— Тебе надо связи укреплять. Хотя бы с Поттером и Блэком.

— Пятки лизать этим придуркам? — простонал оборотень возмущенно. — И это говоришь мне ты!..

— Вообще-то, тут мы еще есть, — заметил Эйвери.

— Поттер-то уже похвастался, что с оборотнем в комнате живет, и ничего, нормально все, а ваши родители вам что скажут? — осадил его Петр и снова повернулся к Ремусу: — Хочешь совет настоящего слизеринца? Используй это. Будь сам по себе, но при этом иногда будь полезен.

— Петтигрю… Стесняюсь спросить, ты что на Гриффиндоре забыл? — в черных глазах лучшего друга плескалось удивление.

— Не я такой — жизнь такая, — отговорился Пит. — Кстати, на продажу у нас что-то уже готово?

— Йодистый азот для Поттера и Блэка, веритасерум, бодроперцовое, костерост, — голосом отличницы перечисляла Лили. — И еще кое-что на пробу…

— Что?

— Зелье забывчивости.

— Ого… Когда это вы успели?

— Питер, ты только не ругайся… Пришлось.

— Это я виновата, — пискнула Мэри, ставя на свой котел стазис. — За мной Джоан увязалась, а я не заметила. Пришлось.

— Ну, вы… Как? Вы же могли ее совсем?..

— По-твоему, ты один самый умный, Петтигрю? — встал на защиту подруги Северус. — Мы ей две капли всего дали. Потому и вот, осталось. Много. В норме она.

— Ты проверял?

— А то.

— Что, уже и легилименцию использовал?

— Практикую.

— Вот даже как…

— Только она теперь мне проходу не дает. Что ей вообще от меня надо, не понимаю…

«Джоан Роули… Кто там был еще с такой фамилией, Торфин, кажется? А если буковку добавить? Неужели та самая? Нееет. А если все же да? Не тут ли корни отношения знаменитой писательницы к одному из самых неоднозначных ее героев? Злопамятность той, которую в детстве того… послали? Ну и ну…» — думал Петр, доставая остатки волос Филча.

— Филчевские? — спросил Снейп.

Петр кивнул.

— А поменять не пора?

— Определенно, сегодня вы все меня умнее, — вздохнул Пит, кидая крошечный сверток на остатки углей в камине. — Действительно, светиться повторно не стоит. И чье бы теперь взять?

— Тут у меня… Директор подойдет?

Восемь пар изумленных глаз уставились на Люпина.

Первым пришел в себя Питер, ну да ему положено…

— Ну… ты… удивил так удивил! Как?!

— Ну, я ж к нему ходил недавно… Вот, с мантии и… того… Случайно.

— Случайно. Хм. Я бы оставил, но не использовал пока. Вот бы рецептик зелья старения найти…

Питер согласно кивнул главному зельевару как самому благоразумному, а тот уже аккуратно складировал в небольшую коробочку дефицитные седые волосья.

— Мальчики, знаете, что? Кажется, я начинаю чувствовать себя членом настоящей преступной группировки…

— Что-то в этом есть, Эванс, но, думаю, ты не совсем права. Мы сами никому не угрожаем, и никого не обижаем. И не собираемся, если нас не трогают. Нам просто надо на что-то жить. Выжить и не попасть под чью-то не очень чистую руку. Согласна?

В выходной Выручай-комната встретила ее «первооткрывателя» неожиданно громкими звуками. Эйвери с Мальсибером ржали. Натурально, как кони, даже копытом били… то есть, ногами притоптывали, конечно. Пит уставился на них, словно впервые увидел. Хотя такое — определенно, впервые. В чем дело, его просветили через пару минут, утирая слезы смеха.

— Ты представляешь… В экзаменационных билетах, в ответах, то есть, написано… написано… хаха… вот!

Ему протянули кусок замусоленного пергамента.

— «Однажды группа молодых деревенских волшебников окунула Арга Грязного в пруд, возможно, этот случай и спровоцировал восстание», — прочитал Петр и тоже хихикнул: — От того, что вымыли кого-то грязного, война началась? Это серьезно? Ему так дорога была его… грязь? И он был такой большой шишкой у гоблинов?

— Какой шишкой? — неожиданно удивился Эйвери, и Петру снова пришлось объяснять изыски нежно любимого русского языка, давно «переехавшие» в его уме на английский лад.

Заодно его просветили, что «Грязный» — это фамилия. В данном случае. Скорей всего.

Когда слизеринцы, наконец, просекли фишку, опять заржали — к счастью, уже не долго.

— А у вас тут весело… — чуть скрипнула дверь.

— Девочки, всегда рады поделиться.

После того как все, наконец, оказались в курсе новых данных, первый вопрос задала Эванс:

— И как это понимать?

— Историю пишут победители, — пожал плечами Питер.

— Ой, что ж они тогда на самом деле сделали с беднягой? — в притворном испуге вытаращила и так большие карие глазищи Мэри.

— Постирали…

Питер, представив барабан стиралки, вращающийся в режиме сушки где-то на тысяче двухстах оборотах, заставил себя сцепить зубы, чтобы не продолжить стеб.

— Все это было бы смешно, если бы мы знали, где взять точные сведения, — Снейп, как обычно, зрил в корень проблемы.

— Ха, — усмехнулся Петр. — У меня с гоблинами договоренность. На информацию. Беру их книги по истории, решено.

— А дадут? — усомнилась Лили.

— Вообще-то должны. Я договоры составлять умею. И можешь не хмыкать, Снейп…

— После твоего невероятно нудного мастер-класса на прошлой неделе мы в курсе, знаешь ли. Совершенно случайно.

— Ну во-от, а как же о том, что если сам себя не похвалишь, то ходишь, как оплеванный?

— Когда в банк пойдешь? И лучше бы не одному.

— Сегодня напишу отчиму, договоримся.

— Что мы нарыли… Ой, что мы нарыли! — парочка неразлучных слизеринцев ввалилась в комнату, за ними по-журавлиному важно прошествовал Снейп, аккуратно закрыв дверь. У Слизерина закончился факультатив по зельям.

«Он что, свой покер-фэйс уже с этих лет начал тренировать, что ли?» — подумал Петр, перехватывая Эйвери и Мальсибера, тут же сунувших нос к гоблинскому фолианту, точнее, списку с него:

— Стоять! Защищено, сгорите нах…

Две пары серых глаз оторопело уставились на него. Мальсибер протянул Питу увесистый том.

— А если коротенько? — Питер оценил информацию на вес.

Джейкоб, хмыкнув, порылся в сумке, достал пергамент и протянул ему.

— Вслух давайте! — потребовала Эванс, выныривая из старого журнала по зельеварению.

— «Нагнок — гоблин, работавший в банке Гринготтс приблизительно в 1700-х годах. Родственник главы одного из кланов. Нагнок был случайно убит плохо подготовленным троллем-охранником, присланным в банк по приказу Министерства магии. Случайная смерть Нагнока послужила причиной для начала гоблинского восстания под предводительством Арга Грязного», — прочел записи их хозяин.

— Отлично, одну фигуру раскопали, — порадовал Петтигрю и тут же озадачил: — Если коротко, то никакая это была не случайность, а заказ. Кто-то в курсе? Нет? Угадайте, от кого?

После пары минут тыканий пальцем в небо Петр, поняв, что в истории его приятели уже ориентируются довольно неплохо, выдал ответ:

— Аргок Гринготт.

— Что?!

— Фигассе…

— Сильно.

— Значит, война планировалась?

— Стопроцентно.

— И в чем суть?

— О, это долгая история. Давайте завтра?

— Петтигрю-у!

— Ну ладно. Война была срежиссирована. От и до. От гоблинского восстания до их якобы поражения. Догадываетесь, кто в результате разбогател больше всех?

— Гоблины, ясное дело.

— Так и есть.

— Но как же история, которую мы учим? Почему?

— А это — да, это интересно. Вы не поверите: всего лишь амбиции нового министра магии… Оплаченного гоблинами, естественно. Благодаря их золоту он тогда и получил свое кресло, собственно.

— Но зачем им изображать проигрыш?

— А вот об этом история пока умалчивает. И сдается мне, лучше в ту сторону не копать. Целее будешь. Лично я думаю, это что-то, связанное с особенностями расы или магии гоблинов, или вообще их жизнедеятельности.

— Да-а-а. Все любопытственней и любопытственней…

Все повернулись к Сивилле в немом ожидании.

Девочка улыбнулась:

— И что вы на меня так смотрите? Я же не профессор Бинс.