— В чем дело? — спросила Сирена. — Зачем Авока предложила себя мне?

— Ты спасла мою жизнь, я обречена, — прошептала она и повернулась к Кесфу. — Ты понимаешь. Мой великий позор…

— Ава, я не имел в виду… это, — сказал он.

Сирена встала между Авокой и Кесфом и покачала головой.

— Я не хочу твою жизнь, Авока. Смертей было уже слишком много.

— Ты отказываешься от моего дара? — охнула Авока.

— Что хорошего в твоей смерти? — спросила Сирена, не дав никому ответить. — Ты — кронпринцесса. Это будет потерей. Я рисковала собой, спасая тебя, не для того, чтобы ты так выбросила свою жизнь.

Королева Шира шагнула к ним.

— В этом я должна согласиться с Дома.

Кесф выдохнул с облегчением.

— Авока, ты решила сделать дар Доме? — спросила королева Шира.

— Да, — яростно ответила она.

— Нет! — завопил Кесф.

Королева пронзила его ледяным взглядом.

— Не думай, что я не могу тебя прогнать, Кесф.

Он стиснул зубы, но молчал.

— Раз ты так решила, можно предложить другой вариант?

Авока согласно кивнула.

— Я уже давно тут. Мою мать и двух старших сестер убили на Войне света почти две тысячи лет назад. Я тогда была ребенком. Много их знаний было утеряно, когда мы не победили, но мне все же многое передали. Тогда было больше свободы между Лифом и Домой. Многие из нас даже жили среди них, а они — среди нас. Магия обладает постоянством во вселенной. Подобное зовет подобное. Магия зовет магию. И тогда Дома и Лиф могли связываться друг с другом для поддержки, из любви, иногда из — за кровного долга. Ваша магия будет связана, будет усилена от этого. В зависимости от обстоятельств, связь нельзя разорвать, пока она не удовлетворена. В твоем случае, Авока, пока ты не отплатишь долг.

Сирена покачала головой.

— Нет.

— Ни за что, — Кесф в этот раз согласился с ней.

— Идеально, — сказала Авока.

— Ничего идеального! Ты будешь привязана ко мне. Я не хочу быть ни с кем связанной. Я сама по себе. У меня своя жизнь. У меня есть свои дела. Хорошо, что ты хочешь предложить себя мне, но подумала ли ты, хочу ли я этого? Ты держишь меня в заложниках, пока мои друзья в опасности. И никто не видит необходимости спешить, кроме меня!

— Я понимаю, что тебе нужно спешить, — сказала королева. — Понимаю не только это.

— Ты не видишь? Я могу помочь, — сказала Авока Сирене и обратилась к матери. — Если моя жизнь будет принадлежать ей, то я попрошу покинуть Элдору и пойти с ней, чтобы помочь ее друзьям.

— Что? — одновременно сказали Сирена и Кесф.

Авока с решительным взглядом повернулась к Сирене.

— Ты не знаешь наши обычаи, Дома. У меня есть лишь честь, но я лишилась ее, когда не умерла смертью воина. Сначала я злилась на тебя, ведь ты украла мое право умереть там. Я думала, что лучше отдать жизнь тебе, но теперь я вижу то, что не учла до этого. Моя мать говорила о нашей роли в циркадийском пророчестве. Почему Дома пришла ко мне в лесу и спасла мою жизнь? Поэтому. В этом причина.

Королева Шира улыбнулась.

— Думаешь, так мы связаны с Пророчеством?

— Как иначе? Все было на твоих глазах.

— Никто не знает, как работают пророчества, — сказал Кесф. — Ты выдумываешь.

Авока не слушала его.

— Это мой выбор. Завершим мы церемонию или нет, я привязана к тебе. Не отплатив долг, я не могу принять свою роль в нашем обществе.

Авока говорила так убежденно, что Сирена уже не была удивлена тому, что она была принцессой. Каким бы ни было их общество, для нее это было важно.

Сирена сглотнула.

— Из чего состоит церемония?

— Идемте со мной, — сказала королева.

Кесф сжал руку Авоки.

— Ты не серьезно.

— Не вмешивайся, — она вырвалась из его хватки.

Королева Шира привела их в большую библиотеку с куполом, и Сирена улыбнулась, вспомнив Бьерн и Альбион. С болью в груди она подумала о лучшей подруге, Рэе, оставшейся позади.

Королева вытащила книгу с полки и полистала страницы.

— Вот. Как я и думала, магия требует три части — принятие ритуала, проверку на верность и связь стихий.

— Проверка на верность? — спросила Сирена. Это звучало знакомо.

— Да. Не всех можно привязать. Даже до Войны света это удавалось редким.

— Почему? — спросила Авока.

— Только волшебников можно связать, и еще реже связываются люди между народами, ведь наша магия немного отличается. Магия Лиф полагается на стихии. Мы тянем ее из всего вокруг нас, становясь сильнее. Магия Дома тоже так может, но всегда есть компонент от пользователя. Ты создаешь магию внутри, как и тянешь из мира снаружи, потому тебе нужно больше обучения. Но отвечу на твой вопрос, некоторые люди боятся делиться своими силами и учиться новым способностям. Они верят, что это может их ослабить.

— Это может ослабить вашу дочь? — прорычал Кесф.

— Слабым делает то, что ты верен не себе, а другому, Кесф. Не каждый может поделиться собой и своей магией с другим. Но я считаю это не слабостью, а силой. Так ты хочешь попробовать?

— Да, — тут же сказала Авока.

Сирена задумалась. Авока была ее шансом уйти отсюда. Но она уже оплатила этот дар. Она спасла Авоку от индресов, но кто — то принес ее в Элдору, чтобы ее исцелили. Сирена легко могла умереть там, одна и в лесу.

От одной мысли в ней появились благодарность и верность Авоке. И, хотя мысль о разделении силы пугала ее, это восхищало ее. Она не ощущала те страхи, которые называла королева. Она не боялась стать слабее. Было бы удобно, чтобы кто — то вел ее, разделял ее проблемы.

— А если мы окажемся не совместимы? — спросила Сирена.

— Зелье верности действует на людей по — разному. Некоторые ничего не ощущали, некоторые испытывали привязанность к человеку, а некоторые умирали.

Сирена вдохнула.

— Подумай об этом. Я смешаю нужные ингредиенты, а потом приду за ответом.

Королева вышла из библиотеки, оставив их втроем. Сирена расхаживала, думая, как попала в этот кошмар. Авока и Кесф тихо спорили в другой части комнаты. Кесф пытался отговорить Авоку от глупостей.

Но если Авока хотела идти за ней, она могла это сделать, и Сирена не смогла бы остановить ее. Она не могла даже задеть ее силы. Ей хотелось верить, что она разбиралась в людях, и что инстинкт ее не подведет. Алви казался грязным пьяницей, но она поверила в него, в отличие ото всех. И он помог ей, не зная причин. Тут ощущение было тем же.

Она должна доверять Авоке.

Она должна быть верной этому народу.

Она должна быть связана.

— Я это сделаю, — сказала Сирена.

Авока удовлетворенно кивнула, но Кесф кипел рядом с ней.

— Вы не понимаете, во что лезете. Это безумие, Авока. Ты не понимаешь? Ты рискуешь жизнью и безопасностью всех Лифов, бросая нас и убегая с этим.

— Ты уже надоел, — завопила Сирена. — Ты был там вчера. Ты видел индресов. Я спасла и твою жизнь. Ты или убежал бы, как трус, или погиб. Если у тебя есть честь, позволь принцессе решать самой. Она в состоянии сделать это без тебя, дышащего ей в шею.

— Ошибаешься, — прорычал он. — У меня нет чести. Ты лишила меня ее.

— Кесф, — прошептала Авока, касаясь его руки. — Это история не этого дня.

— Я не буду просто сидеть и смотреть, как ты выбрасываешь свою жизнь, — он вырвался и пошел к двери.

Королева вернулась в тот миг. Она с вопросом посмотрела на Кесфа, прошедшего мимо нее, но не возражала, когда он покинул комнату.

— Мы приняли решение?

— Сделаем это, — сказала Сирена.

Сирена и Авока взяли по стакану, что протягивала королева Шира. Сирена ощущала дежавю, но она не понимала, из — за чего именно. Она взглянула на решительную Авоку.

— Возьмитесь за руки, — королева сжимала книгу, стоя перед девушками.

Они посмотрели друг на друга. Сирена подавила страх. Она протянула правую руку, и они крепко сжали предплечья друг друга.

Королева начала читать из книги:

— «Церемония связи — священное действо, что усиливает и соединяет волшебные свойства. Три качества соединяют вас — верность, доверие и принятие».