Приблизилась к зеркалу, поправляя амулет против нежелательной беременности. Она давно уже взрослая и самостоятельная. Тавор поймёт.

Из зеркала смотрело отражение – настоящее, без личины.

Девушка вздрогнула и поспешила отойти. Вдруг и оборотень увидит, кто их знает?

Дверь приоткрылась, она оглянулась и почти сразу утонула – в глазах, запахе, какой-то совершенно непостижимой мужской силе, бьющей из таинственного незнакомца.

Одним гибким движением он оказался рядом, вжал её в стену, требовательно накрыл губами губы.

Тавор никогда не целовал её иначе, как в щёку. Только в мечтах. Хотя она мечтала об этом лет с пятнадцати – но он всё считал её маленькой сестрёнкой. А больше никому она бы и не позволила.

Но сейчас обжигающие губы опалили прикосновением, побуждая расслабиться, отдаться во власть силы. Исследовали, заставляя задыхаться, терять голову, забывать, кто она и для чего пришла сюда.

Одна рука легла на талию, вторая высвободила грудь, лаская. Арелис забыла о смущении, разгорячаясь в объятиях незнакомца, сделавшихся неожиданно такими желанными.

Незаметно он успел расшнуровать корсет и скинуть платье с плеч. И вдруг замер.

Недовольная задержкой, Арелис вынырнула из сладкого дурмана и натолкнулась на пронзительный, серьёзный взгляд.

– Ты… девушка?

Арелис не ответила, подставляя губы для новых поцелуев, но Вилор отстранил её, заглядывая в глаза:

– Это для тебя впервые? – повторил настойчиво.

– Какая тебе разница? – пожала она плечами. – Боишься?

– Нет, волчица, – с некоторым раздражением рыкнул он. – Тебе нельзя.

– Ты обещал доказать… – выдохнула она, – какой ты темпераментный…

– Прости… не могу.

Он отвернулся, тяжело дыша, Арелис удивлённо воззрилась на него:

– Почему?!

Не ответив, Вилор снова жадно припал губами к её губам, она видела, как совершенно однозначно топорщатся брюки, чувствовала желание, которым его захлёстывало.

Ещё раз скользнув взглядом по обнажённой груди, он резко развернулся и вышел за дверь.

Арелис бросилась следом, остановилась, оглянулась на разбросанные юбки и, ругаясь сквозь зубы, принялась шнуровать корсет.

Когда девушка спустилась обратно, мужчины там уже не было.

Стараясь не привлекать лишнего внимания, Арелис поскорее пересекла зал и выбралась на улицу. Огляделась, поёжившись. Темнота почему-то пугала, в свете редких уличных фонарей кружили стаи ночных бабочек. Девушке вдруг стало зябко и неуютно. «Лишилась невинности», – фыркнула, ощущая себя опустошённой.

Сегодня вряд ли рискнёт повторить.

С глаз и мыслей словно упала пелена, возвращая её в реальность. Что же она наделала! Она же чуть не отдалась первому попавшемуся незнакомцу!

«Но какому!» – вздыхал второй голос, вызывая осознание, что теперь кого-нибудь другого подпустить к себе будет совсем противно.

Лёгкое прикосновение заставило вздрогнуть, Арелис дёрнулась, оглядываясь. Небольшой столбик разноцветной пыли осел на плече, приобретая очертания.

– Санди? – лейс Беллини не знала, радоваться или пугаться. Редчайшее создание, воздушная саламандра, почти не покидала дом. – Ты что, всё это время была со мной?!

Приняв форму небольшой крылатой ящерки, Санди коснулась носиком девушкиной щеки – не то успокаивая, не то журя.

– Пошли домой, – вздохнула Арелис. С таким сопровождением она точно не рискнула бы ни на какие дальнейшие подвиги.

Воздушная саламандра ещё раз ткнулась носом в щёку, выражая согласие, и растворилась, делаясь невидимой. Лишь небольшая тяжесть на плече напоминала, что она ещё здесь.

Интересно, можно ли будет взять её с собой?

Как и на многих магических существ, на воздушных саламандр велась охота. Семья Беллини прятала её давно, ещё когда Тавор притащил домой с очередного рейда, обессиленную и раненную. Но одно дело прятать среди людей, и другое – везти к драконам. Стихия воздуха ведь их стихия, а вдруг почувствуют?

Арелис вздохнула. Столько всего предстояло обдумать, а она так бесполезно истратила вечер.

Живот отозвался протестующим огненным комком, шевельнувшимся где-то внизу, напоминая об эмоциях, которые вызвал оборотень.

Что он имел в виду? Что значит «нельзя»?!

Стиснув зубы, Арелис поспешила к дому. Она-то всегда считала, что мужчины не отказываются от девушек, согласных на близость! Ну разве только если сильно влюблены… и то, для многих даже это не помеха зажать где-нибудь в уголке симпатичную служаночку.

Тряхнув волосами, девушка заставила себя выкинуть зеленоглазого из головы. Не захотел – и не надо! Она что-нибудь придумает.

Кстати, о служанках. У неё не было служанки, последнюю пришлось рассчитать ещё в прошлом году. Только экономка Мирта, которая вела столичный дом, пока семья оставалась в Више. Она же готовила для Арелис и нескольких слуг, издавна живших тут же: Жакка, своего супруга, присматривавшего за конюшней, мальчишки-конюха, пару лет назад прибившегося, да так и оставшегося в доме, и Ленси, на которой лежала уборка. На время прибытия гостей и приёмов Мирта набирала людей в городе, справедливо полагая, что выплачивать им постоянное жалованье слишком накладно.

Впрочем, с недавних пор с бытовой магией Арелис и сама справлялась легко. Заклинание чистоты постоянно гуляло по дому, облегчая жизнь немолодой Ленси, да и приготовить что-нибудь простенькое в отсутствии Мирты не было проблемой. Девушка давно научилась справляться с платьями и даже сложными причёсками, но заявиться без служанки в королевский дворец казалось ей дурным тоном.

Правда, никаких распоряжений на этот счёт она не получила, потому решила отложить решение проблемы на случай, если та возникнет. Найти служанку не так-то сложно… хотя, кто из них согласится ехать на Драконьи острова?

Гораздо больше её пугал разговор с Миртой, точнее – необходимость расставания. Поместье в Више давно уже не приносило былого дохода, Арелис очень надеялась, что когда устроится на работу, сможет выкарабкаться из этой полосы неудач. Но, видимо, не судьба.

– Где же вы были, сударыня? – всплеснула руками Мирта, едва девушка перешагнула порог собственного дома, с наслаждением вдыхая привычные, ставшие за последние годы совсем родными запахи.

На кухне что-то печётся, в вазе в прихожей – цветы, непременно свежие, которые постоянно меняет Ленси. И какой-то особый, присущий только отчему дому светлый дух – поначалу она скучала по Вишу, а потом поняла, что здесь тоже дом, и тоже родной. Только вот Тавора всё нет и нет… но он ведь непременно вернётся?!

– Вышла пройтись, Мирта, – слукавила Арелис.

– Без накидки, без плаща, ну что же вы, лейс Арелис, как же так?

– Ты ещё не слышала последних новостей? – вздохнула девушка, проходя в кухню. В плетёной корзинке красовались румяные булочки, и она ухватила одну, ощутив, как с плеча исчезает тяжесть Санди. Почуяв привычное обиталище, саламандра покинула безопасное местечко.

– Каких таких новостей? – прищурилась Мирта, ставя перед хозяйкой бокал компота. – Для чего вас вызывали в секретариат его величества? Что-нибудь случилось?

– Случилось. Скоро весь город будет знать, – пожала плечами Арелис. – На меня пал выбор, меня отдают замуж за его светлость Ратмира Гедеона кон Рунга, герцога Драконьих островов и прочая-прочая, сколько у него там титулов – не знаю.

– Да как же это! – всплеснула руками Мирта. – Ходили слухи, что прибыли драконы, да ведь не должны были девушку просить, сейчас-то?

– А вот что-то у них там не заладилось, понадобилась очередная… коза отпущения.

– Говорят, Тьма всё больше поглощает острова, сдерживать её никак не могут… Даже ходили слухи, что прибыли они за жертвоприношением…

Арелис передёрнулась, и Мирта поспешила хлопнуть себя по губам:

– Простите, хозяюшка, неужели правда замуж? Точно замуж?

– Точнее некуда, сам король обрадовал. Завтра тут будут модистки, а послезавтра… – горло перехватило, девушка еле сдержалась, чтобы не всхлипнуть, – церемония, где меня официально передадут драконам.