столько физически, сколько от впечатлений, Гаррет отведал индейки с пуншем за праздничным столом, присел ненадолго на диван перед телевизором и там же мгновенно заснул.

Наутро начался новый день, самый что ни на есть обычный, и только сова от Драко с длинным письмом стала доказательством того, что все минувшее безумие Гаррету не приснилось.

Драко писал, что вопрос с деканом и Сириусом его отец уладил, и Гаррету не обязательно возвращаться в Паучий тупик и не стоит до лета наносить визит в особняк на Гриммо. Что Барти Крауч был вынужден дать кучу обетов и теперь для них с Гарретом полностью безопасен, так что можно смело возвращаться в мэнор и продолжать экскурсию. Что «дядя Тони» сделал еще одну рогатку, специально для Гаррета, но Драко пока оставил ее себе в надежде, что Гаррет его все же навестит… и они смогут пострелять, используя в качестве мишени того же Крауча.

Однако Гаррет возвращаться в мэнор наотрез отказался. Хватит с него приключений! Каникулы у Дурслей с поздними подъемами, вкусными завтраками, валянием перед телевизором, походами в парк, катанием на санях и прочим праздным бездельем нравились ему гораздо больше. Он играл с Дадли в монополию, возился с Принцем Луи, помогал тете с готовкой и был абсолютно и полностью счастлив. К концу каникул даже царапина на плече окончательно затянулась, так что в Хогвардс Гаррет возвращался с некоторым сожалением.

Драко написал, что родители отправят его в школу камином через Хогсмид, так что в Хогвардс-экспрессе Гаррет нашел Дафну, которая в одиночестве скучала в купе, присоединился к ней и накрепко запер дверь с полного одобрения девочки.