— Знаете, у вас достаточно немало. Квалифицированный рабочий получает в среднем около восьмисот экю. Этого хватает, чтобы без особых изысков, но и не бедствуя, жить семье из четырёх человек с машиной. Продукты и изделия местной промышленности относительно дёшевы, вот то, что приходится везти из-за ленточки, выходит дорого.

— Неплохо, ну и главный для меня сейчас вопрос — как здесь обстоят дела с авиацией?

— В смысле? — Исабель удивлённо вскинула брови.

— Я привёз с собой два самолёта…

— Два?! — её брови устремились в зенит. — Мне сказали, что вы перешли с грузом… Но два самолёта!..

— Они небольшие, — я усмехнулся. — А здесь какие самые крупные?

— У Ордена есть американские, как их… «Геркулесы»##, у русских тоже есть похожие. Но самолёты здесь нужны. Расстояния большие, дороги во многих местах небезопасны, так что — без куска хлеба вы не останетесь.

— Вы меня обрадовали. А какой порядок допуска к полётам?

— Простой, — Исабель улыбнулась. — У вас есть самолёт, вы умеете на нём летать и вы на нём летаете. Ну, а если летать вы не умеете… то значит, кому-то из ваших пассажиров сильно не повезло. Как и вам. Ну, а теперь пойдёмте в медблок.

В медблоке мне пару раз пшикнули в плечо из безыгольного инъектора, скормили с ложечки отвратный на вкус и цвет сироп и предупредили, что возможно ухудшение самочувствия.

На выходе из медблока Исабель остановилась и предупредила меня:

— Синьор Алехандро, согласно правилам, вы имеете право находиться на территории Базы не более трёх суток, но если у вас ухудшится самочувствие, то поставьте в известность медиков, и вам при необходимости продлят время пребывания. А теперь по правилам я должна отвести вас в арсенал.

Посещение арсенала было, пожалуй, самым бесполезным эпизодом моей аккредитации в новом мире. Укомплектованный образцами, стоявшим на вооружении армий Латинской Америки с двадцатых годов и до конца века, он не мог предложить мне ничего такого, чего у меня в данный момент не было.

Я повернулся к выходу, и Исабель, с явным огорчением наблюдавшая за моей мимикой, попыталась меня остановить:

— Синьор Алехандро, оружие здесь…

—… совершенно необходимо! Исабель, вам нет необходимости убеждать меня в этом. Просто здесь, — тут я обвёл рукой зал, — нет ничего такого, что было бы мне необходимо, но чего у меня нет. Пулемёт мне не нужен — это оружие групповое, бросать по-человечески гранаты я так и не научился, а всё остальное у меня есть.

Исабель снова наградила меня недоверчивым взглядом.

— Не верите? Считайте. Автоматическая винтовка под «пять пятьдесят шесть», старая норвежская магазинка с оптическим прицелом, винтовка под патрон Гиббса — это для дичи калибра «носорог — слон», два пистолета и на закуску — помповый дробовик с тремя сменными стволами. Какая ниша у меня не перекрыта?

Исабель изумлённо посмотрела на меня:

— У вас действительно отлично подобрано оружие!

— Хотите верьте, хотите нет, но это случайность. Ещё три дня назад я собирался на пляж, и ни сном, ни духом не ведал про этот мир!

И, вспомнив про свои пляжные планы, я решил сделать заход:

— Исабель, а что вы делаете сегодня вечером?

Она отрицательно покачала головой.

— Не обижайтесь, Алехандро. У прошедших Ворота переселенцев отмечается гормональный взрыв, они ищут приключений на разные места организма, а через три дня — уезжают. Трёхдневные романы — это совсем не то, что мне нужно. Извините.

— Зачем извиняться? Ответ исчерпывающий и честный. Но попытаться-то стоило!

Исабель рассмеялась.

— Ну, если для поднятия моей самооценки… И вот ещё. Алехандро, я хочу предупредить вас об одном моменте, про который почему-то не пишут в «Памятке». Переход не только сопровождается гормональным штормом, но и на многих женщин в течение примерно местного года перестают действовать гормональные таблетки, и это медицинский факт. Так что, если не хотите стать «внезапным папочкой», имейте это в виду.

— Спасибо! — Инфа была действительно ценной. — А не подскажете, где лучше собрать самолёты?

Исабель на секунду задумалась:

— Большие аэродромы есть на «Центральной» и в Порто-Франко. Мастерские тоже. Но вам, по-моему… У вас же самолёты на железнодорожных платформах?

— Да.

— Тогда — однозначно Порто-Франко. Вам всё равно придётся перегонять их туда.

— А Порто-Франко — это…

— С одной стороны — это ближайший город и отправной пункт для дальнейшего пути основной массы переселенцев, с другой — место, где их могут освободить от лишних финансов и имущества, причём — совершенно законными способами. Особенно — в «красном квартале», так что проезжим там стоит придерживать кошелёк и не терять голову. Но для вас Порто-Франко, возможно станет одним из важнейших мест, откуда вы будете возить пассажиров.

— Спасибо за дельные советы, я, наверное, отправлюсь к своим птичкам. Ещё раз спасибо и до свидания.

— Дорогу найдёте?

— Найду.

Ещё раз кивнув Исабель, я направился на железнодорожную станцию. С одной стороны, «пытычка абломинго», а с другой — приятно узнать, что такая девушка не связывается с «трёхдневными романами».

* Ягуар изображён на реверсе бразильской банкноты в пятьдесят реалов.

04 число 04 месяца 24 года, 13 часов 05 минут. База «Россия». Рогнеда Костина

Наконец-то все девочки пришли в более-менее вменяемое состояние. За те три часа, что прошли с того момента, как я очухалась, мне довелось увидеть разные варианты пробуждения — от «встала и пошла» до того, как незнакомую девочку унесли на носилках под капельницей.

Было интересно узнать, что же происходило за шторой. Судя по звукам, там несколько раз что-то с лязгом выдвигалось, потом мужской голос энергично требовал «побыстрее съезжать» и называл номер стоянки. Заводился и выезжал автомобиль, а через пару минут заезжал трактор и с лязгом ворочал что-то большое. Один раз вместо предложения выезжать мужской голос предложил «брать вещи и идти направо, в «иммиграционный отдел». После этого голоса разных людей, включая, что меня изумило, детские, стали обсуждать разбор багажа, и довольно большая группа людей прошла к выходу.

Хотелось заглянуть за занавеску, но жизнь проститутки быстро отучила меня от излишнего любопытства и научила ждать без вопросов. Да и появившийся через пару минут после того, как я вышла из тубзика, мужик в песчаной форме, малиновом берете и с американским автоматом, отбивал желание проявлять любопытство.

Хотя то, что мы не в Москве (а возможно, и не в России), я поняла почти сразу. Ну не бывает в конце апреля в Москве ТАКОЙ жары.

Мои размышления прервало появление молодой (ну, скажем так — до тридцати) женщины, тоже в песчаной форме, с беретом под погоном и кобурой с пистолетом на поясе. Она что-то сказала, и мужик с автоматом отвязал верёвку, на которой висела штора, и, сгребая по ходу её в охапку, поволок к дальней стене (ну, теперь понятно, откуда она такая чистая). На нас накатилась волна доброкачественного летнего зноя, и мы наконец-то увидели, где оказались.

Мы находились в большом гараже или ангаре. У стены напротив ворот стояла большая П-образная конструкция, перед которой была полоса из роликов и пологий съезд. Под стеной напротив нас лежал штабель каких-то рам. Ещё одна рама с закреплёнными на ней пластиковыми стульями лежала перед штабелем.

— Так, девоньки, перебираемся на пассажирский поддон, — женщина в форме показала рукой на раму со стульями, — рассаживаемся, и вы услышите много интересного.

Мы переместились на стулья, причём Сучка устроилась так, чтобы своими ляжками массировать глаза мужику с автоматом.

— Итак. Начнём с того, что меня зовут Марина Солнцева, я являюсь сотрудником Ордена и буду обеспечивать ваше оформление в новом мире.

— Где-где? — раздался за моей спиной голос Тайки.