А пока суть да дело – отыщу-ка я стреляную гильзу. Ценник на такие патроны и в Старом Свете совершенно негуманный, а тут – тем более. И еще попробуй найди – товар ведь не самый ходовой. Здесь процентов восемьдесят жителей вооружаются армейскими стволами с орденских баз, а остальные двадцать – остаются с притащенными с собой охотничьими. В число которых штуцера и карабины для охоты на «большую пятерку» обычно не входят. Их владельцам-то и в Старом Свете неплохо, как правило. Так что буду переснаряжать. Давно собирался этим делом заняться, еще с тех пор, как «Маузер» свой приобрел, но никак руки не дойдут заняться материальным обеспечением данного процесса. Если сам пресс мне без вопросов сколхозит тот же Раджат, то вот с матрицами для него будет проблема. По всей видимости, придется «из-за ленточки» заказывать. И нет у меня уверенности, что привезут их мне до зимы. А оплачивать три, а то и четыре месяца хранения своей посылки на орденском складе у меня желания нету. Мне ведь деньги с неба не падают, чтобы так их транжирить.
Кажется, можно приступать к разделке добычи – судя по всему, варан таки издох. Ну не думаю я, что в живом виде он бы так индифферентно реагировал на попытки местной версии стервятника выклевать ему глаза. Так что надо констатировать факт удачной охоты и снимать сливки с этого дела. Этим сейчас и займемся. Братья будут потрошить ящерку, а я – осуществлять общее руководство. Ну то есть стоять над душой с умным видом. А заодно – приглядываться к тому, что делают нанятые мной специалисты. А то мало ли – вдруг самому когда-нибудь придется заниматься этим.
Но перед началом потрошения я тихонечко подбираюсь тушке на расстояние метров двадцати и реализую возникшее у меня несколько минут назад желание пристукнуть побольше оскорбляющих мой эстетический вкус птеродактилей. Один из них, задетый первым зарядом, корчится на земле, пытаясь то ли взлететь, то ли уковылять в заросли. Второй, по которому я бил уже вдогонку, благополучно улетает. Хотя и его, как мне показалось, заряд дроби зацепил. Честно говоря, ожидал я большего. Но против фактов не попрешь – так замечательно работавшая на расстоянии нескольких метров против змей машинка на значительно больших дистанциях оказалась малопригодна. Печально, но что поделать. Хорошо хоть, выяснился данный факт в практически тепличных условиях, когда мне ничего не угрожает. Поставим в памяти галочку и вспомним банальнейшую фразу о том, что за все надо платить. В данном случае – кучность боя на сколько-то приличных дистанциях принесена в жертву сокращению веса. И ничего с этим не поделать.
Те временем мои помощники, вооружившись длинными шестами, перевернули тушу на спину и приступили к ее разделке. Первым делом здоровенным, почти метровым, тесаком отчекрыжили уходящую к шее нижнюю челюсть, после чего этим же тесаком распороли тушку вдоль, от шеи до хвоста. После этого в ход пошли уже палки помельче и топор. Уже минут через двадцать «два Р», как я их называю, развалили тушу вдоль позвоночника, перерубив все ребра. Когда «внутренний мир» варана был раскрыт на всеобщее обозрение братья вооружились ножами помельче, всего-то дюймов в десять, и принялись вырезать ценный ливер, сортируя потроха по полиэтиленовым мешкам. Закинув в один из них какой-то еще сочащийся кровью орган, Родольфо повернулся ко мне:
- Босс, дай маркер, пожалуйста. Сразу подпишем, что где есть, чтобы потом не возиться.
Я кивнул и отошел к сложенным в нескольких шагах от «рабочей площадки» сумкам. Уже нагибаясь к своему планшету, я зафиксировал некую неправильность. В мозгу заорал ревун, а глаза как будто воочию увидели мигание красной лампы. Отскакивая в сторону я успел боковым зрением зафиксировать как Родриго летит в бок в прыжке, достойном Буффона[Буффон, Джанлуиджи – известный итальянский футбольный вратарь], а на его месте уже стоит тварь, как две капли воды похожая на ту, что мы недавно уложили. Голова работает в режиме видеокамеры, фиксируя бело-серое лицо Родриго, запечатлевая медленно тянущегося к висящей за спиной его брата… Но руки действуют сами по себе и только что висевший в положении «на ремень» карабин уже вскинут к плечу. Выстрел! Лихорадочно дергаю затвор и судорожно жму на спуск вновь. Блядь! Пол жизни за манлихеровский затвор! Рука вновь рвет спусковой крючок, после чего меня ощутимо разворачивает – тут уже не до правильно прикладки, да и дистанция смешная! Снова сделать четыре таких долгих движения и после них, наконец, выстрелить. Какая-то оставшаяся спокойной часть сознания подсказывает, что патронов в магазине больше нет. Бросаю ставший ненужным карабин и неимоверно медленно, с трудом расстегивая почему-то ставший таким непослушным ремешок, рву из кобуры «Таурус». С восприятием творятся какие-то странные вещи – мне кажется, что я вижу, как летят выпущенные мной пули, а кроме грохота выстрелов мне слышится какой-то мерзкий хруст.
Гребаная ящерица (хотя какая, нахрен, ящерица! Дракон, не меньше!) уже просто лежит на земле, а Родольфо с налитым кровью лицом всаживает в нее пулю за пулей из своего «Спрингфилда». И я его понимаю – сам только что стрелял «до самой железки», если это понятие можно вообще применять к револьверу. Ноги почему-то отказывают и я плюхаюсь на задницу. Отчего-то становится неимоверно холодно и руки слушаются с трудом. Это песец какой-то… Так хреново мне не было даже когда мы искали сбитого командира буденновского полка и какая-то сволочь отработала по нам из «крупняка», разнеся один двигатель. И это мы еще легко отделались! Два борта тогда потеряли. А этот деятель, когда его вытащили, даже не проставился мужикам. Блин, что за чушь в голову лезет?
Кое-как, негнущимися пальцами достаю из кармана портсигар и закуриваю. Руки по прежнему дрожат и подкурить удается раза с шестого. Но постепенно никотин разносится по венам и «колотун» отпускает. Помогая себе руками, с трудом, но принимаю вертикальное положение и выдаю с окружающий мир:
- Вот поэтому в армии и запрещают вешать оружие за спину…
Поворачиваюсь к не самый лучшим образом выглядящим братьям и добавляю:
- Давайте, приходите в себя и будем работать. Пока еще кто-нибудь к нам в гости не пришел.
Те начинают оживать более интенсивно, а я пытаюсь понять, что же мне мешает говорить нормально. Ощупываю языком рот и выплевываю в ладонь кусочек чего-то твердого. Вот ведь гадство! Еще и зуб раскрошился! Придется к врачу идти теперь. А ближайший стоматолог – в семистах километрах. Ну не тварь ли этот варан, скажите пожалуйста?
4й день 7го месяца.
Американские Соединенные Штаты, автономный округ Новый Израиль.
- Зион-Контроль, Браво-Новембер-Дельта, разрешите взлет?
- Взлет разрешаю, Новембер-Дельта. Счастливого пути!
- Благодарю.
Пробежав примерно полтысячи метров, «Дефендер» оторвался от полосы и уверенно попер в набор. Нет, надо завязывать с такими полетами. Или «правака» себе искать нормального. Потому что не может человек работать целые сутки. Но вот беда – не спрашивал меня никто, могу я или нет. Сказали – лети в Нью-Рино и не волнует. И пошевеливайся давай, а то груз протухнет и понесут все «участники регаты» (включая меня, на секундочку) весьма значительные убытки. А я убытков нести не хочу. Не настолько я богат чтобы так просто взять и отказаться от суммы тысяч эдак в двенадцать экю. Причем эти двенадцать (или сколько получится) тысяч – исключительно мое личное, за пару вчера убиенных варанов. А есть еще и проценты за перевозку груза других охотников, рыбаков, собирателей и еще не пойми кого. И на выходе получается еще более привлекательная цифра.
