-Спенс, я знаю, что ты обо мне думаешь, - тихо произнесла Мэри. – Ты меня ненавидишь и, пожалуй, я это заслужила. Скорее всего, я никогда не смогу стать для тебя настоящей мамой, но знай, что я любила, люблю и буду любить тебя всегда. Ты всё же моя дочь.

Хастингс не знала, что ответить. Мэри была права в отношении того, что чувствует она в отношении родной матери. Более того, Спенс никогда не считала Мэри матерью даже после того, как узнала правду. Для неё настоящей мамой была, есть и остаётся только Вероника, которая вырастила и вскормила Спенсер как родную. Но видя, в каком состоянии находится Мэри, её дочь испытывала к ней некое чувство жалости и сострадания, поскольку невозможно было представить, что эта исхудалая и измученная женщина и есть жестокий, вероломный «А.Д.», который терроризирует её друзей.

-Спенсер…ты голодна? – Мэри первая прервала тишину.

-Похоже на то, - призналась Спенсер. – Я больше пить хочу.

-Я спрятала под кроватью немного хлеба и чай. Правда, чай холодный, а хлеб стал чёрствым, но это хоть что-то. Пойдём, поешь. Тебе нужно подкрепиться. О Боже, нет!

Мэри резко отшатнулась, что-то запричитав под нос. Спенсер удивилась такому поведению матери и несколько испугалась. Ей показалось, что та окончательно сошла с ума в этих застенках.

-Что такое? Что случилось?

-У тебя…на шее! Он и до тебя добрался, - сильно нервничая, сказала Мэри.

-А что там? В меня что-то вживили?

Мэри Дрейк показала такой же шрам на своей шее и рассказала, как «А.Д.» пытал её, задавая Алекс вопросы из биографии Спенсер. В этот момент Мэри хотелось расплакаться, но слёз у неё не было. Женщина была настолько измотана физически, что у неё не осталось сил даже на банальный плач.

Мэри протянула дочери бокал с холодным чаем и корку хлеба, превратившуюся в сухарь. Она села рядом с ней, наблюдая, как та жадно поглощает не самую питательную и полезную еду, в эту минуту казавшуюся ей вкуснее любой фуа-гра. Немного заглушив голод и жажду, Спенсер посмотрела на изнемождённую мать и выронила последний кусок хлеба из руки.

-Прости меня…, - с трудом выговорила Хастингс. – Какая же я всё-таки дура! Сама всё съела и выпила, а тебе даже не оставила.

По щеке Спенсер катилась слеза. Мэри Дрейк, медленно умирающая от истощения, припасла скудную еду и поделилась последними запасами с дочерью, которая их смела вмиг. А вдруг следующей порции еды от «А.Д.» не будет?

-Ничего страшного, Спенсер, - спокойно произнесла Мэри. – Я же твоя мать. И ради ребёнка готова пожертвовать собой. Это самое большее, что я могу сделать для тебя, доченька. Это ты меня прости, родная.

-За что?

-За всё то, что было, - тяжело вздохнув, произнесла Дрейк. – Я могла…нет, я должна была найти тебя раньше! Я могла остановить Алекс, не дать ей вторгнуться в ваши жизни, превратив их в кошмар. Но…не смогла. Потому что струсила. Алекс…она не такая злая, как кажется. Да, у неё было трудное, очень трудное детство и во-многом из-за меня, когда я подписала отказ от неё в роддоме. Она завидовала всем твоим подругам и особенно тебе, Спенсер. У тебя было всё: любящие родители, преданные подруги, заботливый парень, хорошая работа. А у неё – ничего, кроме скитания по детским домам и работы в баре за гроши. Она…не знала, каково это иметь родных и друзей, как контактировать с ними, как выстраивать отношения. Поэтому всё так плохо и закончилось. И я всё же надеюсь, что однажды вы и Алекс сможете найти общий язык.

-Это вряд ли, - нехотя возразила Спенсер. – Мона тоже когда-то была «Э» и издевалась над нами не меньше, чем Алекс. Это было в школе много лет назад. Но мы, точнее я, до сих пор до конца её не простили. Хотя, казалось бы, нам нечего теперь делить. Осадочек все равно остаётся.

-Я всё понимаю, что логически это невозможно, но…всё же в душе у меня теплится надежда. Прошу тебя, если у тебя появится в жизни хоть шанс заговорить с сестрой, не упусти его. Пожалуйста… Она – тоже очень несчастный человек и страдает от всего того, что с ней было. Её жизнь – сплошные лишения и муки. Не стоит обижаться на кактус за то, что он колючий – в пустыне другие не выживают. Вот и Алекс такая. В глубине души она тебя любит.

-А я её нет.

-Это тяжело признать, Спенсер, но где-то в глубине души ты тоже испытываешь обиду из-за того, что так вышло. Неужели ты никогда не хотела иметь настоящую сестру, которая была бы близка к тебе? По-настоящему близка, как твои подруги. Думаю, что да. Конечно, сейчас, когда тебе почти 25 лет, это очень сложно осознать и что-то изменить в жизни. Но попробовать стоит. Добро всегда делает человека чуть лучше, даже если в ответ он его не получает.

Это был тот самый неловкий момент, когда Спенсер было нечего ответить. Мэри словно дословно прочитала её мысли и озвучила их. От этого Спенс становилось только больнее и обиднее, что осознала она это только теперь, будучи запертой неизвестно где. Видя состояние Мэри, она не была уверена, что сможет отсюда выбраться. Но сдаваться она не собиралась.

-Мы обязательно справимся, - Хастингс пыталась говорить уверенно, но слёзы подступали к горлу и она расплакалась. Мэри обняла дочь, поглаживая её по голове, как маленькую. – Нас найдут…точно найдут.

В этот момент Мэри словно подкошенная упала на пол и забилась в конвульсиях. Женщина ничего не могла сказать – лишь стонала от сильнейшей боли, которую ей причиняла вшитая под кожу адская машинка. Спенсер не понимала, что происходит, отчего ей становилось ещё страшнее.

Внезапно включился экран на стене у входной двери. Спенс бросила на него взгляд и прочитала сообщение: «Хочешь её спасти? Тогда будешь делать то, что я скажу. У тебя есть 10 секунд на размышление. Иначе Мэри станет твоей едой на ближайший месяц. – А.Д.».

Комментарий к Глава 20. Простишь ли ты меня?

В деле о таинственном маньяке появился новый подозреваемый. Кто он? Это вы узнаете из следующей главы.

========== Глава 21. Свобода заключения ==========

Когда друзья убедились, что Алекс жива и теперь ей будут требоваться разве что перевязки у врача, встал вопрос, что же с ней делать. Тоби, Эзра и Элисон привезли её обратно в «Lost Woods» и отвели в отдельный номер, пока её не увидел никто из немногочисленных посетителей отеля. Девушка была слаба после наркоза и не сопротивлялась. В номере их уже ждали остальные друзья.

-Куда нам её девать? – Ария задала витавший в воздухе вопрос, указывая на несостоявшуюся злодейку.

-Хотела бы я знать, - процедила сквозь зубы Эмили, злобно глядя на Дрейк. – Эй ты! Помнишь, что нам обещала?

-Помню. Буквально у меня есть выбор, - нехотя ответила ей Алекс, смотря куда-то в сторону.

-Ты будешь говорить, есть, пить и даже дышать лишь тогда, когда мы тебе разрешим, - Калеб был суров, как Рокки перед решающим боем. Он схватил Алекс за ногу и застегнул на её ноге браслет. – Теперь ты полностью под нашим контролем в течение 24 часов в сутки. В браслете встроен GPS-датчик, который отображает твоё перемещение в режиме реального времени. Он водонепроницаем и ударопрочен. Попытаешься его снять – он завизжит как резаная свинья и привлечёт внимание окружающих. И мы это тоже будем видеть на экранах наших гаджетов. Ты под колпаком, Алекс. Так что будь паинькой. И молись, чтобы Спенсер была жива. Если хоть один волос упадёт с её головы – мы от тебя избавимся без зазрения совести. Поняла?

-Да.

-Не слышу!

-Да, я поняла! И от своих слов не отказываюсь! – выпалила Алекс Дрейк.

-Тебе надо поесть, - Элисон протянула двоюродной сестре банку йогурта. – Ты наверно проголодалась.

Алекс молча взяла йогурт и посмотрела на ДиЛаурентис, слегка улыбнувшись. Эли, пожалуй, была единственной из всех, кто проявлял к ней хоть какое-то сострадание.

-И всё же, куда нам её девать? – Эзра обратился одновременно ко всем друзьям. – Алекс Дрейк, как куча свежего навоза, будет привлекать «А.Д.» и его приспешников, словно мух. Он наверняка постарается или отбить её у нас или убить. Возможно, не только её. Алекс – идеальная мишень и теперь нам надо с ней что-то делать.