Мия моментально напряглась. Неужели между мужчинами столь доверительные отношения, что Макс рассказал о таких интимных подробностях?

Вспомнив, как вчера укусила его, покраснела. М-да, а утро-то перестает быть добрым!

Видимо, заметив ее смущение, Виктор продолжил говорить, опередив Макса на доли секунды:

— Да вы не обращайте внимания на мои слова и не воспринимайте все близко к сердцу! Я тот еще шутник! Просто, когда приехал к Максу и почувствовал на нем запах девушки, немало удивился. Раньше-то он пах всегда только самим собой!

— Виктор, если ты сейчас же не заткнешься, я тебя спущу с крыльца, — на полном серьезе заявил Макс и двинулся навстречу Мие.

Блондин в знак примирения поднял руки.

— Понял, молчу, больше ни слова, — с глазами, в которых плясали бесенята, сказал мужчина и подмигнул Мие.

— Я тоже рада с вами познакомиться, — проговорила она и, чтобы избежать телесного контакта с Максом, который, как ледокол, шел прямо на нее, обогнула стеклянный столик на кованой ножке. Подойдя к гостю, протянула руку: — Мия.

Послышалось громкое предупреждающее рычание. Блондин сразу же насторожился и руку не подал.

Мия, не понимая, в чем дело, обернулась. Шокированная, уставилась на огромного черного волка, стоящего в нескольких метрах от нее.

====== Ссора ======

Мия сглотнула подступивший к горлу ком, безошибочно определив в волке Макса. Когда он обратился? Из-за чего? И почему смотрит на нее так, точно готов вот-вот наброситься и… нет, не перегрызть глотку, а пригвоздить огромной лапой к полу?

Волчица трусливо прижала уши, понимая, что чем-то прогневала свою пару. Она сдала позиции, готовая понести наказание, и неважно за что.

Но не Мия. Она гордо вскинула голову, несмотря на то, что от страха засосало под ложечкой. Интуиция подсказывала, что если сейчас смалодушничает, то это выйдет боком.

Черный зверь, продолжая недовольно рычать, двинулся на нее. Непонятно, чем бы закончилось нелепое противостояние, если бы не вмешательство Виктора.

— Макс, ты чего? — с недоумением спросил он и чуть-чуть двинулся вперед, стремясь загородить Мию. — Что такого произошло?

Альфа повернул морду в сторону мужчины и гневно сверкнул глазами. Но Виктор оказался не из пугливых.

— Мия, я могу вас попросить пройти на кухню? — Его голос теперь звучал совершенно серьезно, без прежней шутливости. — Пожалуйста.

Мия хотела возразить, но потом кивнула.

— Да, конечно. — Она облизнула пересохшие губы.

— Только медленно.

Человек не сводил взгляда со зверя, который, в свою очередь, устремил взгляд янтарных глаз на Мию. Она опустила голову, еще не до конца понимая, что именно разворачивается в гостиной. Но спорить не стала. Кухня так кухня. К тому же она сейчас не отказалась бы от чашечки крепкого кофе!

Отступая, Мия подумала, что сейчас черный волк одним прыжком преградит дорогу и призовет к ответу. Или что ее скрутит непонятная парализующая боль. Ошиблась — никакого вмешательства в сознание извне не последовало.

Как только Мия оказалась на кухне, из ее груди вырвался вздох облегчения. Да что это такое?! Тело сотрясала мелкая дрожь, ноги стали ватными. Чтобы удержаться, пришлось прислониться к стене.

Вовремя… То, что услышала дальше, повергло в еще больший шок.

— Макс, извини, но какого черта?!

В ответ раздалось угрожающее рычание.

— Понял-понял, меняю тон. Я не понял другого… Я не прикасался к твоей женщине! Даже не думал!

Рычание прозвучало тише.

— Она твоя. И я ни в коей мере на нее не претендую. Не ожидал, что в тебе взыграют инстинкты собственника и они окажутся настолько… бешеными!

Далее последовал отборный мат.

Мия зажала рот рукой, чтобы не закричать. Макс ее приревновал?! Так получается? Он обратился в волка, когда она протянула руку, чтобы поздороваться с гостем. Но… почему? Человек ревнует, когда испытывает глубокие чувства. Ревность — своеобразное нежелание делиться с кем-либо еще своей возлюбленной. Фолл же не испытывает к ней ничего, кроме жажды мести.

Мия удрученно покачала головой. Глупая… Какая же она глупая! Уже нафантазировала невесть что! Решила, что он тоже чувствует к ней влечение.

На негнущихся ногах подошла к чайнику, взяла и двинулась к мойке, чтобы наполнить водой. Делала все автоматически, пытаясь успокоиться. Не думать! Просто ни о чем не думать!

После того как поставила чайник кипятиться, направилась к холодильнику. Пустой желудок напомнил о себе громким урчанием. Открыв дверцу, Мия обнаружила несколько видов салатов, разложенных по контейнерам, сыр разных сортов и прессованное мясо. Все сытное и калорийное. То, что надо!

Мия, велев себе не прислушиваться к шорохам и приглушенным голосам в гостиной, начала готовить горячие бутерброды. Для нее бы не составило труда напрячь слух и услышать все, о чем говорили мужчины. Но зачем? Чтобы возникли новые вопросы, на которые никто не даст ответов? Чтобы еще сильнее расстроиться и понять, что в будущем пока нет ничего светлого и радостного?

У Мии вырвался горестный выдох. К чему лукавить перед собой? Не только волчица признала Макса Фолла как пару. Сердце Мии замирало, стоило подумать о том, кому доверилась и кто жестоко обманул. Интересно, вот такие отношения, когда девушка влюбляется в своего мучителя, подходят под определение стокгольмского синдрома?

Мия накрыла стол на троих, когда услышала, что входная дверь приглушенно хлопнула. Получается, Виктор ушел. А жаль, она бы с удовольствием пообщалась хоть с кем-то. Оставаться наедине с Максом небезопасно для ее душевного спокойствия.

На кухне Фолл появился хмурый и полуобнаженный. После обращения соизволил надеть лишь джинсы. Увидев, что на столе три прибора, приподнял брови, сложив руки на груди.

— Уже не чаяла поближе познакомиться с Виктором? Смотрю, подсуетилась!

Мия в первое мгновение не обратила внимания на ироничный тон, уставившись на обнаженную грудь мужчины. В горле запершило, а руки зачесались. Реакция была столь сильной, что Мия едва не сорвалась с места и не подошла к нему. Хотелось прикоснуться к бронзовой коже, провести ладонью по груди, узнать, так ли тверды его мышцы, как кажется. Пришлось мотнуть головой, чтобы прогнать наваждение.

— Я подумала, что это твой друг. Хотя, знаешь, на друзей не рычат, — в тон ему ответила Мия и со спокойным видом убрала со стола третий прибор.

Макс прищурил глаза, не упуская из вида ни одного ее движения.

— Виктор — мой бета, правая рука, поверенный. Этим все сказано.

Для него — наверное. Для Мии — нет.

Пару дней назад она бы с любопытством принялась задавать ему вопросы, желая как можно больше узнать об иерархических отношениях в стае. Сейчас же промолчала. Не стоит им сближаться, вести задушевные разговоры, пытаться узнать больше друг о друге. Меньше потом забывать.

Мия пожала плечами и принялась разливать кофе по чашечкам. Не дождавшись реакции, Макс, растягивая слова, спросил:

— И ты не хочешь знать, почему я побратился?

— Чтобы еще сильнее запугать меня. — Мия не колебалась с ответом. — Зачем же еще? Все твои действия направлены на подавление моих желаний…

Договорить не успела. Макс оказался рядом, переместившись по кухне с поразительной скоростью. Оказавшись за спиной, ловким движением отобрал чайник и резко развернул Мию к себе.

— Когда это я подавлял тебя? — яростно выпалил он, сверкнув карими глазами.

От подобного заявления она растерялась, даже приоткрыла рот от удивления.

— То есть ты утверждаешь, что никогда не подавлял меня? — уточнила, чувствуя, как захлестывает волна протеста.

— Да, — самоуверенно ответил он.

И Мия не сдержалась — уперев руки в обнаженную грудь, с жаром произнесла:

— Макс, если ты не подавляешь мои желания, уважаешь мои потребности, то почему я еще нахожусь здесь?!

— Потому что сегодня полнолуние. — Его слова обескуражили.

— И все?

— Ну да.

— А как же твоя месть? Скажешь, что отказался от нее?