- Эта игра стара, как мир, - с легкой хрипотцой в голосе, без всякого намека на акцент, заговорил противник, - но, я объясню тебе правила.

  Опять легкое изменение в улыбке и передо мной сидит наставник. Я откинулся на спинку стула, расслабился, скрестив руки на груди.

  - Это пешки, - он провел ладонью по первому ряду небольших фигурок, числом в восемь штук, - они ходят вперед и пока исполнены духом близости правителя, могут сделать первый ход на две клетки, бьют только по диагонали от себя, ровно на одну клетку.

  Пауза, чтобы новоприобретенный ученик, в моем лице, усвоил правила. Я кивнул.

  - Это ладья, - он коснулся указательным пальцем до крайней фигуры виде башне, - она сильна, но, увы, сложна в управлении, оттого может атаковать только по прямой линии.

  Опять пауза.

  - Это конь, - в этот раз палиц коснулся фигурки в виде лошади, это было неожиданно, как рассвет с утра. И тут он замялся, явно подбирая слова, - сначала на две клетки по вертикали или горизонтали, потом ещё на одну клетку по горизонтали или вертикали, перпендикулярно первоначальному направлению, - как по заученному, выдал он.

  А где же присказка?

   - Конь, в великом султанате, быстр и резв, и поэтому они единственные могут перепрыгивать через войска, - молодец предсказуем.

  - Это слон, - не может быть, он указал на следующие фигуры - вот это поворот событий, каким чудом не высказал все это вслух, я не представляю, наверное, из-за воспитания, - слоны экзотичны и их погонщики мало предсказуемы, оттого они движутся только по горизонтали и каждый на своем цвете.

  Пауза затянулась. Забыл, как фигура назваться. И снова игра мимикой, лицо сияло фанатичной радостью и восторгом.

  - Это Ферзь, - он нежно поднял самую высокую фигурку на столе и резко сжал ее в ладони, - самая быстрая, сильная, неустрашимая фигура во всей игре, ходит как любая из фигур на поле, кроме трусливых прыжков коня, ферзь не страшится врагов, он их сметает. Самая ценная и незаменимая фигура.

  Пылающий взор, вздернутый подбородок - фанатизм никогда до добра не доведет, он весь передо мной раскрылся, бей не хочу.

  - Это правитель, - поставив на место ферзя, сказал Иб, указывая на рядом стоящую фигуру, - ходит на одну клетку в любую сторону и также бьет. Задача игры - убить правителя, - помолчал, затем добавил, - убив противника, фигура должна занять его места на поле. Все ясно? Белые ходят.

  - А, ну этот понятно, вы пришли ко мне, - я ткнул пальцем на войско за его спиной, - тебе и в игре нападать.

  Он поднял пешку, стоящую напротив правителя, и передвинул на две клетки, и, только после этого, соизволил проявить подобие нормальных эмоций, растянул губы в улыбке, больше похожей на оскал шакала. Я такой дерзостью не отличался, выдвинул пешку на одну клетку от правого коня. Затем его Ферзь пробежал три клетки по диагонали, я же двину пехоту вперед на клетку, от Ферзя. Вражий слон тут же отмаршировал на четыре клетки вперед. Я хмыкнул, почесал лоб, намеренья его были столь очевидны, прям обидно. Я посмотрел на оппонента, если судить по выражению лица, он уже празднует победу. Пришлось левым конем, перескочив через пехоту, упереться в бок, дабы избежать атаки. Иб не глядя взялся за Ферзя, даже поднял и замялся, похоже, его план провалился. Я ожидал любой реакция, но только не радость от несбывшихся планов. Вернув Ферзя на место, он передвинул пешку вперед еще раз. Хм, интересно, на что он готов, дабы спасти Ферзя? Или же все его восхищение фигурой была игра, и он пытался сбить меня с толку? Как понять? Я окончательно запутался и чем больше думал, тем больше сомневался в принимаемом решении. Все хватит, злость обуяла меня, помогая прийти к вполне простой мысли. Нужно играть по своим правилам, а не принимать условия противника. Я кто - злодей? А значит: я начел размен фигурами, почти бездумный, поставив цель - убить как можно больше и, попутно, не сильно ослабляя свои позиции. Иб всегда ходил спокойно, размерено, обдумывая ход, примерно, одинаковый отрезок времени. Я развлекался, как мог, погружаясь в раздумья чуть ли не на час, или же делая ход сразу. Когда на поле осталась половина фигур, слуги принесли кувшин с вином, поставив на стол по кубку, постоянно наполняли их, по мери убывания жидкости. Принцессе, по-видимому, надоело общество разомлевших на солнце волколаков, она периодически подходила к нам, посмотреть на ход партии. Что-то там хмыкала и возвращалась назад, к своим стражам. Надо отдать ей должное - кинжал, сжимаемый в руках, больше ни разу не ударил в спину. Солнце потихоньку клонилось кромки леса, а у нас на поле оставались по ладье и правителю, а у Иб еще и три пешки, стоящие в шаге от последней клетки на доске. Сын Визиря жадно допил кубок, улыбнулся, словно только что ограбил сокровищницу дракона. Двинул пешку вперед, уперев ее в конец поля, старик зачем-то поменял её на ферзя. И пусть, если ему так приятнее. Я же, за такую глупость, убил его ладью, причем полностью безнаказанно. Иб не меняясь в лице, схватил, теперь уже большую пешку, и двинул ее по диагонали, нацеливаясь убить мою последнюю фигуру. Я удивлено поднял брови.

  - И когда это пешки стали так ходить?

  Иб, на секунду смутился, выдохнул и пренебрежительно ответил:

  - Пешка, достигшая противоположной стороны поля, может стать любой фигурой, в данном случае я выбрал ферзя.

  - Ааа, - протянул я, - просто я не помню, чтобы в начале игры ты объяснял подобнее правила, но раз можно менять условия игры, то теперь моя очередь, - по мери моего повествования, глаза у Иба увеличивались, а челюсть медленно опускалась вниз. - Скажем, раз в игру правитель может пойти так же, как последняя фигура на поле, то бишь ладья.

  Иб перевел взгляд на стол, мой черный властелин стоял аккуратно, напротив его белого правителя. Я позволил себе чуток позлорадствовать, потом тяжело вздохнул и проговорил:

  - Но, увы, честь злодея превыше различных там игр, поэтому продолжаем игру по начальным правилам, - Иб с каменным выражением лица вернул фальшивого ферзя на место.

  Я сейчас выиграю, от этой, казалось бы, радостной мысли меня передернуло, хорошо доспехи скрыли это. Перспектива оставить у себя принцессу на не определенный срок, ой как не радовала. Конечно, ее постоянные попытки меня убить, позволяли оставаться в нужном тонусе, но этого мало, мне и тех двух за глаза хватит.