— Ты убила человека, смирись, — пафосно сообщил мне мини-киллер, вызывая лишь раздражение, а перед глазами встают некоторые учебники по медицине, что так любит читать Киоко.

— Реборн, скажи, сколько он тут провалялся? — мягко и ласково уточняю я. — Не знаешь? Тогда я тебе скажу, около трех часов.

— И что? — изумленно захлопала глазами Хару, зато парни нахмурились и стали переглядываться. Мда… не зря Киоко своего братца и Такеши пыталась к умным книгам приучить. Многого они естественно не вынесли, но кое-что в их головах задержалось, а Хаято не первый день во всем этом дерьме крутится и просто знает.

— Через какое время наступает трупное окоченение? — устало вздыхаю я.

— Начальное примерно через час, — хмуро сообщил Хаято, с огромным подозрением осматривая валяющееся перед нами тело.

— ЭКСТРЕМАЛЬНО согласен, — кивнул на его слова Рёхей, мгновенно удостоившись странноватого взгляда мини-киллера. Мда… не вяжутся в голове такие знания и образ энергичного паренька не обремененного интеллектом? Ну-ну, он его еще не так удивит! Все же братишка ко всему подходит ответственно, особенно если это просьба кого-нибудь типа меня или Киоко. Впрочем, учитывая его Атрибут, ему понадобятся медицинские знания, пусть и не настолько углубленные, как у решившей стать медиком сестры.

— Ну, если верить учебникам, разброс гораздо больше и может достигать трех часов, которые уже официально прошли, — согласно кивнула я, воскрешая в памяти странички весьма специфичной литературы, мысленно благодаря Кею, который ее и подарил моей подруге. — Ну, а тут, — тыкаю пальцем в нисколько не потвердевший за это время «трупешник». — Я не вижу никаких изменений, что странно. Руки и ноги гнутся нормально, что может быть только в начале или через трое суток, когда он начинает гнить и соответственно размягчаться, — пожимаю плечами и заключаю. — В общем, он живее всех живых.

— Потрясающе! — раздалось со стороны «восставшего трупа». — Что и ожидалось от Джудайме!

— Аааа, зомби! — взвизгнула Хару и со скоростью света запрыгнула к Хаято на руки.

— Ты, что делаешь, женщина?! — возмущенно взвыл Гокудера и стал пытаться оторвать от себя намертво прицепившуюся к нему девочку.

— Это специалист Вонголы — Моретти, он может имитировать смерть, — важно заявил мне Реборн, игнорируя начавших ругаться ребят и пытающегося их разнять Такеши с Рёхеем.

— Я не так часто бываю в Японии, так что я решил использовать этот случай, чтобы показать вам свою технику — Аддио, — мило улыбнулся этот недо-мертвец. — Однако как и ожидалось от Джудайме, вы быстро меня раскусили, я восхищен.

Обреченно вздыхаю и приглашаю всех пить чай с пирожными, но закономерно получаю отказ от мужчины, зато остальные соглашаются. Особенно усердствует Хару, которая видимо решила заесть стресс. Хотя я ее понимаю, не каждый день такие потрясения и не будь у меня настолько развита интуиция, я бы тоже повелась на этот розыгрыш. Ну, а так… так остается только радоваться тому, что у меня нервы крепкие и начать придумывать планы мести.

Продолжение следует…

========== Глава 40. Лето ==========

К моему огромному сожалению, сразу приступить к мести Реборну не получилось, ибо подготовка к конкурсу съедала все время. Да и собраться для поездки в Токио, где собственно и будут проходить соревнования по танцам, тоже было необходимо. Тем более, выехать надо было немного раньше, чтобы успеть просмотреть площадку и прикинуть, как мы будем там двигаться, в идеале вообще пару раз там прорепетировать… В общем, я замоталась настолько, что забыла даже переговорить с ребятами перед отъездом. Кстати, я вспомнила об этом досадном упущении, только оказавшись в электричке. Мда… Правда, запаниковать или расстроиться не успела, меня отвлекли на какой-то вопрос, а потом уже стало не важно. Киоко довольно подробно объяснила, что вся наша честная компания прибудет посмотреть на наше выступление. Не скажу, что это меня сильно обрадовало, но некоторое облегчение я все же ощутила. Тревога и чувство пустоты, которые усиливалась с каждым километром от дома, начали отступать.

Прибытие на нужный нам вокзал, ознаменовалась толкучкой, веселыми переговорами детей и нервными криками учителя танцев, который пытался пересчитать нас по головам и проконтролировать, чтобы никто ничего не забыл. Еще несколько наших сопровождающих просто следили за тем, чтобы мы не разбрелись в разные стороны, пресекая любые попытки отойти от группы дальше, чем на пять шагов. Скукота. Обреченно вздыхаю и заставляю себя отключиться, пытаясь отследить своих наблюдателей. Их на удивление мало, всего-то трое, странно. Реборна со мной нет, как и кого-то из ребят, Киоко не в счет, о ее силе никто не знает и в Хранителях она официально не состоит. Жарко. Мысли начинают путаться и сосредоточиться на чем-либо становится сложнее. Впрочем, вскоре меня дергают за руку, а после вообще тащат за собой на буксире. Хм… похоже я пропустила все самое интересное и нас, наконец-таки, решили отвезти в свои номера, чтобы мы привели себя в порядок. Интересно, а смотреть площадку, на которой мы будем танцевать, нас поведут сегодня? Да и поведут ли вообще?

Оказалось нет, сегодня у нас другая программа и осмотр места выступления оставлен на завтра. Тогда же мы и проведем тренировку, а сейчас отдых, отдых и еще раз отдых! У нас всего-то двое суток до начала выступления и мы должны набраться сил, восстановиться после, пусть и не долгой, но выматывающей поездки в вагоне электрички. Впрочем, я не была против подобного, ибо пять часов сидения на одном месте, далось мне тяжело. К тому же нас везде преследовала духота, которая выматывала, а в выделенных нам номерах была прохлада. Причем, к моему изумлению, достигалась она не кондиционерами, под которыми легко было застудиться, а другим способом, но каким узнать не удалось. Жаль.

Следующие двое суток до выступления пролетели поразительно быстро. Мы готовились и старались успокоить свои нервы. Получалось откровенно плохо, да и наши соперники не давали расслабиться, ибо большую часть мы знали. Они, кстати, имели на нас неплохой зуб, все же мы который год оставляли их в дураках. Правда, обмен любезностей не приветствовался, поэтому большинство просто ходило с постными лицами. Все готовились и надеялись на победу. Ну, а если учитывать, что количество участников от каждой школы, в каждом конкурсе, было одинаковым, это было основное условие для тех, кто прошел на уровень префектуры, очередной способ уравнять шансы, заставить детей почувствовать себя частью чего-то большого, сплотить и привить привычку работать в команде. Причем, чужое настроение оказалось очень заразным даже в моем случае, азарт вспыхнул в крови моментально. Проигрывать не хотелось, поэтому мы с Киоко старательно работали над синхронностью, ибо один из номеров у нас был парным, после одиночные номера и самым последним был общий номер от школы, в котором участвовали сразу десять человек. Три выступления в день очень тяжелы, пусть они и не все шли подряд. Впрочем, нас с Киоко пришли поддержать ребята. Клянусь! Я не просто ощущала, но и даже видела вдали Кею!

Чувство поддержки окрыляло, паника отступила сразу, как объявили наш с подругой выход, наш танец самый последний. Звучат первые аккорды и мы выступаем на встречу друг другу. Взгляд глаза в глаза, пара мгновений на синхронизацию дыхания, ощутить друг друга, понять, увидеть отражение Пламени в чужих глазах. И вот на сцене уже не две девушки, а два языка огня, что движутся в унисон. Движения, медленные и тягучие, через мгновение сменяются резкими и порывистыми, чтобы спустя еще секунду стать плавными и размеренными. Мы языки Пламени, что танцуют на смолянистых поленьях. Наша жизнь яркая, пусть и скоротечная, мы дарим тепло и завораживаем своими бликами. Однако костер догорает и с последними тревожными нотками, мы замираем на полу, как позже нам скажут — изломанными фигурами. В зале тишина, которая стоит нам зашевелиться, чтобы подняться на ноги, взрывается восторженным криком. Мы поднимаемся и с счастливыми улыбками кланяемся и уходим. Это победа! Даже если нас не наградят, даже если наши следующие выступления не вызовут таких эмоций, этот этап за нами.