– Сэм, помнишь, я говорил, что за мной должок? Давай угощу, теперь с меня есть чего взять.

– Ну нацеди мне пивка. Вон тот кран, светлый «Будвайзер». Никогда бы не подумал, что окажусь здесь гостем.

Я прошел за стойку, аккуратно нацедил по пинте ему и Димке, тот тоже до светлого любитель, себе сделал бокальчик «Гиннесса». Нашел под стойкой орешки какие-то, чипсы, высыпал на тарелку.

– Ну что, начнем? Кот из дома, мыши в пляс?

Чокнулись, отхлебнули, похрустели.

– Определенно дурдом. И часто с шефом такое?

– Неправильно такие вопросы про начальство задавать. Но да, бывает. Работа нервная, сами понимаете.

– А до нас здесь кто работал? И что с ними стало?

– До вас люди работали там, за ленточкой. Как там все было организовано – не знаю. А что вас ждет… Делаете вы много, работаете хорошо, затраты на вас вписываются в бюджет… Да ничего с вами не будет, работайте и работайте.

– Как долго?

– Навсегда. Вы столько знаете, что с острова вас уже не выпустят. И работать только здесь. А вот на острове будете жить как хотите.

– И как скоро мы сможем жить как хотим?

– Это начальству виднее. Но, по идее, скоро уже, всерьез вы не косячите. Провернете что-нибудь особо нужное, и готово – гражданство, документы, вид на жительство…

– А семьи?

– Туда съездить – нельзя, я уже говорил. А сюда семью выписать… Вполне реально. Обзаведешься домом, напишешь запрос, там им помогут с отъездом.

– А члены семьи тоже выезжать не смогут?

– Правильный вопрос. Обратно домой – нет, однозначно. А вот на ближайшие острова, на материк – можно попробовать. Но там своя специфика, зверье дикое, разгул преступности. Из всех окрестностей наш островок – самый комфортный для жизни.

– Так ведь скучно!

– А ты вспомни – там, за ленточкой, тоже так, чем комфортнее, тем скучнее.

Я еще несколько раз наполнял бокалы. Потом решили все-таки переползти к бассейну. Ополоснул и убрал кружки, сбросил в мусорку шелуху от орешков. А ничего так, справляюсь. Можно будет из компьютерщиков в бармены на старости лет переквалифицироваться, если что.

Мужики тем временем выбирали напитки в дорогу. Наглеть особо не стали, да и трудно нести больше десяти бутылок. Каждому, конечно. Мелкие-то еще можно, а вот литрашки уже тяжело. Но мы справились. И Сэм молодец, помог. Он вообще компанейский парень, этот Сэм, даром что американец. И бурбон его любимый тоже ничего. Хотя и в жару. И после пива. Зато в бассейне. Классно время провели, даже пели что-то душевное, на три голоса. «Артиллеристы, Сталин дал приказ», и про Штирлица еще. Хорошо, что Сэм по-русски понимает, а говорить не может. Зато петь может. Очень хорошо, душевно.

Интересно выходные прошли. И на природу съездил, и чудом смерти избежал, и подрался, и поработал сверхурочно, и напился в хламину… Как дома побывал.

Мне снилось, что я рыба, а за мной гонится здоровенный орел и что-то там нехорошее орет по-польски. Вот прямо схватил за плечо и шипит в ухо. Я, конечно, взмахнул плавниками, потом плеснул хвостом. Орел упал со страшным грохотом и заорал голосом Робби:

– Влад, какого хрена?

Как оказалось, Робби утром пришел на работу. Он вернулся с двухдневной гулянки на природе малость уставшим и надеялся найти здесь тишину, чистоту и порядок. И поспать хотел в прохладе и тишине, ага. То, что что-то пошло не так, он понял еще внизу, увидев срач возле бассейна. Но стоило зайти в наш коридор… Благородные тона копченого торфа почти улетучились, а вот тонкий букет свежей шпалы усилился и обогатился мощным ароматом перегара. Естественно, Роберт решил узнать, в чем дело, и начал меня тихонько будить, шепотом, чтобы Димка не проснулся. А в России нельзя никого будить, не дай бог, Герцен окажется. Ну и прилетело ему, немного предсказуемо.

Вот где у человека совесть, а? Почему нельзя было Димку поднять, а меня оставить дрыхнуть? А он решил, что если моя башка пахнет так же, как пол в коридоре, то должна быть логическая связь одного с другим. Философ долбаный. Пойди лучше Марлоу понюхай.

Кстати, про Марлоу. Робби включил с утра мобильник и увидел множество неотвеченных звонков от шефа. Перепугался, набрал Марлоу домой, но там сказали, что сегодня шеф на работе не появится и все вопросы завтра. Так что сисадмин наш в сильном напряге, ничего не понимает, да еще я его… плавниками.

Тут проснувшийся Димка решил подключиться к потехе и заунывным голосом, как дети страшилки рассказывают, начал неторопливое повествование о наших вчерашних подвигах. В кожаном-кожаном кресле, бледный-бледный Марлоу… На черном-черном экране, красными-красными буквами… На Роберта было жалко смотреть, образцовая аудитория для хоррора. Но меня надолго не хватило, и на словах «…на чистый-чистый ковролин дорогой-дорогой «Лафройг»…» я заржал так, что спугнул все очарование пионерской драматургии.

Роберт бледно улыбнулся:

– Я правильно понял – у шефа все закончилось хорошо, он на радостях немного выпил и разлил виски?

– Ну да, где-то так. Немного выпил, немного разлил. Соколиный Глаз проспал нападение гуронов, но кавалерия успела прискакать из-за холмов. Расслабься, Робби, все о’кей.

Прифигевший Роберт побрел в свою каморку и, похоже, куда-то позвонил, так что не успели мы толком умыться, как примчалась крохотная негритянка с тележкой уборщицы. Мы решили не мешать и отправились в бассейн, а когда нагуляли аппетит и вернулись, в коридоре пахло стандартным нейтральным освежителем, и пятна со стен, потолка и пола исчезли. А на столе стояла бутылка какого-то шампуня, после которого моя башка перестала вонять железной дорогой. Вот молодцы местные, и химия у них на высоте. Ну или большой опыт «Лафройг» отовсюду отмывать, не знаю.

Мы пошептались, Димка пошел работать, а я отправился к смурному Роберту и начал учить его похмеляться. Ученик попался старательный, и меньше чем через час я уже волок тощего сисадмина в пустую комнату отсыпаться. Совесть меня не мучила – мальчик вполне себе взрослый, наивный только. И ведется на «слабо». А чтобы кого-то перепить, одного азарта маловато, надо организм иметь здоровый и мозги. И массу сравнимую, а я этого ребенка подземелья толще вдвое.

Под дверь стул на две ножки поставил, чтобы слышать, когда Робби выйдет. Потом вернулся в компьютерную. Начальства нет, лишних зрителей тоже, можно делом заняться.

Димка азартно ковырял какие-то конфигурационные файлы. Услышал меня, повернул голову.

– Все нормально прошло?

– Ага, спит. Ему бы не надо пить, улетает с пяти стопок. Тощий, малоподвижный и, похоже, какие-то проблемы с обменом веществ. Так что если не хотим его потерять, придется для него держать в холодильнике молоко. Или боржомку.

– Охраны не видно?

– Не, весь этаж пустой. Марлоу нет, так что кот из дома, мыши в пляс.

– Ну и славненько. Мне надо кой-чего подкрутить в серверной.

Единственная камера в серверной вот уже неделю показывала плиту фальшпотолка – так мы ее «случайно» задели стойкой в процессе установки оборудования. Других камер в ходе довольно тщательного осмотра не обнаружили. Вентиляторы орали достаточно, чтобы и подслушки не очень опасаться.

Я не зря несколько дней ограничивался только мониторингом островной сети. Как оказалось, при каждом входе в домен информация об этом отсылается на какой-то внешний сервер, и дотянуться туда я не могу, хотя и пробовал. Чтобы зря не светиться, придется делать его недоступным на время нашего ковыряния в здешней сети. Сейчас залью исправленные конфиги в старые роутеры, а новые я сразу правильно настроил. Да и дополнительные точки входа нам не помешают.

Полчаса шаманства с флешками, ноутом и разноцветными проводами завершились успешно, судя по довольному Димкиному виду. Мы вернулись в компьютерную. Там он опять запустил свой анализатор сетевого трафика и попросил меня:

– Влад, будь другом, сходи к Робби в комнатку, попробуй зайти с его компа. Пароль помнишь?