— Ну, ладно говори. Только учти, времени до переброса в Верлидию, у нас мало. Может, я потом перескажу все по пунктам? А то как-то второпях, не совсем удобно. Вдруг что-то пропущу, — мягко зажурчал верлид.

И пока Златанка отходила от такой наглости ответа, он, не мешкая, тихо подошел к ней и чуть приобняв мягко поцеловал в щеку. Причем все время, старался не встречаться со взглядом, этой противной девчонки.

Слишком хорошо запомнив урок по получению приворотных чар, Гредис избегал хвисиных глаз, дабы не превратиться в исходящего слюной любвеобильного верлида. Он и без этих чар на свою страстность натуры не жаловался.

— Посмотри на меня, любимый! — в ответ ему, ласкового произнесла Златанка.

Вот, чертовка! Так и знал, что она своё не упустит и решит над ним по экспериментировать! Да, за кого она его принимает?! Можно и не отвечать, и так понятно.

За полного идиота!

Ладно! Подойдем к этой проблеме, с другой стороны.

— Златанка, нам бы сейчас не спорить. Действительно, времени на все катастрофически не хватает. Если я не успею переговорить с отцом до переброса нас в мой мир, последствия могут быть разные. Самый благоприятный исход, если просто в тюрьму посадят, не худший вариант, когда попытаются отравить… Нет, правда отравят, ты не сомневайся. — горячо стал уверять верлид.

Зато Златанка стояла, боясь пошевелится. Это ж получается, её на тот свет отправить хотят с «превеликими почестями», без предоставления последнего пожелания приговоренного? Тот есть берите на выбор, что предлагается, и не выносите мозг своими претензиями?! Куда ж занесло её родимую? И ведь на этот пикник «привал в вечность», добровольно, не сопротивляясь отправляются такие яркие представители, можно сказать лучшие умы, как Темный и его команда?!

— Златаночка, миленькая! Что, с тобой?! Ты отомри пожалуйста! Не застывай! — шептал перепуганный Гредис, видя, как с его любимой твориться что-то странное.

Еще немного, и у неё по всем показателям, «падучая» начнется. Как же он умудрился так её приложить?! Глубинный, что ж делать то? А вдруг её парализует от таких новостей?! И она на всю жизнь вот такой скукоженной останется?! Где его мозги были, когда он правду решил рассказать! Так ведь и сообщил-то совсем немного! Почти что, ничего!

Не хило он подошел с другого «бока», проблему решить!

— Златаночка! Ты не обращай внимание, на меня безголового! Это ж, я по глупости и недалекого ума, такое сказал! Впредь осмотрительнее буду, когда соберусь в чем-то признаваться. Особенно про мою семью, чтобы ей долго жить без бед. — умоляюще просил Гредис.

По тому, как вздрогнула хвиса и наконец скосила на него свой взгляд, верлид понял, что продолжать уже ничего не надо. Спасать свою роднулечку нужно, как можно быстрее, здесь и сейчас, и желательно молча.

Больше не рассуждая, он крепко приложил волной по лбу хвисе, тем самым отравив её в небытие на неопределенный срок. Желательно, чтобы этого времени хватило на разговор с отцом. Затем аккуратно перенес Златанку на постель, не забыв поправить её крылья, чтобы той удобно было отдыхать.

Все-таки интересно у хвис оборот делается, ударил по голове и всё, перед вами хвиса, еще раз приложил по тому же месту и перед вами уже девица-красавица. Радует и тот факт, что при обороте одежда с неё не исчезает. Только представив на минуту, что его обнаженную Златанку, мог увидеть другой мужчина, Гредису сразу стало не хорошо. Кошмар какой-то! Да, он её голой, сам ещё не видел!!!

Немного успокоившись и приведя мысли в порядок, Гредис вышел на связь со своим отцом.

Отец Гредиса, водяной дракон, во второй своей человеческой ипостаси, наверное, был красив. И высок, и строен, и голубоглаз, и голубоволос, и широкоплеч, но с таким стервозным выражением лица и взглядом, «живой! Щас исправим», вызывал единственное верное желание, испариться.

Как говорил Станиславский: «Не верю»!

Так и глядя на этот экземпляр мужской харизмы, можно сказать тоже самое. Этому самцу дракону верить нельзя было в принципе. Даже, если он начнет умолять и биться головой об пол, верить ему НЕЛЬЗЯ! Гад и подлец, в самом прямом назначении этого слова.

Прежде, чем этого дракона проклясть на веки вечные, первым делом всенепременно восхитишься виртуозным исполнением его подлости, а потом вторично проклянешь, чтобы уже наверняка. Иногда, не забывая проделать это и в третий раз.

Но судя по его цветущему и неувядающему виду, хорошо проклясть или по крайней мере далеко послать, ещё не удалось никому.

— Сын, мой! Только не говори, что учебе среди людей, ты предпочитаешь вернуться домой. — пророкотал его голос.

— Нет, отец… — начал было говорить Гредис.

— Слава, глубинным!!

— Отец, выслушав меня до конца, вряд ли ты вспомнишь глубинных. Скорее наоборот…, перечислишь всех земных богов, — смиренно произнес сын. При этом очень надеясь, что волна гнева, посланная отцом, не отправит его в нокаут. Помолчав немного и поняв, что пока никого убивать не собираются, решился продолжить беседу. Но…

— Какая хорошенькая хвиса! Спасибо, сынок! Но, что мне с ней делать?! А вдруг узнает ваша мать?! Нет, такой подарок не приму! Даже в свою сокровищницу помещать не буду! Это же чистейшей воды, провокация! Это даже не подлость, сынок! Это, предательство! — гремел уже почти возмущенный рык дракона. — Да если узнает ваша мать?! Мне где, потом прикажешь существовать?! На задворках моей загубленной жизни?! Ты, этого, мне желаешь?!

— Ну, началось! — устало сказал Гредис. — На пустом месте создал все предпосылки для скандала! И сам же этот скандал, успешно продолжаешь в гордом одиночестве! Даже не надейся, поддерживать тебя в этих возмущениях, не буду!

— Да?! А почему?! Интересно, же! — удивленно ответил отец, а потом добавил сокрушенно, — Такой скандал утопил в волне! Еще сыном называется!

— Отец, я рад, что дома все хорошо! И ты в прекрасном расположении духа! Но мне так много тебе надо рассказать и, к большому сожалению, нужна твоя помощь. Только прошу, как отца, как самого близкого, получить твою помощь, без каких-либо неприятных последствий! Я понимаю, что это не в твоих правилах! Глубинный, это вообще не в твоих правилах, но здесь замешаны линии судьбы или что-то очень похожее на это!

В одну секунду, из дурашливо настроенного родителя, на Гредиса уже смотрел, наделенный мудростью веков самый древний дракон. Взгляд его был прямой, не мигающий, можно сказать жесткий. Челюсти чавкнули, а ноздри выпустили водяной пар. Варлид приготовился слушать своего сына.

— Отец, как видишь я синеть начал. Сегодня за одну ночь посинел намного сильнее, чем за несколько дней до этого. Уверен, вот эта хвиса, лежащая без сознания, и есть причина моего интенсивного изменения цвета, но он начал меняться при другой лисе. А тянет меня к этой…

— Так изменения начались при лисе или хвисе, — басисто выдохнул Варлид.

— Хвисе…

— Хмм, — прогромыхал дракон.

— И еще…, у невесты Темного, моего декана…

— Знаю. Ты мне дальше рассказывай! — недовольно протянул отец.

— Ну, так я и говорю, а ты меня перебиваешь!

— Я?!

— Ты!…. Отец!

— Что?

— Да, ну тебя! Так вот… у невесты Темного, над головой появляется экран в минуты, толи покоя, толи, наоборот, нервозности. А на этом экране скачет неуравновешенное странное существо, говорящее и, вдобавок ко всему, ещё и провокатор на подлости, — продолжил все-таки свое повествование Гредис. Но увидев, как при последних его словах у отца замерцали глаза, нервно сглотнул.

Вот ничего хорошего, это взгляд не сулил. И как-то сразу пришло осознание, никому в этой истории сладко не будет. Да, к тому же, кто-то на своей шкуре испытает, всю прелесть драконьего благословения.

Когда имеешь таких родителей, желательно не беспокоить их по мелочам… По любым мелочам, даже грандиозного масштаба, не стоит… Как бы не пришлось потом пожалеть об последствиях такой просьбы.

Эх, взять бы свои слова обратно!