Редактор Алиса Черникова

Главный редактор С. Турко

Руководитель проекта А. Деркач

Корректоры Е. Чудинова, Е. Аксёнова

Компьютерная верстка М. Поташкин

Дизайн обложки Ю. Буга

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Андрей Мовчан, 2019

© ООО «Альпина Паблишер», 2019

Я никогда не думал становиться ни журналистом, ни экономистом (собственно, я ни первым, ни вторым не стал, хотя многие думают иначе). До 1990 года я был уверен, что всю жизнь буду заниматься физикой. Но революция смешала все карты (вернее, смешал их я, уставший жить на 10 долларов в месяц в институте в Подлипках, – как раз в 1992 году «Альфа-Групп» предложила мне аж 500, и думал я недолго). Я занялся финансами, а потом и инвестициями, и вот уже примерно 25 лет каждый день (помимо рутинных вопросов руководства компаниями или банками) решаю один и тот же вопрос: кому можно дать денег, так чтобы они вернулись с прибылью.

Ответственность за деньги (свои и чужие, сейчас я решил, что после 50 надо жить полегче, и управляю «всего» парой сотен миллионов долларов, а лет 10 назад, когда я возглавлял «Ренессанс Управление Инвестициями», их было 7 млрд) делает человека не только циничным, но и вдумчивым. В детстве меня много учили решать нестандартные задачи (и я учился прилежно, так что за постоянно выигрываемые олимпиады учителя прощали мне чудовищное поведение в школе). Выработанный навык искать скрытые закономерности и смыслы, сопоставлять данные, учитывать множественные факторы очень помог мне сориентироваться в пространстве экономики и финансов, а школа математической статистики, которую я прошел на мехмате МГУ (как же часто я потом жалел, что предпочитал пить пиво и играть в преферанс, а не сидеть на лекциях!), дала мне неплохой аппарат для анализа.

Но вдумчивость, цинизм, математический аппарат – это хорошо, но мало. И мне пришлось влезть в экономику как науку, постараться разобраться в механизме сложнейшей системы, состоящей из миллиардов элементов – домохозяйств, компаний, рынков, инструментов, – системы, в которой большинство элементов наделено свободой воли, но над которой стоят древние незыблемые законы, связанные с самой природой человека. Надо сказать, что очень быстро я начал понимать, насколько фрагментарно и несовершенно современное экономическое знание и как мало можно взять из фундаментальной науки с точки зрения практических рецептов. Кажется, это Марио Варгас Льоса сказал, что экономика – это не наука, а вид литературы: как и художественная литература, экономика выхватывает из жизни изолированные сюжеты и аспекты и описывает их с целью кого-то чему-то научить – но не претендует ни на объективность, ни на универсальность.

Я был готов с этим согласиться – и начать писать про экономику. Тем более это было явно полезно бизнесу – со всех сторон мне говорили, что в России доверие к печатному слову огромное, а тому, чье имя стоит под статьей в приличном издании, всякий готов дать денег в управление.

Наконец я собрался и встретился с тогдашним редактором журнала Forbes. Меня как главу крупнейшей управляющей компании Восточной Европы (то была эпоха инвестиционных банков, средней руки банкир летал на частном самолете и чувствовал себя почти президентом – как же смешно все это вспоминать сегодня) в Forbes знали и были бы рады моей колонке. «Напишите, во что надо инвестировать, желательно на российском рынке», – предложил за чашкой кофе редактор.

Это было скучно. Статей на эту тему было множество (вернее – каждый уважающий себя брокер регулярно писал такую статью, предлагая инвестировать как раз в то, что очень хотел продать), а мои амбиции требовали создать что-нибудь эпохальное. Я решил, что напишу на тему о ресурсном проклятье, причем не статью, а серию, и начну издалека – с древних цивилизаций. А раз редактор хочет про Россию – будет ему Россия.

Через неделю я отослал редактору статью про работорговлю в Киевской Руси и почему она явилась причиной заката государства. Проработал я ее на совесть – так, как это делали физики еще тогда, когда я учился в университете, – с полным указанием источников, перечнем литературы, специальными оговорками и отсылками. Но редактор, специально приехавший к нам в офис для разговора, начал с вопроса: «Вы историк?» «Нет, – ответил я, – вообще-то математик». «Ну вот, – сказал мрачно редактор, – мы не можем это печатать. Полстраны обидится, историки назовут это клеветой, нам этого не надо. Вы лучше напишите про инвестиции – про рубль там… Мой вам совет, не думайте, что вы писатель или журналист. У вас есть тема – куда вложить, ее и придерживайтесь. Ничего другого никто читать у вас не будет».

Мои амбиции были оскорблены – я человек тщеславный и самоуверенный (сейчас, правда, намного меньше, чем тогда). Я тут же решил, что обязательно буду писать и добьюсь, чтобы меня читали. Нет, для Forbes я, конечно, писал потом скучные колонки про «куда вложить». И даже про рубль, как и хотел редактор, я написал – в сентябре 2013 года: предупредил всех, что в 2016-м он будет стоить 60 к доллару (мало кто внял моим предупреждениям). Но серию про ресурсное проклятье я продолжил; со временем четыре статьи из серии вышли на «Снобе», потом мы в Московском центре Карнеги сделали огромную работу на средства британского парламента и выпустили большой набор статей и аналитики на эту тему; наконец, недавно я подписал контракт на написание книги, в которой будет уже около 30 глав, – о том, как ресурсы разрушали государства с древних времен и до наших дней. Я стал писать на экономические и социальные темы, и, как ни странно, меня стали печатать. Я завел аккаунт в Facebook, стал размещать статьи там – и меня стали читать.

Надо сказать, что я никогда не питал иллюзий относительно новизны того, что пишу. Скорее, в процессе работы у меня сформировалось понимание, что я могу своими статьями помочь публике понять то, что у профессиональных экономистов пишется заумно и скучно, а у профессиональных журналистов – недопустимо поверхностно и неточно. Я постарался занять позицию «между», и, кажется, мне это удалось.

Я также никогда не питал иллюзий относительно полезности моего занятия. Нет, для меня лично оно оказалось очень полезным – доверие клиентов росло с каждой статьей. Но экономика (это уже мое мнение) схожа с медициной: как и врачи, экономисты говорят на особом языке и делают вид, что все знают; как и в медицине, в экономике в половине случаев диагноз поставить не удается, а еще в четверти – удается только при вскрытии; как и врачей, экономистов слушают только тогда, когда есть быстрое и безболезненное решение – «таблетка», и часто экономисты идут на поводу у пациентов и прописывают такие «таблетки» – невзирая на спорность эффекта и побочные действия; настоящие же экономические рецепты сродни советам о здоровом образе жизни – их слушают, морщась, за них даже платят, но потом мало кто им следует.