– Смотри, – привлек его внимание чернокожий бармен, наваливаясь на стойку толстым животом. – Кирасиры спустились. Сейчас пойдет жара!

Сквозь светящуюся арку в зал вошли четверо, все в одинаковой форме с серебристыми значками на плечах и рукавах. Секунду задержались, высматривая свободный столик, с чувством собственного достоинства двинулись за подошедшим администратором. За ними, словно подсолнухи за солнцем, поворачивались лица сидящих гостей. Кто-то резко засвистел, но его оборвали.

Они выглядели чужеродными здесь, среди грубых докеров, старателей и проституток. Как дорогие ружья среди грязных мотыг.

– С «Кальмия», – прокомментировал заметно повеселевший бармен. – Из похода вернулись. Хорошо, если опять на ремонт задержатся.

– Почему? – не удержался от вопроса Юрий.

– Ты откуда свалился? – хмыкнул бармен, искоса посмотрев на Гарина. – Они в походе восемь месяцев торчали, без выпивки и женской ласки. Сейчас самый заработок пойдет, только отгребай.

Из светящейся пыли проявилась деловитая официантка, спешащая с подносом. Бармен только успел кинуть ей, подавшись вперед:

– Надолго они?

Та лишь пожала плечами, убегая прочь.

Бармен закряхтел, втягиваясь обратно за стойку, как черепаха в панцирь. Взгромоздился на стул, подперев кулаками бока. На его лице читался весь спектр эмоций.

Юрий слушал бармена в пол уха. Он с неподдельным любопытством разглядывал гостей в форме, которые беззаботно развалились за угловым столиком и, улыбаясь, беседовали с подсевшими к ним девушками.

Про крейсер «Кальмия» Гарин слышал. Собственно, про него было сложно не услышать – кирасирский крейсер Имперского флота в одиночку патрулировал сразу несколько приграничных секторов, одним из которых являлась система Омега-Канкри. И каждое прибытие военных в Дэннийорд было знаменательным событием, для кого-то раздражающим, для кого-то радостным. Но факт оставался фактом – «десант» кирасиров в маленькую колонию мало кого оставлял равнодушным.

Что же сам Юрий знал о вооруженных силах Империи Млечного Пути? Среди развлекательных программ на визоре попадались военные фильмы. Гарин не мог судить, насколько их сюжеты и образы соответствовали реальности, но всегда смотрел их с особенным интересом.

В кино кирасирами называли смелых и решительных людей, несущих службу на огромных бронированных звездолетах. О них отзывались как о «нашей тяжелой кавалерии» или как о «кулаке прорыва». Юрий не имел никакого представления о тактике ведения космических боев, но предполагал, что крейсера играют в них очень важную роль, потому как в кино их либо с огромным трудом уничтожали, либо самоотверженно защищали.

– Как можно стать кирасиром? – спросил Гарин у бармена.

Тот не ожидал подобного вопроса от молчаливого вышибалы, переспросил:

– Чего?

– Как можно стать кирасиром? – терпеливо повторил Юрий.

Бармен пожал плечами, хмыкнул, словно ответ на вопрос казался ему более чем очевидным, наконец, ответил:

– Ну, ты спросил… Надо пойти служить во флот.

Это понятие было Юрию уже знакомо. Он даже знал, что его Корпус Разведки на далекой Земле имел много общего с нынешними военными структурами. Поэтому следующий вопрос он задал со знанием дела:

– Какие для этого нужны навыки?

Бармен засмеялся, отмахнулся.

– Ты, дружище, как с окраины… Без обид, ок? – он примирительно поднял руки. – Навыки сейчас пришивают в любой захудалой студии биомеханики, только бабло отваливай. Или вон, как эти, потомственные военные, сразу собирают своих чад в пробирках так, как надо. Не, тут одних навыков маловато будет.

Юрий перевел взгляд на кирасиров. Они не выглядели внушительно и опасно. Да, скорее всего военные имели искусственные органы или другие усилители, но вот в остальном… Даже молодой разведчик Стась выглядел более опасным.

– Если хочется офицером стать, которые пилоты или, там, штурманы, тогда это в Академию поступать нужно, – продолжил бармен, развивая тему. – В нашей дыре таковых нет, это надо ближе к Метрополии.

Бармена отвлекли заказом. Он быстро сделал разноцветный коктейль в широком бокале и передал ждущей официантке. Вернулся к Гарину.

– Оно, конечно, можно и обычным солдафоном пойти, десантником там, или обслугой. Тогда все равно надо курсы пройти, получить специальность. И что тебе именно во флот? Вот, в Планетарную оборону попасть намного проще. Довольствие, конечно, пониже, но жить можно.

Ни один из перечисленных способов не показался Юрию достаточно быстрым. У него не было времени проходить курсы и учиться в Академиях, ему было необходимо попасть на крейсер уже сейчас, пока ковчег не удалился слишком далеко.

О том, что он будет делать на крейсере, и как именно сможет воспользоваться ресурсами военных, Гарин не думал. Был уверен, что разберется на месте.

– Ну и, естественно, – решил закончить рассказ бармен. – Для всего этого надо быть гражданином Империи. Иметь положительный статус инбы, право участвовать в голосованиях и прочее… Но это так, меньшая из проблем.

Бармен ободряюще подмигнул Юрию и ушел в дальний конец стойки, где из полумрака ему уже сигналил клиент.

Да уж, «меньшая из проблем». Чтобы стать гражданином Империи нужно быть сыном гражданина Империи. Либо получить этот статус за особые заслуги. Так объяснил Йенсен, когда Гарин попросил его устроить судьбу Элли.

Да, Элли. Он ведь действительно не думал, что будет с ней дальше. Про себя Юрий все давно решил – ему нужно любым способом вернуться домой. Если получиться, привести с собой помощь. Это его долг перед всеми обитателями Земли и перед самим собой.

Но на другой чаше весов покоилась судьба Элли, которая в нынешнем своем положении нуждалась в Юрии не меньше. Из-за нее Гарин не мог просто все бросить и направить все силы на поиск ковчега.

Нечестный выбор. Подлый.

А время шло, дни превращались в месяцы, и проблема не желала решаться самостоятельно. Элли шла на поправку крайне медленно (если вообще поправлялась), история о ковчеге превратилась в несмешную шутку – огромный корабль поколений словно в воду канул. Самое обидное, что теперь Гарина считали обманщиком, а любые разговоры про ковчег пресекались резко и грубо.

Единственный, кто по-прежнему верил и поддерживал Гарина с Элли, это Карл Йенсен. Единственный, решивший помочь. Старающийся помочь. Делающий хоть что-то.

Впрочем, Гарин не испытывал насчет датчанина иллюзий. Прекрасно понимал, зачем они Карлу. Понимал, но принимал – пока что их интересы совпадали.

Мимо Гарина прошли две откровенно одетые девушки с влажными взглядами. От них исходил чуть заметный запах гормональных духов, сладковатый и тягучий. По шее одной из женщин, от уха и почти до самой ключицы, порхали неоновые бабочки-татуировки.

Девочки из «Миндаля». Проститутки или стриптизерши. Лицевое моделирование сделало их привлекательными, но какими-то искусственными, глянцевыми, неуловимо друг на друга похожими. Ни родинок, ни морщинок, ни той иной несимметричности, которая делает лицо человека уникальным и запоминающимся.

– Смотри, смотри, – вдруг затараторил бармен, указывая подбородком за спину Гарина. – Дистант!

Возле столика с молодыми девушками-студентками стояла пара военных. Один, коротко стриженый парень с рыжим чубом, рассказывал что-то уморительное, активно жестикулирую и улыбаясь во весь рот. Рядом с ним поигрывал вином в бокале второй кирасир.

Не человек.

Узкое лицо с маленьким бугорком носа и четкой линией рта. Со лба, огибая огромные мерцающие глаза, на щеки спускались симметричные полумесяцы цвета крови – не то татуировка, не то родимые пятна. Голова, кажущаяся абсолютно лысой, в лучах света мягко светилась ореолом легкого пушка. И плавные, очень плавные движения, словно в этом существе вовсе не было костей.

– Вот ведь урод, – беззлобно прокомментировал бармен.

Дистантами называли всех представителей иных миров, с которыми повстречалось человечество. Местные чаще использовали слова «чужие» или «уроды».