- Что Стас?

- Он уже дома... горит синим пламенем в аду!- насмешливым тоном небрежно бросил  Гайдим.

Никитар шутку не оценил. Впервые в жизни он ощутил горечь утраты. И впервые в жизни в его душе стало пусто.

                                                                                                    ГЛАВА15

Со дня той самой, роковой поездки, которую Иова усиленно пыталась забыть, в ней самой кое - что произошло. Неожиданно для себя, она вдруг вспомнила, что она женщина. Притом молодая, здоровая, полная энергии и жизненных сил. Долгое время она забивала в себе все женственное и женское, но теперь словно заново родилась. Вся как -то изменилась, расцвела как майская роза. Полностью поменяла весь свой скудный гардероб. Имидж деловой женщины, уступил место сексуальной кокетке. Строгие, длинные юбки Иова выбросила, а вместо них накупила яркие, воздушные наряды, которые просто приводили в восторг окружающих. Настолько все это ей было к лицу! Подолгу просиживая перед зеркалом, женщина стала больше уделять внимания и своему лицу. Каждый день, слой за слоем не него теперь накладывалась неброская косметика, которая поистине творила чудеса, превращая серую мышку в настоящую красавицу!

Походка Иовы тоже претерпела некоторые изменения. Отныне она уже не была кульгавой и неуклюжей. Наоборот! Стройные ножки весело выстукивали небольшими каблучками однообразную, звонкую песенку. Тук-тук, тук-тук - слышали позади себя окружающие и оборачивались, совершенно не веря своим глазам. Легким кивком головы, находу Штельман со всеми здоровалась, и поймав на себе чей - то восхищенный взгляд, самодовольно улыбалась и гордо шествовала дальше. Так было первое время, пока люди не привыкли к новой Иове. Что и говорить?! За последние несколько недель, она очень преобразилась! В новом образе Иова Штоельман нравилась всем и себе самой. Но больше всех ею, конечно же, восхищался Нардипский. Он давно понял: в душе Иовы смог зародить маленькую искорку, которая зажгла в ней потрясающее пламя перемен. Эти - то перемены и несли Максу смутную надежду на призрачное счастье, о котором он когда - то даже и мечтать, не смел. Несмотря на кажущееся равнодушие, от Иовы теперь исходили некие новые, взбалмошные флюиды, которые Макс ловил на лету. Он бросал на нее дерзкие, пылкие взгляды, которые говорили красноречивее любых слов. В такие минуты, Иова попросту краснела и смущенно отворачивалась. Это очень забавляло и в тоже время напрягало парня, так как их внешние отношения стали холоднее льда. Используя весь свой шарм, Макс подкатывал к ней, как только мог, но та не шла, ни на какие контакты. Кроме формального: "Доброе утро", он больше не слышал от нее ничего. Но как бы там ни было, надежды Нардипский вовсе не терял. Поведение Иовы ему казалось вполне предсказуемым и объяснимым.

- Терпение, друг мой, терпение! Еще немного, и она станет твоей! - день за днем уговаривал себя Макс.

Именно недосягаемость делала для него эту женщину еще желаннее и привлекательнее. Без конца вспоминая ту ночь, он хотел быть с нею снова и снова.

Вопреки внешней холодности, Иова Штельман постоянно держала Максимуса в поле своего зрения. Ей нравилось наблюдать за тем, с какой страстью тот пожирает ее глазами, как мучается от того, что она перестала его замечать и внешне прекратила с ним всяческие отношения. Коварная, женская месть за ту пошлую, грешную ночь, сама собою, вдруг переросла в нездоровый спортивный интерес. Некую странную игру, которую Иова отказывалась понимать. С одной стороны,ее распирало немереное любопытство: что же будет дальше? Но с другой, как добропорядочная христианка, она должна была противостоять греху. Иова разрывалась на части. Добрую половину размышлений, теперь поневоле занимали мысли о Нардипском. Иова раздумывала над тем, как разрешить неудобную ситуацию. И как ей вообще относится к Максу, ведь так долго это продолжаться не может? Всем своим сердцем, она старалась ненавидеть этого наглого, развратного юнца. Но чем сильнее ненавидела, тем чаще при виде Макса загорались ярким румянцем ее смуглые, бледноватые щечки. День, за днем пытаясь скинуть с души тяжкий, постылый груз, бедняга и не догадывалась, что постепенно запутывается в сетях собственноручно взрощенной любви. Не в силах донести правду до собственного рассудка, Иова рада была обманываться. Ей казалось, что пристальное внимание к Максимусу с ее стороны, направлено в целях чисто - психологического эксперимента. Женщина так увлеклась новой игрой, что даже не заметила, как переступила критическую грань. Но случай помог прозреть.

С некоторых пор все мероприятия для Иовы Штельман начинались одинаково. Прежде всего, она взглядом искала Нардипского, затем уголки ее губ приподнимались в удовлетворенной, еле заметной ухмылке. Вместо "здрасьте", Иова посылала юноше красноречивое, презрение и лицедейство начиналось! Около двух месяцев длился весь этот фарс, пока однажды на очередной молодежке, Иова вдруг не увидела Макса, который обычно немой тень всюду следовал за нею. Женщина настолько привыкла к его присутствию, что не увидев перед собой того, кого так презирала, даже расстроилась. Настроение тут же упало. Вместе с ним пропало всякое желание что-либо делать. Еще раз, окинув взглядом зал, Иова с явным лицемерием глухо промолвила:

- Что ж, мои дорогие, внимательно посмотрите друг на друга и ответьте мне, пожалуйста: кого сегодня с нами нет?

- Максимуса Нардипского!- выкрикнул кто-то из девчонок.

Щеки Иовы тут же зарделись. Помимо воли она сделалась пунцовой как рак.

- Только Максимуса? - растерянно переспросила руководитель молодежи.

- Да- а -а! - хором подтвердили ребята.

- И кто мне скажет: почему наш брат Макс сегодня отсутствует? - старалась казаться равнодушной Иова.

- У него появились проблемы со здоровьем! - поднялся со своего места Атаден Дальберт.

Сердце женщины бешено забилось.

- Не томи, Ден,- впилась в его взглядом Штельман.

- Даже не знаю, что на него нашло! Вчера вечером у Макса было прескверное настроение...- Ден сделал паузу и испытывающе посмотрел на Иову. Встревоженность этой дамочки ему определенно нравилась. С некоторым скрытым наслаждением, он продолжил:

- Макс плел о каком -то разочаровании в любви... Даже посягнул на Бога... Мол, сплошная безысходность, Бог не помогает... Наоборот, только мешает...

- Он так говорил?- неуверенно переспросила пунцовая Иова.

- Да! Я слышу от него этот бред уже месяц!

- И что?- нетерпеливо переспросила молодежный лидер, ее бесило что из этого мальчишки все надо было вытягивать клещами.

- И ничего. Нажрался какой -то дряни у матери в аптечке... Мать вошла утром к нему в комнату, а он  никакой!

- Как это "никакой"? - Он что...- Иову охватило нехорошее предчувствие.

- Ну, пока вроде жив... Пока...

-Ччто значччччит пока?- затрепетала всем телом Иова. Все заметили, что ее голос дрожал.

- Ну-у, врачи не обнадеживают...  Все плохо. Столько снотворного... В общем он в коме.

- С этого и надо было начинать! - не сдержавшись, заорала Иова.

Ошалевшая молодежь даже не знала как на это и реагировать. Впервые в жизни Иова вела себя столь грубо и неадекватно. А с другой стороны им и Нардипского было жаль.

- В какой он больнице? Ну не тяни!- с напором выпытывала у Дальберта Иова.

-В городской. Он в  реанимации. Туда все равно не пустят... Нет смысла  ходить.- с интересом наблюдая за реакцией Иовы, незаметно ухмыльнулся Атаден.

- Это мы еще посмотрим!  Пусть попробуют не пустить!- Иова быстро засобиралась.

- Пастор, мы тоже хотим его проведать! Он ведь наш...- ототзвалась рыжеволосая девчушка, которая к Максу явно была неравнодушна.

- В другой раз!- грубовато оборвала ее на полуслове лидер.- Ты же слышала, никого не пускают! Сегодня проведем молодежку здесь, а на следующую, сходим к Максу. Бог даст, может и выкарабкается.