Висевшие на стене над головой мониторы показывали ее фото: Эллиана Кейдж, приемная дочь чиновника правительственной службы, Пало Хиндера. По сообщениям СМИ, Пало уже пришел в себя после пережитой травмы, полученной в результате атаки приемной дочери, которой он пытался помочь во время «психического срыва».

Элли хотелось рассмеяться от газетной формулировки. У нее не было психических срывов. Два дня назад она нашла доказательства того, что Пало убил ее мать. Когда по наивности девушка высказала ему всё, что думала, он начал запугивать и угрожать расправой, а под конец и вовсе набросился на нее.

Пало ударил ее, но Элли успела дотянуться до травматического пистолета, по обыкновению висевшего у него на бедре. Они боролись за оружие, пока пистолет не оказался в ее трясущихся руках. Он прыгнул на нее, не веря, что она сможет выстрелить. Защищаясь, Элли направила дуло пистолета ему прямо в грудь и выстрелила.

Так как пистолет использовался только для оглушения, она никак не ожидала, что у Пало может случиться сердечный удар. Он побледнел и потерял сознание прямо там, в офисе. Она просто хотела, чтобы он оставил ее в покое. Сотрудники, услышав шум драки, вызвали врачей, и Пало немедленно отправили в лечебный центр.

Разрываясь от страха и ярости, она направлялась в службу безопасности, но услышала, как охранник сказал, что собирается арестовать ее за попытку убийства Пало Хиндера. Понятно, что отчим оказался умнее, чем она думала, и решил сам обвинить во всем Элли, сразу же предприняв соответствующие шаги. У нее не было выбора, и пришлось бежать. Ее беспокоило только одно: как бы избежать ссылки в колонию.

Теперь усиленный патруль охраны аэропорта ставил под угрозу ее план убраться с этой планеты. Это была демонстрация силы со стороны отчима, ведь он ясно представлял, что она захочет сбежать. Элли вжалась еще дальше в коробки с грузом. Она следила за охранниками. Они собрались в круг, и один из них, блондин в темной куртке с серебристыми полосками на рукавах, замотал головой из стороны в сторону.

Поговорив несколько минут, люди в форме покинули помещение. Наконец, она прерывисто выдохнула. Теперь нужно выбраться отсюда. Элли поднялась на ноги и разгладила края платья.

Простое оранжевое платьице было ее любимым. Девушка решила оставить этот яркий цвет, предполагая, что такой наряд ее преследователи вряд ли ожидают увидеть.

Элли искала любой корабль, отправляющийся в рейс немедленно. Она медленно переходила из угла в угол и быстро пробегала движущиеся дорожки, извиняясь перед целующимися парами, когда задевала их.

Готовый к взлету корабль уже стоял на третьей стартовой площадке. Бегущая строка сверху показывала, что до вылета оставалось двадцать минут. Подкравшись поближе, она прочла: «Заниан IX» — название корабля светилось на небольшой панели снаружи, рядом с числами и цифровыми кодами. Включенный монитор не показывал место, куда направляется корабль, но ей нужно было немедленно бежать с Растора, поэтому порт назначения был не важен. Элли рассчитывала улететь как можно дальше, когда Пало придет в себя настолько, чтобы напасть на ее след.

Глава 2

Аран, спотыкаясь, шел по коридору к своей комнате, отмахнувшись от предложенной помощи. В приступе ярости он разорвет на части любого, кто осмелится дотронуться до него. Но, конечно же, если этот кто-то не будет женщиной. Мужчина глубоко вдохнул, пытаясь различить запахи в проходе. Он бы не отказался от женской помощи, чтобы избавиться от напряжения в штанах.

Аран добрался до своей комнаты, хлопнул ладонью по экрану идентификатора и промазал. Чертыхаясь и тяжело дыша, он прицелился получше. На этот раз рука попала в светящийся черный квадрат, прикрепленный на входной двери. Через пять секунд сканирование закончилось, дверь привычно зашипела и открылась.

Оказавшись, наконец, в безопасности у себя в комнате, Аран с облегчением расслабил плечи. Попозже, когда руки перестанут трястись, он починит сенсор в замке. Его переполняло сильнейшее желание снять с себя одежду. Опираясь на стену, чтобы не упасть, он стащил ботинки. Торопливо снял форму: серую рубашку и черные брюки, и кинул куда-то, не глядя. Затем последовала очередь нижнего белья.

Аран подошел к межгалактическому коммуникатору, стоявшему на небольшом столике у кровати. Звонок отцу был жизненно необходим. Лихорадка никогда не протекала настолько тяжело, и впервые за 12 лет, с тех пор, как наступил период мужской зрелости, Аран волновался.

Пальцы застучали по кнопкам коммуникатора, набирая номер отца. Про себя он отметил, что совсем голый, но сама мысль об одежде сейчас была невыносима.

На экране появился Кай T'Кар с довольной улыбкой на лице. Он посмотрел на сына, и взгляд его потеплел, но затем голубые глаза сузились.

— Что случилось, Аран?

В горле пересохло и першило. Аран сглотнул.

— Лихорадка, отец.

— Ааа, — отец немного расслабился. — У тебя есть девушка, которая сможет помочь во время лихорадки, или примешь успокоительное?

— Приму успокоительное, когда поговорим. Пока не хочу рисковать и заводить ребенка. — Аран хотел пойти по стопам родителей — сначала любовь, а потом ребенок.

Опираясь руками о стол, Аран наклонился ближе к экрану.

— Мама с тобой? — Он не хотел, чтобы мать присутствовала при этом разговоре.

— Она отдыхает, но я могу ее позвать, если тебе нужно. Она беспокоится о своем старшем сыне, он же так далеко.

Это была чистая правда. Отец ухмыльнулся. Хотя дома жил младший брат, мать постоянно тревожилась об Аране. Что он ест, как себя чувствует и все ли у него хорошо?

— Не нужно. — Он откашлялся и заставил себя задать неловкий вопрос. — Менялась ли когда-нибудь твоя лихорадка до брака?

Отец откинул на плечи свои длинные темные волосы и открыл второй экран компьютера.

— Менялась как, Аран? Расскажи, что ты чувствуешь.

Кай и Лайза Т'кар были исследователями до глубины души. Они отказались от работы в лучшей аргорской медицинской лаборатории ради того, чтобы полностью посвятить себя изучению растительного мира в естественных условиях на Аргоре. Они искали способ ускорения роста растений в качестве жизнеспособных источников пищи. Своим ненасытным любопытством и интеллектом они напоминали аргорских кошек, на которых были так похожи.

— В этот раз лихорадка наступила раньше, чем обычно. Боль… невыносимо сильнее. Желание поохотиться на женщин вызывает у меня беспокойство. Сильные судороги.

— И такого никогда не случалось раньше? Ты уверен, Аран?

— Нет, отец. Никогда. — Он точно не забыл бы разрывающую боль в кишках или лихорадку, бурлящую в крови.

Кай прищурился.

— Ты подозреваешь что-то. Тантра?

Тантра. Аран не хотел принимать ее в расчет, но было слишком много симптомов.

— Да.

Тантра приводила взрослых мужчин к болезни и смерти, если они не находили себе партнершу к определенному моменту, но было известно всего несколько подтвержденных случаев в разном возрасте, когда возникали нарушения. Аран опасался, что он может быть одним из немногих, у кого тантра проходит в молодости.

На заднем плане послышался сигнал. Стало ясно, что отец включил второй экран и еще раз убедился, как мало информации об этой смертельной болезни.

— Твоя последняя лихорадка проходила как обычно?

— Да.

Аран изолировался от внешнего мира в своей комнате. Он ввел себе мощное успокоительное, что хранилось на «Заниан» для его цикла спаривания. Проснувшись через три дня, он уже контролировал свои сексуальные желания.

На этот раз он смог почувствовать разницу. Не просто сильная боль, а сексуальная потребность, прокатывающаяся по всему телу, была более интенсивной. Лихорадка была обычной, но желание атаковать всех и каждого — чрезмерное.

Отец чертыхнулся, повернулся и посмотрел на Арана, его голубые глаза потемнели.

— Тебе нужно попасть на Аргору. Наши врачи сделают обследование, и мы узнаем, есть ли отклонения в работе крови.