– Вау! – воскликнула она.

Я начал долбить её.

– Это отличается, – бормотала она между стонами, – раньше я чувствовала... ах!

Да. Сейчас мой член скользил по её чёртовой точке G. Сильно сомневаюсь, что её предыдущие придурки имели достаточно длинный член, чтобы хотя бы коснутся её точки G. Даже, если бы они попытались, то скорее всего, были недостаточно большие для этого. Я впился пальцами в её пышную задницу. Хотя у неё талия была очень тонкой, но бедра были адски офигенно пышными. Она была невероятна, и, хотя я ещё не кончил, она было лучшим, что я когда-либо имел.

– О Боже, – задыхалась она. – Хантер... я...

– Кончай обильно от моего члена, милая, не стесняйся.

– Такое ощущение, что я хочу пи...

– Это хорошо, – сказал я, задыхаясь. – Это значит, ты обильно кончишь. Не сдерживай себя.

И говоря об оргазме, я просто думал о её соках вокруг моего члена, который будет глубоко погружен внутри неё. Я подтянул её бедра выше ко мне, и её верхняя часть стала даже более обольстительной. Начал быстро вбиваться в неё, насколько мог сильнее, чувствовал, как её стенки стиснули меня, сжали с жадностью. А затем случился потоп. Элис застонала, и я почувствовал, как вокруг моего члена становится все более влажно.

– Чёрт! – воскликнул я.

Все её тело забилось в конвульсиях, а я не переставал долбить её ни на минуту. Каждый раз, как я погружался в неё, мой член становился мокрым. Адреналин зашкаливал, и почувствовал, как тело прошло точку невозврата. Даже, если бы я вышел из неё и погрузился в глубокое медитативное состояние, у меня яйца опустошились бы сами. Никакие силы в мире не смогли бы остановить меня, поэтому я фыркнул и сжал её идеальную грудь. Ещё несколько раз вошёл в неё, сколько мог, прежде чем, наконец, кончить.

– Хантер! – кричала она.

Что же это. Слышать, как она произносит мое имя, слишком для меня. У меня задергались яйца, и я ощутил необычайное напряжение, которого еще никогда не чувствовал перед взрывом, и навалился на Элис.

– Ох, чёрт, милая, – сказал я, закатывая глаза и во второй раз взрываясь в ней.

– Я чувствую это внутри себя, – вскричала она.

Я продолжал долбить её, пока кончал. Мой разум и тело были полностью перегружены, и каждый раз, когда я выплескивался внутри неё, напряжение немного снималось. Когда я опустошил себя в последний раз в ней – напряжение растаяло в приятной неге, которую не чувствовал в последнее время.

Элис рухнула подо мной. Я все еще был в ней, но она лежала плашмя. Я лежал на ней, но опирался на руки, чтобы не придавить её своим весом.

– Хантер? – сказала она. – Ты знаешь?

Знать, что? Она солгала о противозачаточных? Я чувствовал себя так хорошо, что даже не мог представить, чем она могла меня разозлить. Даже не этим.

– Знаю, что? – спросил я, поглаживая её волосы.

Я вышел из неё. Кровать была мокрая, как и мой член. Я упал рядом с ней. У неё лицо было покрасневшим, а в глазах слезы. Не в первый раз я трахал женщину до слез, но чувствовал печаль в выражении её лица.

– Я должна была сказать тебе раньше, – сказала она.

– Что сказать?

– Это был мой первый раз.

Блядь. Она была девственницей? Невозможно.

– Думала, будет кровь..., – сказала она. – Но её не было, поэтому я решила не говорить тебе. Но, эм, я подумала, что не хочу хранить секреты.

Дерьмо. Даже через наступившую негу я почувствовал, что злюсь. Она нахмурилась, увидев злость на моем лице.

– Ты должна была сказать мне, – прошептал я.

– Да? – спросила она, садясь.

Я не мог помочь, но мой взгляд не мог оторваться от её груди и живота, когда она вставала.

– И что тогда? Ты бы не стал делать этого? Я не жалею об этом, Хантер, совсем. А ты?

Чёрт. Чёрт. Чёрт.

– Тебе следовало лишиться её с кем-то твоего возраста..., – промямлил я.

– Как насчет того, чтобы делать то, что чувствуешь правильным? – спросила она. – Ты сам сказал забыть формулу и делать то, что чувствуется хорошо.

Я покачал головой. Мои же дебильные слова обернулись против меня и ужалили в задницу.

– Если это была формула, – сказал я, – то девственность будет переменной.

– Я никогда так не кончала раньше, Хантер. Никогда. И я не хочу заниматься самоудовлетворением, чтобы кончить, если я могу кончить вот так. Ты, правда, думаешь, что парни моего возраста смогли бы так сделать?

Нет. Невозможно.

– Когда тебе исполнилось восемнадцать? – спросил я.

– Два месяца назад, – сказала она.

Что-то щелкнуло у меня в голове, что-то плохое, но, как мне показалось прежде, чем я понял что, это скрылось в моем подсознании.

Я глубоко вздохнул.

– Ты заставил меня почувствовать хорошо, в безопасности и любимой, – сказала Эллис, прикрыв рот ладошкой, и покраснела. – О Боже, я не говорю, что примеряю на тебе слова на букву Л, Хантер, просто любить, а не влюбится... ты дал мне то, что никто другой не мог. Я уверена в этом. Даже, если мы никогда не увидим больше друг друга...

– Мы еще увидимся, – сказал я.

Это вырвалось из моих уст с нерушимым убеждением. Я даже не задумывался об этом, но после того, как произнес, даже не сомневался. Её выражение лица посветлело.

– И так... то, что я – девственница, не имеет значение. И я даже не девственница уже...

Я покачал головой.

– Ладно, хватит произносить слово на букву «Д».

– Так ты, правда, хочешь продолжать видеться со мной? Это может быть на твоих условиях, Хантер, я... я знаю, что разница в возрасте не будет...

– На наших условиях, – сказал я. – Это не только касается меня.

У меня голос в голове смеялся. Нет, это ржание напоминало скорее гогот Дэша. Когда я в последний раз ни во что не ставил женщину? И теперь эта женщина… эта девушка… обвела меня вокруг пальца? Чёрт.

Элис прикусила губу.

– Ну..., я не знаю, что представляют собой твои друзья и семья, и смогут ли они смириться с данной мыслью, что мы вместе, но я знаю, что моя мама придет в бешенство.

Я кивнул.

– Понял. Ещё слишком рано о чем-то говорить, давай просто полежим, пока я снова не стану твердым.

У неё распахнулись глаза.

– Что...

Я сел и взял её за плечо.

– Мы будем трахаться всю ночь, Элис. Это мои планы на ближайшее будущее.

* * *

Мы делали это всю ночь. За несколько часов до того, как солнце встало, и после того, как она показала всё, чего она стоит, она вырубилась прямо с членом внутри неё. Я сполоснул лицо водой и принес ей чистое одеяло. Суровая реальность, как обухом, ударила меня. Сегодня я должен жениться на Надин. Мне придется поднять её компанию. И теперь мне нужно спланировать это вместе с Элис в моей жизни. Я посмотрел на её прекрасное лицо и полные губы, пока она спала. Она стоила этого риска. Если Надин узнает, что я собираюсь рисковать, она отменит всё. На секунду я подумал рассказать ей, но... я живу ради риска. Он всегда со мной. На данный момент я спас более трех компаний из рейтинга Fortune 500, и это всегда было слишком легко. Добавление Элис изменило уравнение. Когда я сплю с ней и целую её, это просто... Это чувствовалось правильно. Нет ничего неправильного в эти моменты. Но, как только я покину эту кровать, это будет чертовски неправильно, и я это знал. Если кто-то узнает об Элис, пока я буду женат на Надин, тогда компания Надин и моя репутация в том числе, пойдет коту под хвост. Но мне плевать на это. Я хочу Элис. Не хочу её отпускать. Могу иметь всё, что хочу. Я забежал в душ, и после того, как вытерся, начал готовиться к походу в загс. Надин хотела, чтобы я отправился сразу в офис, поэтому надел костюм и галстук. Даже с галстуком чуть был виден намек на татуировки на моей шее. Мне нравилось нарушать ожидания людей. У скольких генеральных директоров Восточного Побережья видны татуировки, когда они надевают костюм? Знаю, со мной это бы не прокатило, если бы я не был так чертовски хорош в своем деле. Но я хорош, и могу остаться безнаказанным во всем. Или почти во всем, понял я, глядя на Элис, которая спала на моей кровати. Если кто-то узнает, что я лишил девственности 18-летнюю девушку за несколько часов до женитьбы на Надин, это не останется просто так. Я не хотел её будить, поэтому оставил записку с моим номером. Также сообщил, что есть много еды в холодильнике, поэтому она может поесть и может остаться так долго, сколько пожелает. Не знал, есть ли у неё занятия завтра и еще что-то, но знал, что большинство пар в колледже начинаются не раньше 10 утра или около того. Студенты становятся всё ленивее и ленивее, поэтому школы подстраиваются под них. Элис не ленивая, но невозможно даже ей проснуться рано после такого секса всю ночь напролет. Признаться, я тоже немного устал, но смог поспать около трех часов, и если отдохнул одну ночь, то просто нужно еще дополнительно несколько часов отдохнуть следующей ночью. Я не чувствовал себя достаточно бодрым, чтобы сесть за руль, поэтому вызвал такси. Мог с легкостью позволить себе иметь собственного водителя, но всегда считал, что это чёртово расточительство. Если я мог вызвать такси и это займет всего несколько минут, почему должен платить какому-то типу в белых перчатках, чтобы он был у меня на побегушках круглосуточно на всякий случай, вдруг меня надо куда-то отвезти? Я попал в суд на рассвете. Он вообще-то не открывался так рано, но Надин использовала свои связи, чтобы не отрываться от работы. Надин в её сорок могла бы выглядеть на несколько лет моложе. У неё темные волосы, которые спадали на плечи, если она не затягивала их в тугой пучок на затылке. У нее высокие и острые скулы, а кожа белая и почти безупречная. Показывались уже некоторые морщины, но на ней они выглядели вполне уместно. Признаки старения делали её сильнее. Она выдавила вымученную улыбку. Что-то её беспокоило, но я не чувствовал нужным лезть. Мы стараемся не вмешиваться в личную жизнь друг друга. Я никогда не занимался с ней сексом. Даже никогда не думал об этом, честно говоря. Когда я впервые встретил её, она встречалась с моим братом Деймоном в старших классах. Потом Деймон умер. После этого Надин могла просто покинуть нашу семью, она и с Деймоном встречалась всего-то восемь месяцев или около того, но она осталась с нами и вела себя, как член семьи. Она ощущалась чем-то большим, чем его подружка. Уверен, она бы вышла за него, если бы он не съехал на машине с моста. Надин исчезла из моей жизни, когда поступила в колледж. Она звонила мне иногда и проверяла, как я..., и стала ощущаться, как старшая сестра, но всё равно не так близко. Иногда звонила мне раз или два в год. Когда забеременела, то совсем перестала звонить. Услышал о ней спустя несколько лет, когда отец Селии вышел из игры, и Надин уже начала подниматься по карьерной лестнице в Сенкорн. Я не осуждал её за то, что она не воспитывала дочь. Уверен, что чертовски не хотел бы застрять с ребенком в свои двадцать лет. Я был в свое время тем еще раздолбаем. Уже закончил старшую школу и работал в тату-салоне. Даже не помощником мастера или еще что-то, а просто чистил туалеты и помогал на кассе. Я собрал все накопленные деньги и купил краденное барахло у Китайских и Греческих мафиози. Покупал оптом, а потом продавал в розницу. Всё было хорошо, пока я не задолжал много денег, что и китайцы, и греки захотели убить меня. Надин отмазала меня. Она дала мне бессрочный кредит. Возможно, она думала, что облажаюсь опять, но я выплатил все долги, вложился, и когда у меня стало достаточно денег, чтобы легализоваться и выйти из преступного мира, я так и сделал. Начал свое дело, и вскоре финансово я стал благополучнее Надин. Отплатил ей сполна, но все еще чувствую себя обязанным ей. Я бы умер, если бы она тогда не помогла мне.