14.

Ты со мной

Прошло почти две недели…

Я припарковалась за новым, огромным темно-синим внедорожником GMC Брока, выключила зажигание, вышла из машины и направилась к багажнику, задрожав от холода после теплого салона своего автомобиля.

Это Денвер. Завтра обещали 60 градусов (около 15⁰С) в декабре. Но сегодня вечером было холодно, шел снег, не говоря уже о предстоящем прогнозе — снегопаде.

Это было неплохо для горнолыжных курортов и лыжников, но плохо для Тессы О'Хара.

Я любила снег, мне нравилось играть с ним, смотреть на него, сидя дома с горячим какао и книгой, смотря в окно и наблюдая, как он падает.

Но ездить по нему... не очень.

Я открыла багажник и взяла множество пакетов, распределяя сумки в руках, было не совсем удобно из-за большого количества торчащих рулонов подарочной бумаги.

У меня была слабость к рождественской упаковке. На самом деле, у меня была слабость к любой упаковке, включая банты и ленты. Я часто поддавалась своей слабости, поэтому целый шкаф дома был забит подарочной бумагой и другим барахлом.

Не шучу.

Жонглируя сумками, стараясь не бить себя по бедрам рулонами оберточной бумаги, я захлопнула локтем багажник и направилась к внутреннему дворику Брока.

Взглянув туда, нахмурилась.

За воротами стоял Харлей. Не Брока, а Дайна Глайд. У Брока никогда такого не было, свой он держал во внутреннем дворике под прочной, сделанной на заказ, крышей.

Хм. Оказывается, у Брока были гости.

Все еще жонглируя сумками, я пробралась через высокие деревянные ворота патио, затем через дверь черного входа к входной двери.

Прежде чем я успела сказать хоть слово приветствия, услышала, как Брок тихо сказал:

— Тесс.

Я поняла, что он приветствовал не меня, а предупреждал, завязывать разговор.

О, боже.

— Привет! — Крикнула я, закрыв дверь, входя в гостиную и оглядываясь.

Потом увидела их. Латиноамериканца и похожего на индейца мужчину на высоких стульях перед баром Брока, сам он стоит на кухне за стойкой бара.

Первая мысль, я же женщина, и эта мысли обычно преобладает над всеми другими мыслями, была — эти парни выглядели очень сексуально. Не сексуальными в обычном смысле этого слова. А слишком горячими, сексуальными, как Брок, в этом смысле, их хотелось съесть.

Вторая мысль заключалась в том, что они не только были на одном уровне с Броком по своей сексуальности, но оба излучали опасную, дикую ауру силы.

По неизвестной мне причине Брок общался со своими собратьями, и та напряженная вибрация, пульсирующая в комнате, сообщила мне, что они не просто так собрались выпить пива, вспоминая былые времена, делясь ностальгическими воспоминаниями о суках, которых пометили.

Здесь было что-то другое.

— Привет, детка, — пробормотал Брок. — Это Гектор Чавес и Вэнс Кроу, мои друзья.

— Привет, ребята, — поздоровалась я.

В ответ я получила:

— Йо, — от Вэнса Кроу, индейца, латинос только кивнул мне.

Определенно собратья Брока.

Я положила пакеты на диван, затем повернулась к Броку, стянув с головы вязаную шапку, тут же пытаясь привести волосы в порядок, немного распушив их после шапки.

— Ты хочешь, чтобы я нашла себе какое-нибудь занятие в спальне?

— Нет, — он покачал головой, а затем тихо сказал: — Иди сюда, дорогая.

Черт.

Я почему-то подумала, что новости были не очень хорошими.

И пока я оглядывала троих мужчин на кухне, поймала себя на мысли — многим бы женщинам даже не пришло такого в голову, но мне хотелось рвануть назад к своей машине, сесть за руль и побыстрее добраться до Марты с Эльвирой, чтобы выпить коктейль «Космо», чем снять пальто и остаться с этими потрясающими, сексуальными тремя мужчинами, такое количество и сразу я не видела за всю свою жизнь.

Но несмотря на свои мысли, я молча кивнула и расстегнула пальто, отнесла его в шкаф в коридоре, отделяющий нижнюю лестницу от комнаты мальчиков и верхнюю лестницу от кухни. Повесила на вешалке пальто и вернулась.

Как только я подошла, Брок, как обычно, тут же обнял меня за талию, прижав к себе, и я только тогда заметила, что перед ними тремя стоят бутылки «Бад».

— Хочешь пива? — Спросил Брок, я посмотрела на него.

— Я предпочла бы горячее какао.

Он ухмыльнулся, но только губами, улыбка не достигла его глаз и не осела в комнате, изменив общее напряжение.

Вот черт.

— Что случилось? — Тихо спросила я.

— Кое-что случилось сегодня, детка, — ответил он.

Дерьмо.

— Какое-то дерьмо? — Спросила я.

Он посмотрел на своих собратьев, затем снова на меня.

— Оливия получила письмо от моего адвоката.

Ситуация была не простой, даже лучше сказать, сбивающей с толку. Брок связался со своим адвокатом, воспользовавшись в качестве предлога тем, что поменял работу, предложив Оливии договориться о совместном графике на посещение сыновей — одна неделя у Брока, другая у Оливии и Дейда.

На мой взгляд, Оливия на его предложение могла отреагировать двумя способами. Облегчением, что у меня будет больше времени посещать спа-салоны и ходить по магазинам, совершенно свободная целую неделю от своих детей, которые постоянно были с ней. Или очередной раз разозлиться, хотя бы потому, что она стерва. Брок, будучи Броком, должен был быть готов к любому повороту событий.

— И что? — Поинтересовалась я.

— И она мне позвонила.

— Хорошо, — ответила я, но он больше ничего не сказал.

— И когда она мне позвонила, она попросила встретиться с ней поужинать. Она сказала, что почти готова оставить Дейда, но боится. Потому что не работала уже больше двух лет, подписала железный брачный контракт, у нее нет собственных денег, она не в состоянии одна заботиться о детях и, конечно же, не в состоянии нанять адвоката, чтобы тот общался со мной. Она вновь заявила, что хочет обсудить наше положение, положение наших детей, нашей семьи и возможность примирения.

Я почувствовала, как у меня сжались губы. Потом почувствовала, как рука Брока сжалась сильнее вокруг меня.

— Я не согласился, детка, — ответил он мне. — Я сказал ей, что это невозможно. Я двигаюсь дальше, ушел от нее навсегда и на данном этапе нашей жизни нам следует общаться исключительно через наших адвокатов.

Губы у меня расслабились.

— Потом мне позвонил Рекс, — продолжил он, и я моргнула. — Рекс не знал, что ему делать, потому что, когда мама забирала их из школы, она была сама не своя. Черт, я рассказал ему, что я хотел бы, чтобы неделю они жили со мной, сказал им, что она подумывает уйти от Дейда, сказал, что она боится, сказал, что мы с ней никогда не будем вместе, сказал им, что она не знает, что ей делать. Он позвонил, когда они вернулись домой, и сказал мне, что даже, когда они вернулись домой, она все еще продолжала плакать и причитать. И я слышал ее плач на заднем плане.

Губы снова сжались.

И сквозь сжатые губы я прошептала:

— Ты издеваешься надо мной.

— Нет.

— Вот черт. — Прошептала я. Затем спросила: — И что ты тогда сделал?

— А что мне оставалось делать? — спросил он меня, я поняла это как предупреждающий знак, его рука опять сжалась у меня на талии, тело слегка прижалось ко мне, глаза встретились с моими, я приготовилась к ответу: — Я притащил свою задницу к ним и успокоил ее, пообещав поужинать с ней.

Вот черт! Черт! Черт!

Я сжала губы и опустила взгляд на столешницу.

— Детка, — еще одно сжатие рукой, и я снова посмотрела на него. — Это минное поле. Я должен ступать медленно и осторожно. Вот почему здесь Гектор.

Я с замешательством смотрела на Брока, потом перевела глаза на Гектора с таким же замешательством, потом снова посмотрела на Брока, когда тот заговорил:

— Гектор работал со мной в УБН. Теперь он работает на Ли Найтингейла. Ли — охотник за головами, он занимается охраной и частным расследованием. Мне хватает проблем, и Гектор мой должник. Я позвонил ему.