- Спасибо, я надеялась, что тебе понравится, - призналась Джолен, взяв его под руку. Она знала, что первое впечатление – самое важное. Ей показалось, что свидание пройдет лучше, если она позволит Кельвину принимать все важные решения. Она позволила ему решить, в какой ресторан они пойдут, и даже позволила сделать за себя заказ. Не хотелось ни с чем спорить. Проще было просто непринужденно смеяться и позволять Кельвину все решать за нее.

Потом, она позволила ему решить, в какой клуб они отправятся на танцы, и что она будет пить. Она не возражала против того, как он самоуверенно проявлял свое влечение, потираясь об нее своей эрекцией на танцплощадке. Наконец, она позволила ему решить, к нему или к ней домой они поедут в конце вечера, и в каких позах он будет ее там трахать до умопомрачения. Через какое-то время, лежа на спине, закинув ноги в своей непрактичной обуви на плечи Кельвину, и ощущая, как его поршень движется в ней вперед-назад, выбивая из нее остатки сомнений, Джолен мысленно поаплодировала всем решениям Кельвина. В общем и целом – отличное первое свидание.

И все же, с лица Джолен не сходила печать тревожной озабоченности, когда в понедельник утром она шла к своему офису. Идти приходилось очень медленно и осторожно. Очередная пара красивых новых босоножек держалась на ее ногах лишь одним бархатным ремешком поперек пальцев, не имея никакой фиксации сзади – и это на 12-с-лишним-сантиметровых каблуках. Каждый шаг приходилось делать на цыпочках, тщательно сохраняя равновесие. Зато ее ноги выглядели фантастически, в прозрачных чулках и голубой облегающей юбочке. Мужчины на улице просто останавливались и глазели ей вслед. Она уже успела дать свой телефон двум приглянувшимся парням только по дороге от дома до работы.

Но Джолен все равно хмурилась. Она чувствовала, что запутывается все сильнее. В выходные, в свободное от свиданий, шопинга и тренировок в спортзале время, она провела небольшое расследование. Обнаружила довольно много информации об Институте Даустрит, о тамошних программах лечения женских психических расстройств, и о передовых исследованиях доктора Ким Фикминау. Она была уверена, что это все как-то связано с Анджеликой и воцарившейся в офисе странной атмосферой.

Карабкаясь по ступеням здания на своих нереальных шпильках, Джолен уже чувствовала дуновения этого аномального воздуха изнутри. Словно эти пары медленно просачивались на улицу. «Мне казалось, что незримо заструились клубы дыма…»

В их здании были и другие офисы. Не могла же эта безумная аура сексуального подчинения затронуть и их? Джолен отказывалась в это верить. Она старалась игнорировать тот факт, что за все утро не встретила в здании ни одной женщины в штанах или юбке ниже колена. Несколько труднее было игнорировать охранницу в черной кожаной миниюбке, которая усердно надраивала щеткой ботинки своего напарника, расслабленно сидевшего за столом.

Сюрреалистическое ощущение стало сильней, когда Джолен добралась до своего офиса. Она поздоровалась с Дейдрой, молоденькой секретаршей. Дейдра была одета в один из своих обтягивающих джемперов с глубоким вырезом, специально, чтобы клиентам было на что посмотреть, когда они наклонялись над приемной стойкой. Дейдра как-то рассказала, что Малгрейв и Макинтайр хотели, чтобы она создавала для клиентов гостеприимную и теплую атмосферу. Разумеется, они не говорили ничего прямо, но разве такие требования не очевидны? Обтягивающие свитера Дейдры, ее узкие юбки, ее готовность подносить кофе и сидеть на коленях у клиентов, кормя их печеньками – все это, разумеется, было частью ее обязанностей, необходимой, чтобы сохранить работу.

Сюрреалистическим был весь этот день. Повсюду, куда бы ни пошла Джолен, ей попадались ее коллеги – каждая из них была «условно-одета», до предела сексуализирована, и застенчиво-покорна. Каблуки, вроде тех, на которых дефилировала по коридорам Джолен, носили практически все – кроме девушек в обуви на платформе, у которых шпильки были как правило еще выше. Как-то она проходила мимо одного из отгороженных рабочих мест, где молодая сотрудница их фирмы разговаривала по телефону. Джолен поняла, что девушка говорила со своим начальником, судя по тому, как она выдыхала краткое «Да, сэр» каждые несколько секунд. Одна ее рука держала трубку возле уха. Другая пребывала между ног, скрытая под белой плиссированной микро-юбкой, совершая медленные размеренные движения. Джолен могла видеть в стекле шкафа отражение ее раскрасневшегося лица с полуприкрытыми глазами.

Чуть позднее, она проходила мимо кабинета одной своей знакомой, из числа старших менеджеров. Ее не было на месте. Зато был ее молодой практикант, который сидел за ее столом и болтал по ее телефону со своим приятелем, причем явно не по рабочим вопросам. Видимо, разговор был довольно эмоциональным, судя по тому, как он то и дело дергался на месте и почти выкрикивал окончания некоторых фраз. Джолен собиралась было спросить, где его начальница. Но в этот момент, ей в глаза бросилась мелькнувшая под столом копна светлых волос, прямо между ног у парня. Она вспомнила, что хозяйка этого кабинета как раз недавно перекрасилась в блондинку. Джолен могла разглядеть лишь макушку, двигавшуюся вверх и вниз, вверх и вниз, в уверенном неторопливом ритме. Одна серебристая шпилька торчала из-под стола снизу. Практикант тем временем постарался поскорее завершить телефонный разговор:

- …ну все, давай, пока, а то у меня тут… ммм… важное дело надо закончить… поговорим… позже… - он положил ладонь на затылок своей начальницы, принуждая ее ускорить темп.

Джолен отвернулась. Безумная сцена в кабинете подействовала на нее как мощный афродизиак. Она закусила губу, грациозно двигаясь дальше по коридору.

А дальше – был кабинет Эбби Род. Дверь была не до конца закрыта. Изнутри доносились странные звуки. Джолен прильнула к щели. Малкольм сидел в кресле Эбби, а сама Эбби была перегнута через его колени лицом вниз. На ней был розовый утягивающий корсет, классические кружевные чулки с поясом и красные шпильки. Ничего больше. Ее красный деловой костюм валялся рядом на полу.

Звуки, которые услышала Джолен, были шлепками ладони Малкольма по обнаженной попке Эбби. Женщина плакала от боли и унижения.

- Простите, простите меня пожал… ау!… простите, - всхлипывала она сквозь слезы, - Я знаю, что не должна… ох!… не должна была брать это пирожное! Ау! Я слабая! Я слабая, беспомощная… ай!… глупая девочка. Пожалуйста… Аах! Пожалуйста, отшлепай меня сильнее, милый. Пожалуйста! Сильнее!

Теперь ее голос имел уже иной тон. Похоже, Эбби уже была готова оргазмировать в любой момент.

И не только она. Джолен вдруг резко осознала, что уже вплотную прижималась к дверной щели, тяжело дыша. Одна ее рука уже успела забраться куда не надо. Она отшатнулась от двери, поспешив убраться подальше. Не успела пройти и трех шагов, как потеряла одну из своих босоножек (неудивительно для таких «шлепанцев на шпильках» - они не прощали резких движений). Она поспешно обула туфлю обратно и посеменила с максимально возможной скоростью в сторону туалета. Оргазмические крики Эбби преследовали ее по коридору. Сама Джолен тоже нуждалась в экстренном сбросе пара, иначе рисковала просто взорваться от перевозбуждения.

Позднее в тот же день, Джолен отправилась встретиться с Мэтти. Надо было как-то решать проблему с Анджеликой. Джолен немного нервничала, опасаясь встретить в приемной Кельвина, который наверняка снова пригасил бы ее на свидание. Джолен не была уверена, что сможет отказать. Она больше ни в чем не была уверена, убедившись, что у нее совершенно нет силы воли.

Как оказалось, с Кельвином ей общаться не пришлось. Добравшись до приемной офис-менеджера, она обнаружила там Мэтти, сидящую за небольшим столом, принадлежавшим Кельвину. Женщина читала последний номер глянцевого журнала. Она подняла глаза, когда Джолен сообщила о своем прибытии цокотом каблуков по полу.

- А, привет, Джо, - со стеснительной улыбочкой поздоровалась она.

- Мэтти, а что ты тут де… - Джолен запнулась.