– Извините, такого больше не повторится, – сквозь зубы проговорила я, закатывая глаза и покидая его кабинет.

– И так, у нас осталось минут десять до конца урока, – сказал Артём, посмотрев на свои часы, – может, всё-таки, покажешь мне школу?

– Ты здесь всего один час, но уже бесишь меня до безумия.

– Пожалуйста, – протянул он гласную «а» в этом слове.

– О Господи, ну за что мне это всё? – пробубнила я, и пошла проводить экскурсию этому мудаку.

Мы ходили мимо кабинетов, и я рассказывала какие предметы в них проводят, совсем плевать, что здесь везде висят таблички с подписями.

– А это кабинет информатики, но здесь пока что не проводят уроки, он на ремонте.

– Почему он тогда открыт?

– Его не закрывают, потому что рабочие приходят после второго урока, и чтобы они не ходили по школе в поисках ключей, эту дверь оставляют открытой, – попыталась объяснить я Артёму, – эй, ты чего туда заперся?

Он зашел в кабинет. Нет, ну это нормально? Я тут распинаюсь перед ним, а он лезет куда не надо. Я осмотрелась по сторонам, в коридоре было пусто. До звонка 3 минуты. Я просто зайду, возьму его за шкирку и выкину из класса. Но моим планам не суждено было сбыться.

Как только я переступила порог кабинета, Артём схватил меня за руку и придавил своим телом к стене. Между нашими лицами были считанные сантиметры. Я удивленно уставилась на него.

– Кастильский, ты что себе позволяешь? Отпусти меня, – возмущенно прошипела я.

– Будешь моей первой девушкой? – спросил он, – в этой школе, – и не дожидаясь моего ответа, поцеловал меня.

Я опешила от всего этого, поэтому совершенно случайно приоткрыла губы, чем он сразу и воспользовался. Его язык проник в мой рот, он чуть покусывал мою нижнюю губу, тем самым призывая ответить меня на поцелуй. И, чёрт, я ответила ему. Мои руки плавно поднялись к его плечам, а затем сплелись вокруг его шеи. Он же гладил своими лапищами мою талию, постепенно опускаясь к бёдрам.

И лишь тогда,

нейронами, как ток,

Танцуй со мной одна,

танцуем под дождём.

Без права на провал,

хочу тебя ещё.

Танцуй со мной одна,

танцуем под дождём.

Это звонит мой телефон. Я отлипла от Тёмы, оттолкнув его от себя. Боже мой, что это только что было? Я пыталась восстановить дыхание, музыка уже перестала играть. Мы смотрели друг другу в глаза. Я понимала, что он из тех, кто по любому расскажет об этом всем. Я не хотела лишних слухов, поэтому сейчас думала, что можно такого сказать этому мудаку, чтоб он навсегда забыл о том, что произошло между нами в этом чёртовом кабинете информатики.

– Продолжим? – играя бровями и подходя ко мне ближе, спросил он.

Я положила свои руки на его грудь, в попытке остановить. Он опустил взгляд на них.

– Это было ужасно, Тём. Давай мы не будем об этом никому говорить, чтобы не стыдить друг друга, – я чуть оттолкнула его, чтобы пройти к двери, я видела его ошеломлённый взгляд, он явно не это хотел услышать, – актовый зал находится на первом этаже, возле кабинета директора.

Я вышла и сразу же направилась в сторону женского туалета. Звонок на перемену уже был, поэтому коридоры были забиты учениками средней и старшей школы. Очень странно, что в туалете никого не было, обычно здесь не протолкнуться. Но сейчас это было мне на руку.

Я умылась несколько раз, радуясь, что сегодня не успела нанести много косметики на лицо. Если бы здесь была зубная паста и моя щётка, я бы и зубы почистила, потому что это капец. О Господи, я целовалась с Артемом Кастильским, с парнем, которого знаю час. Боже мой, да почему я?

Я разблокировала телефон и залезла в «вызовы», чтобы узнать, кто позвонил мне тогда, в классе. Это была Алиса, как только я увижу ее, то обязательно поблагодарю за этот звонок. Я села на подоконник и набрала номер своей подруги. После пяти гудков она взяла трубку.

– Меньшикова, где тебя носит?

– Я в женском туалете, что-то случилось?

– Если ты сейчас же не принесёшь свой зад в актовый зал, то пропустишь самое интересное.

– Что там такого интересного?

– Девки новенького делят. Пока не придешь, не поймёшь моих эмоций.

– Ладно, сейчас буду.

Надеюсь, он всё-таки не сболтнёт лишнего. Взяв сумку, я пошла на первый этаж.

Подходя к двери, я молилась, чтобы Артём никому ничего не рассказал, но после того, что я увидела в зале, я поняла, что ему было не до разговоров о нашем обмене слюнями. Алиса была права. На сцене стояли мои одноклассницы, разделившись на две группы, а посередине возвышался Тёма со своим равнодушным видом.

Первая группа, состоящая из свиты Катерины, стояла справа от новенького, и усердно доказывала второй группе, что именно Чернышева должна танцевать с ним. Вторая группа, состоящая из свиты Маши Ореховой, ещё одной школьной Барби, никак не хотела соглашаться с мнением первой группы.

Маша и Катя дружили до пятого класса, но потом влюбились в мальчика из параллельного класса и их дружбе пришел конец, так как поделить его они не смогли. На данный момент была похожая ситуация, только если в пятом классе подрались сами девочки, сейчас, скорее всего, подерутся их свиты.

Я подсела к Алисе, и мы вместе стали наблюдать за всей этой драмой, не забывая вставлять смешные комментарии. В скором времени в актовом зале появились новые лица. Одиннадцатый «б» класс в полном составе. Оп-па-на, а они что тут забыли?

– Вы зачем сюда приперлись? – очень громко спросила Катерина.

– Лучше бы ты так в постели орала, – скучающим тоном ответил ей Максим Зайцев.

Заяц, как все его называют. Он и был тем самым мальчиком, которого не поделили Орехова и Чернышева в пятом классе. А ещё он был бывшем парнем Маши. Нет, он не выбрал ее в пятом классе, зато в девятом усердно ухаживал за ней и не отлипал от неё. Все думали, что это любовь навсегда, ведь Маша так поменялась для него, но потом всем стало известно, что он спит с мадам Катрин. После этого Орехова стала жуткой стервой и возненавидела Чернышеву еще больше. Ходят слухи, что Заяц до сих пор любит Машу, но боится попросить у нее прощение, потому что знает, что такое не прощают. В общем, самая настоящая драматичная лав-стори.

– Сейчас будет шоу, – прошептала мне Алиса.

– Грандиозное шоу, – ответила я.

Катерина уже собиралась выплюнуть что-нибудь колкое в адрес Максима, но не успела. Кастильский выпутался из объятий девушек, спрыгнул с сцены и пошел здороваться к Зайцеву.

Они знакомы? – пронеслось в моей голове. И похоже не только в моей, так как многие смотрели на парней в недоумении.

– Что за пробка у входа? – раздался женский голос со стороны двери, – проходим, ребята, присаживаемся, – все начали расходиться к креслам, – и со сцены тоже уходим, давайте, бегом по местам.

К сцене шла темноволосая девушка двадцати пяти лет, следом за ней шел красивый накаченный блондин в зелёной футболке и синих джинсах, которые подчеркивали его шикарную задницу. О мой Бог. Я даже не заметила, как к нам подсели Артём и Заяц.

– Что, малыш, нравится дядя? – прошептал Кастильский, обращаясь ко мне.

– Малыш у тебя в штанах. И да, дядя понравился, в отличие от тебя, так что не дыши мне в ухо, у тебя не получается это делать эротично, – на самом деле, по моему телу пробежали мурашки, но ему это знать не обязательно.