Ян очень обрадовался предстоящей поддержке. Правда, никак не мог уяснить, какую именно помощь я способна оказать. Но все же пан Ковальский несколько раз заверил, что несказанно рад. Ждал встречи и пылал энтузиазмом. Видимо, прав был знаменитый психиатр. Ян действительно слегка растерялся от казуса, что произошел с его клиентом. И просто был рад любой поддержке.

По приезде в город я поселилась в гостинице. Снова созвонилась с адвокатом и договорилась с ним о встрече завтрашним утром. Нужно было уточнить все возможные подробности и обстоятельства ареста Марека. А также узнать последние новости по его делу. И вместе разработать стратегию защиты. Разумеется, ее будет проводить Ян, а разрабатывать стану я. То есть выступлю в скромной роли серого кардинала.

Гостиница, в которой я поселилась, была устроена в старинном здании, которое отреставрировали, сохраняя исконный стиль. Лишь только добавили современные санузлы, что не слишком гармонировало со всей окружающей обстановкой. Но я полагаю, и многие со мной согласятся, что жить в здании восемнадцатого века это одно удовольствие. А пользоваться удобствами того же самого славного века – другое, весьма сомнительное, кстати сказать. Впрочем, сегодня, утомленная дальней дорогой, я лишь быстренько приняла душ, а потом уснула, едва коснувшись подушки. И на качество бытовых условий мне было совершенно наплевать.

Проснулась я рано, как, собственно, привыкла. Немного пробежалась по прилегающим улицам и сделала комплекс упражнений в парке, который располагался неподалеку от гостиницы. И заодно сделала привязку к местности.

Нет, настоящих боевых действий я не планировала. Но привыкла быть готовой ко всему, включая внезапные атаки и стратегические отступления.

Назначая свидание пану Ковальскому, я решила не мудрствовать и предложила встретиться в кафе при гостинице. В преддверии рождественских праздников многие стали украшать магазины, кафе и частные дома гирляндами и фонариками, для создания соответствующего настроения, в лихорадочном ожидании покупательского бума.

Менеджер нашего кафе тоже не остался в стороне.

Правда, кроме обычных гирлянд, а также изображений Санты, саней и оленей, служащий вынес в зал фонари, по виду старинные. В них вставлялись свечи, которые было положено зажигать вечером, когда стемнеет. Это должно быть очень красиво. Наверное, приятно смотреть, как колеблющееся пламя свечи отбрасывает блики на толстые цветные стекла фонаря. Должен создаваться дополнительный уют и чувство ожидания наступающего праздника.

Мои размышления прервало появление молодого высокого мужчины в костюме и строгом коротком пальто. Он, как только вошел внутрь, расстегнул верхнюю одежду, поправил шарф, снял головной убор, тряхнул светлыми, модно подстриженными волосами и начал оглядываться.

Я махнула рукой, и молодой человек двинулся в мою сторону.

– Приветствую. Полагаю, вас зовут Евгения Охотникова? – с вежливым поклоном поинтересовался он.

– Здравствуйте. Ян Ковальский? – в ответ улыбнулась я.

– Да, с приездом. Очень рад встрече и знакомству с вами, Женя! Даже не подозревал, что у Марека невеста настоящая красавица.

– Спасибо, – я помолчала несколько секунд, – откровенно говоря, вас я тоже не-много иначе себе представляла.

– Правда?

– Да, несколько старше.

Неожиданно молодой человек густо покраснел:

– Вы правы, пани Евгения, мне действительно не хватает опыта. Но, нанимая адвоката, пан Збигнев настаивал именно на том, чтобы претендент был как можно более молодой, лучше сразу после окончания института. Марек уверял, что на опытных адвокатах клейма ставить негде. Все, как один, лжецы, выжиги и плуты.

– Узнаю Марека. И что, – усмехнулась я, – пан Збигнев был прав?

– Я честный человек! – торжественно заверил Ян и снова густо покраснел.

– Что ж, это замечательно, – кивнула я и тем самым словно подвела черту под ритуалом знакомства и приветствий.

Правда, потом мы еще немного поболтали, договорились называть друг друга на «ты» и по именам, чтобы упростить общение.

После нам принесли по чашечке кофе с чизкейками. И мы продолжили деловой разговор.

– Ян, расскажи мне, пожалуйста, все обстоятельства ареста Марека. И заодно объясни, в чем именно его обвиняют?

– Это очень странная и темная история, Женя. Но Марека обвиняют в убийстве тетки Ядвиги.

– Я в курсе истории его семьи. И так понимаю, Марек и вас посвятил в обстоятельства гибели его родителей? Также вы знаете о том, что последовало дальше?

– Да, парень пылал гневом и жаждой мести. – Произнеся эту фразу, молодой мужчина резко замолчал, словно внезапно поперхнулся. – Боюсь, это прозвучало несколько двусмысленно. То есть скорее обвиняет Марека, чем оправдывает.

– Тебе не нужно оправдывать Марека в моих глазах. Я ему верю и верю в его невиновность. Он собирался отомстить, но планировал пойти законным путем. И мы вместе обязательно докажем, что Марек не мог быть причастен к убийству Ядвиги.

– Понимаю. И сейчас все расскажу. Но начать я должен с того скандала при заселении.

– Конечно, Ян, время есть. И я тебя внимательно слушаю.

– Загородный дом Збигневых находится в нашем воеводстве на краю старого леса. От Белостока семь километров по пятьдесят восьмой восточной трассе. Лев Збигнев, отец Марека, завещал дом, бизнес и прочее имущество жене Злате и сыну. И поскольку Злата погибла в один день с мужем, единственным наследником становился Марек Збигнев. Его родственники оформили опекунство над парнем и распоряжались имуществом сначала на этом основании. А потом, когда парень стал взрослым, отдельным решением суда он был признан недееспособным. И Людвиг с Ядвигой продолжили распоряжаться имуществом по собственному усмотрению.

– При этом Мареку они рассказывали, что родители оставили ему лишь только долги.

– Именно! Поэтому парень до последних дней не знал, как именно обстоят дела с его имуществом. И по его просьбе я провел полный аудит, насколько это возможно. То есть я хочу сказать, Людвиг с Ядвигой распродавали имущество родственников на протяжении десяти с лишним лет. И некоторые вещи, например предметы обихода, картины, дорогую посуду и драгоценности, уже не отследить.

– Они что, и посуду продавали?

– Марек вспомнил, что при жизни матери они пользовались сервизами из китайского фарфора. Их было в доме несколько, также Злата Збигнева коллекционировала старинные статуэтки из китайского и японского фарфора. Марек уверяет, что коллекция имела внушительный размер. Но ее описи никто не составлял. Сейчас мне удалось обнаружить лишь несколько ваз и блюдо. Вся посуда и коллекция статуэток были распроданы. Также большая неразбериха получилась с драгоценностями. У Льва был лишь портсигар из золота с инкрустацией из бриллиантов. Да парочка швейцарских часов. Все это обнаружилось у Людвига и было изъято. А вот жене Злате успешный бизнесмен дарил много интересных и дорогих вещиц. Не все их удалось обнаружить. Что-то из вещей было, вероятно, продано. А львиную долю забрала себе Ядвига. И во время скандала с заселением Марека приставы произвели обыск. И все украшения, которые нашли и на которые Ядвига не смогла предъявить чеки, были временно изъяты. Для установления происхождения и, как следствие, определения владельца.

– Наверное, это долгий процесс?

– Да, может на месяцы затянуться. Но рано или поздно мы все докажем. Как вы понимаете, уже сам факт выселения Людвига и Ядвиги им не понравился и сильно разозлил. Еще опекуны, а до недавнего времени они все еще являлись официальными опекунами, были возмущены внезапным отъездом Марека с гастролей без предупреждения. Они уверяли, что подозревали худшее, похищение или даже смерть молодого человека. И в суде о снятии опеки оперировали к этому факту, чтобы не дать Мареку Збигневу обрести самостоятельность.

– При похищении выдвигают требования выкупа, – фыркнула я, – а на смерть Марека они скорее надеялись. Поверьте, Ядвига прекрасно поняла, что Марек сбежал от нее. Просто они предпочли не поднимать шума. И пытались найти молодого человека своими силами.