С началом комплектования армии наёмниками информационно-пропагандистская работа внешне не претерпела сильных изменений. По-прежнему жертвоприношения, речи перед войсками, игры, песни, клятвы и т.д. продолжали широко применяться. Но содержание её стало иным. Стратеги перестали призывать к героизму и самопожертвованию во имя родины – они призывали наёмников оправдать оказанное им доверие, напоминали о своих заботах о них, обещали им награду и добычу, апеллируя к воинским традициям. Так персидский царь Кир говорил наёмникам перед битвой: «Если вы окажитесь мужами и будете отважны, то я тому, кто из вас пожелает возвратиться на родину, предоставлю возвратиться таким, что он будет предметом зависти своих соотечественников. Многих надеюсь довести до того, что они предпочтут положению у меня положению «дома»5.
В период подготовки к ведению войн государством издавались законы, направленные на улучшение материального благосостояния тех граждан, которые поступали на военную службу. Например, когда консул Сервилий [Рим, 493 год] объявил плебеям, что никто не может быть продан в рабство за долги и что имущество воина во время похода неприкосновенно, плебеи с большим рвением вступили в легионы «и на походе против вольсков они не щадили своих сил и отличались мужеством»6.
В целом, в армиях древних государств велась активная информационно-пропагандистская работа. Применяемые в то время формы и методы работы с воинами практически не претерпели изменений и с успехом использовались в более поздние времена и применяются по сей день.
Древнеславянская община
Литературные источники, содержащие тексты древнерусских летописей, позволяют утверждать, что пропагандистская работа в военной организации древних славян в современном понимании не велась. Связано вероятно это было с тем, что «каждая многочисленная, разветвлённая семья или род жил особо, под управлением своего родоначальника, имея свой обычай»7, следование правилам которого позволяло компенсировать отсутствие пропаганды. Однако совершение общинных религиозных обрядов, передача легенд и традиций посредством устного народного творчества – это ли не зарождающаяся в глубине веков информационно-пропагандистская работа?
Отдельные её формы всё-таки можно обнаружить. Славянские племена умели расположить к себе иноземцев через ритуалы гостеприимства. «Странник, хорошо принятый и угощенный, повсюду разносил добрую славу о человеке и, в целом, о гостеприимном племени»8. В Поучении Владимира Мономаха, относящемуся к более позднему периоду развития российского государства, также встречается указание на необходимость уважительного отношения к гостям – «Боле же чтите гостя, откуду же к вам придет, или прост, или добр, или соль, аще не можете даром, брашном и питьем, ти бо мимоходячи прославять человека по всемъ землям, любо добрым, любо злым»9. Однако некоторые древнеевропейские авторы [Прокопий, Адам Бременский и Гельмонд] указывали и на особую жестокость, с которой славяне относились к пленным и проповедникам христианства10, сопряжённую с жертвоприношениями языческим богам.
Церемонии гостеприимства и ритуалы жертвоприношения можно с уверенностью отнести к зарождающимся формам пропагандистской деятельности, которые совершенствовались и в более поздние периоды развития российской военной истории. С использованием военно-педагогического понятийно-категориального аппарата нашего времени следует предположить, что основы методической работы по формированию положительного имиджа Вооружённых Сил за рубежом и престижа военной службы были заложены ещё в древнеславянской общине.
Княжеская дружина
Период образования и развития Древнерусского государства в IX-XIII вв. связан с образованием одного из важнейших институтов раннефеодального общества Руси – дружинной организации.
Итак, форма вооружённой организации и способ её комплектования изменились. Вследствие этого объективно возникло противоречие. С одной стороны, необходимо было воспитывать огромные массы вооружённых людей в духе подготовки к отстаиванию государственных интересов. А с другой стороны этому сильно препятствовала разобщённость людей, обусловленная распадом родоплеменных отношений и изменением характера отношений социальных. В этот же исторический период сложилась практика не воевать только национальным войском, а в некоторых случаях нанимать воинов из соседних народов за деньги – «собрав великое число казны с города наняли снова сильное войско Варяжское и поручили Ярославу»11.
По своему содержанию информационно-пропагандистская работа с далеко неоднородным по социальному составу воинским формированием была направлена на выработку у воинов чувства преданности князю, смелости в бою, недопущение бегства с поле боя. В этих целях князем использовалось личное обращение к своей дружине и личный пример. «Отступающих своих по полкам разъезжая князь укреплял в бою, дабы лучше они головою пали, нежели бегством затмили бывшую свою храбрость»12, «сильным увещанием ободрив унылых поставил свой строй перед Переяславцем против Греческого стану», в целом, «мужественным видом и словом ободрял своё войско»13. В некоторых источниках содержится упоминание о прообразе современного информационного боевого актива подразделений. Так, в ходе очередной битвы князь Святослав бросил копье в сторону противника и поразил коня одного из воинов. Это событие было подхвачено его воеводой Свенельдом – «князь наш бой начал, станем за него крепко»14.
При необходимости проведения информирования и осуществления агитации в случае невозможности князя лично обратиться к дружине или местным жителям практиковалось направление в подразделения или в населённые пункты специально подобранных для этого глашатаев. «Владимир же, вернувшись в стан свой, послал глашатаев по лагерю со словами: «Нет ли такого мужа, который бы схватился с печенегом?»15. По всей видимости глашатаи подбирались по личным морально-деловым качествам, так как следы их подготовки в архивных источниках того времени отыскать не удалось.
Характер обращений князя к воинам носил форму просьбы, а не требования о беспрекословном их выполнении. Князь и его дружина составляли единое целое, одну семью, а не организацию, основанную на принципе единоначалия. Вполне закономерно, что такие люди не нуждались в дополнительной мотивации. «В Киевской Руси так же, как у франков, лангобардов, англосаксов или норманнов, княжеская дружина представляет собою вольное военное товарищество. Дружинники-воины не холопы, не подданные и не наемники; это свободные люди, клятвенно обязавшиеся верно служить своему вождю-господину на поле брани»16. Воины были преданы князю, одновременно находясь у него на содержании.
После крещения Руси в 988 году в работе с дружиной зародились православные традиции. Содержание информационно-пропагандистской работы стало приобретать религиозный характер. Князь создавал условия для общения воинов с православными священнослужителями, организовывал и принимал личное участие в религиозных церемониях – молитвах до и после боя, крещениях, причащениях. Призывы не верить в суеверия, приметы и знамения, а уповать на волю Божью становились повсеместно используемыми – «…и что сделает нам Бог на добро или на наше зло, то мы и увидим»17.
