— Ух, ты тесная… Ты, че, девочка у нас?
Мне вдруг стало как-то неловко.
— У меня этого мало было… и я стесняюсь немножко, - голос у меня отчего-то дрогнул, и я даже сделала руками движение, будто хочу от него прикрыться, как-то так само получилось.
— Да, ладно, ты че… я же весь свой!
Васька вдруг проникся моментом и просто лег рядом. Начал меня уже совсем по-другому поглаживать, шейку мою целовать, грудь и животик. Под его руками и губами я снова разомлела и порывисто вздохнула, когда Васины умелые пальчики снова оказались у меня внутри.
— Ну, вот, теперь полный порядок! - удовлетворенно констатировал парень и тут же добавил: — Не-е, я их сниму все-таки для первого раза… потом поиграем, как ты хочешь.
Вася решительно избавил меня от последнего элемента одежды и снова чуток замялся:
— Может, тебе подушечку подложить, удобнее будет.
— Иди уже…
— Куда? - насторожился Васька, даже нахмурившись
— Туда! - «Вот же… двоечник!»
— А-а-а… так это можно!… Да, б…ь, ты че тесная-то такая! Я попасть не могу!
Пришлось ему помогать… попасть… от комментариев я, понятное дело, не удержалась:
— Тоже мне, вояка… Ты и на стрельбищах ваших, наверно, все мимо, да?
— Не-а, там куда надо… Да и здесь, погоди, Анечка, освоюсь.
Надо же, осваиваться он еще собрался! А потом мне вдруг стало как-то немножечко не комфортно и, правда, тесно… он, наверно, мне по габаритам совершенно не подходил, я даже почти всерьез испугалась.
— Вася, все… все, я больше не хочу… не надо…
— Не хера себе не надо! Я уже по самые яйца вставил!
— Ай! Вася…
Тут я почему-то перестала ясно соображать, только чувствовала как он проникает в меня все глубже и все больше растягивает меня, заполняя полностью, с комфортом располагаясь внутри, по-хозяйски — всерьез и надолго.
— Ммм… Ва-а-ся…
Я сейчас была очень близко к чему-то очень-очень приятному, но все никак не могла зацепиться и удержаться в этом ускользающем состоянии… а Васька вдруг запыхтел как паровоз и зашипел мне чуть ли не в ухо: — Ф-у-у-х, ты …. Еб…
Я едва ему успела рот зажать…. Ну, не люблю я, когда так выражаются.
А потом он навалился на мня всем своим нехилым весом и я запищала:
— Тяжело же… дурак!
— Ой, прости, прости…
Он почти сразу же перевернулся на спину и уволок меня за собой, даже не вынимая свой…
— Ты сама-то хоть «кончила»?
— Ну, почти…
— Я быстро что ли? Ты стонала, я думал успеешь.
Со мной никто прежде так об этом не разговаривал… я опять застеснялась.
— Да и так хорошо… честно.
— А-а-а… Ну, лады… Счас отойду малехо, еще будем… Пока не кончишь, не слезу с тебя, ясно?
Я даже засмеялась, вдруг осмелела, даже потерлась носом о его крепкое плечо.
— Ой, уже страшно…
— Испугаешься у меня… Ты настраивайся… я несколько раз за ночь могу… при должном-то обращении…
«Нет, мне много не надо, я, наверно, не хочу несколько раз… это перебор уже…» И тут до меня дошло… Уж очень мокро было между ног…
— Вася, а ты “резинку” надел?
— Не…, а че, надо было?
Я даже подскочила.
— Вася, ты дурак? Ты че сделал? Ты со всеми так, а вдруг ты больной?
У меня паника началась, это же немыслимо просто, что мы натворили. Я начала лихорадочно соображать, какой у меня сейчас день цикла, но, это же совсем не надежный метод… Мамочки, с кем я связалась!
— Да, ладно… Я с тобой только, Ань, ты же чистенькая…
— А ТЫ-Ы?
— Ну, конечно! Я же куда-попало так не лезу, я только с тобой… так! Нас проверяют каждый месяц, у нас это строго, даже не думай!
— А ты, вообще, в курсе, что от этого дети бывают? А? Ты, вообще, соображаешь?
— Так, мы поженимся, если залетишь!
— Ты дурак!
И тут Васька дернулся. И даже психанул так, что я сразу забилась в угол дивана.
— Хватит меня уже дураком называть! И учился я нормально , почти без «троек»! И специальность у меня есть! Я — электрик, поняла? И, вообще, много чего могу… Нашлась тут… «училка»!
Я сидела, прижав к груди покрывало с дивана и размазывала по щекам слезы, Васька притих.
— Ну, ты че… ты че… реветь-то… еб…..ся можно, я че тебе сделал? Ань? Я же в тебя с первого взгляда влюбился, как только увидел — все, п….ц!
— Хватит уже ругаться! - мне вроде бы полегчало… чуть-чуть…
— Ань, давай поженимся, я тебя буду на руках носить, и все, что захочешь… Ань!
— Ты Таньке тоже такое говорил, да? Ты и с ней без «резинки» был?
— Не-е…, с ней-то одевал. Я же не дурак! Я только с тобой… ты же Отличница!
— И что?
— Я с такими обычно в пролете, или «целки» или им «мажорика» подавай… а у меня папа - слесарь…
— Значит, это я - дура, что с тобой связалась!
— Ань, я тебя люблю…
И он снова полез целоваться, стаскивая покрывало и укладывая меня перед собой.
— Ну, давай еще… теперь же все равно… раз уже было…
И, правда…теперь уже все равно… завтра придумаю что-нибудь… в аптеку схожу, должны что-то подсказать, какие-нибудь экстренные меры… не у Таньки же спрашивать.
Второй раз было как-то очень даже лучше и я все успела… а потом он лежал, улыбался, прикрыв глаза и я, словно пьяная, долго его целовал и гладила… везде-везде, а чего стесняться, когда еще в моем распоряжении будет такой классный парень, с таким обалденным телом. Может, они завтра «свалят» с Артемом и я больше Васеньку никогда и не увижу… надо успевать.
Проснулась я, кажется, от запаха жареных яиц и кофе. Оп-па! Рядышком никого, мужчина, вероятно, проголодался и сбежал на поиски мамонта… Любовь-любовью, а кушать хочется. Ого! Почти десять часов утра… Надо бы вставать.
Крадусь в ванную и вдруг слышу разговор Васи с Артемом на кухне:
— Это улет! Я с ней кончаю и кончаю, п….ц! Крышу конкретно сносит… ни с кем так не было.
— Мне с Танечкой тоже хорошо.
Это уже раздался тихий, довольный голос Артема.
Я попыталась проскользнуть все-таки мимо парней, но была немедленно обнаружена. Васька расплылся в улыбке и как-то совершенно буднично сказал: — С добрым утром, Солнышко! Ты кушать будешь? Кофе, омлетик…
Я что-то буркнула в ответ не очень приветливо, и закрылась в ванной. Мне безумно хотелось, чтобы все они исчезли из моей квартиры и я осталась одна. Я помылась, вернулась в свою комнату и начала одеваться. Сумочку захватила и попыталась выйти из квартиры: — Я ненадолго! Скоро вернусь…
Вася меня остановил. Улыбки на его лице уже не было.
— А ты куда это собралась, зайка?
— Мне надо сходить до аптеки.
— Никуда тебе не надо! Если я узнаю, что задумала аборт… я тебя…
— Че-го? Ты… ты вообще? Ку-ку…
— Никуда не пойдешь, я сказал!
— У себя дома будешь командовать, понял! Кофе попил? Можешь к маме идти! Тема, проводи товарища, я сейчас Таню разбужу, ей тоже пора, устроили мне тут…
У меня на душе кошки скребли, таким все казалось противным, и Васькино поведение и то, что он на меня орет и из собственной квартиры не выпускает, точно придурок… Танька еще дрыхнет, надо ее поднимать…
Через полчаса я осталась дома одна. Никуда я не пошла, ни в какую аптеку, сидела и ревела, на улице снова шел дождь и сильно похолодало, на черемуху, наверно.
А вечером ко мне завалился Васька с букетом роз и я его зачем-то впустила.
— Ты же цветочки любишь, я понял!
— Что, заслужила уже?
— Ты же моя невеста!
— А ты в этом уверен?
— А ты сомневаешься? Я могу и убедить… я парень-то убедительный бываю.
И он убеждал меня всю ночь, и часть следующего дня, потому что весь день шел дождь и даже не хотелось вылезать из-под одеяла, я все время мерзла, а Васька был такой тепленький и почему-то совсем уже родной.
А под вечер Вася нормально перевесил покосившийся кухонный шкафчик и сам приготовил курицу в духовке. А на другой день мы поехали к его родителям, а потом все вместе поехали на дачу к моим родителям, потому что маме надо было доставить рассаду перцев, а у папы сломалась машина.
