- Да заткнись уже, все равно ничего не понимаю, - похоже, мой брезгливый тон обидел вражину. Он прыгнул, выставляя руку вперед, что же, попал удачно, в левую часть груди, там, где у всех находится сердце. Но вот горе, оно у меня находилось совершено в другой стороне, поэтому я до сих пор жив, все колы всаживались влево.

   Немного посмотрев в торжествующую физиономию иноземца, я оторвал ему руку. Вампир отпрыгнул на три сажени от меня, его аккуратные черты лица отражали недоумение и обиду. Нет, он думал, мы здесь просто шутим.

   - Давай, выращивай руку, - тьфу ты, он же по-нашему ничего не понимает.

   Так и думал, просто зарастил рану, всё, теперь он мой, я победно захохотал, потрясая оторванной рукой. О, а это как понимать? В грязную улочку с зашарпанными стенами затекал туман, скрывая от меня жертву. Подобного морока я никогда не видел, интересный подход, это же так удобно, и подкрадываться незаметно можно, и самому скрыться, если что. Я почесал свободной рукой затылок, вот только как правильно направить "силу" на создание морока, пока не понятно. Я поморгал, меняя зрения с обычного на тепловое, ну вот он, милок, обходит с подветренной стороны, что же, не буду его расстраивать.

   Задрав подбородок кверху, принялся шевелить ноздрями, водя нос по ветру. Вампир попался на уловку, как Феакул жене с перегаром после пьянки, зайдя за спину, прыгнул. Я шагнул в сторону, схватив за руку, и почти лишил второй конечности, но паршивцу каким-то чудом удалось выскользнуть. На большее вампира не хватило, он дал стрекача, с хрустом выломав дверь ближайшего дома, скрылся внутри. От меня так легко еще никто не уходил. Отбросив ненужную руку, побежал следом. Первый этаж - пусто. В комнату на втором я ворвался вовремя, гад склонился над дрожавшим хозяином с явной целью поправить запасы крови.

   - Стоять, охрана села, - я сам замер от глупости сказанного.

   Только поэтому вампирское отродье смогло выскочить в окно, я так и остался стоять, не веря глазам, заморский упырь превратился в летучую мышь, скрылся во тьме. Я слышал, что такое возможно, вот сам никогда не видел. Поругавшись смрадными словами, я выскочил наружу, теперь бегай по городу, ищи, а то еще и не один день. А тоска по родному селу не дремлет, так и лезет внутрь, выворачивая всё наружу. Внутренний дворик оказался совсем маленьким, а еще город, с одной стороны валялись какие-то инструменты, с другой - недоколотые дрова. Не успел я сделать шаг, как что-то ударило в ногу, отсекая её ниже колена. Упал на землю, кувыркнулся через голову, врезаясь в дрова. Под окном стоял вампир, нагло лыбясь, подкидывая в руке какую-то железяку.

   - Вот же сволота, снова морок, да еще такой добротный, - восхищено рыкнул я.

   Что за дураки за морем обитают? Вместо того, чтобы добить, он снова понес какую-то ахинею. У нас в селе таких нету. Я быстренько отрастил ногу, в теле массы хватит еще на три конечности. Вампир заподозрил неладное, прыгнул на меня, а вот и хрен, рука давно уже лежала на тевинке тяжелого колуна. Удар, пробив грудь вампиру, опрокинул его на землю, что же, теперь рутинная работа по разделыванию тела.

   Сняв перепачканную в крови рубаху, завернул голову и аккуратно повесил на забор. Сейчас хозяин двора прибежит с подмогой и обнаружит посылочку. Это не наше село, где за подмогой идут только когда нужно зарыть труп нарушителя. Да и то не всегда. Все сами, все сами.

   Нет, правильно я решил сам убить эту тварь, с такими изворотами мужики ни за что бы не поймали вампира, - подумал я, перелезая через крышу сарая.

   Солнышко озорно выглядывало из-за осенних облаков, лаская лучами мое лицо. Настроение прекрасное, и погода тут совсем ни при чем, я приближался к своему селу. Хворь на пару с тоской исчезали с каждым шагом, словно тень под лучами солнца. Что меня держит в селе, даже не знаю, если раньше предполагал, что должен отомстить за свою смерть, то за сто лет умерли все, кто мог меня убить. Теперь приходится каждых тридцать лет "умирать" и возвращаться уже под новым мороком. За всё время такой жизни я смог узнать одно - при жизни был травником.

   - Миша, ты, куда так спешишь-то? - спросил старик Герасим, сидевший на пеньке осины, три года назад сваленной ураганом, позже мною переделанный под стул. Пень стоял ровно в середине села.

   - Домой, - изобразив удивление, ответил я.

   - Домой это хорошо, - погладив седую бороду, загадочно отозвался дедок, - а где был?

   - Как где, - по-прежнему изображая удивление, ответил я, - Варлам послал в город кому-то дверь подправить, я пришел, а там никого. Всю ночь ждал. Потом, правда, повезло. Людей добрых повстречал, работенку подкинули. Как встречу старосту, скажу пару ласковых.

   Такое наглое вранье я позволил себе только по одной причине, если Герасим здесь, то Кузьма уже позаботился о старосте, закопав его по глуюже в землю. Хорактер у них тяжелый так что миром никак не могли разойтись. Герасима староста так застращал, что тот не смел на улицу высунуться. А всё из-за того, что старик осмелился усомниться в Варламовой власти.

   - Да не скажешь ты ему больше ничего, - я постарался изобразить еще больше удивления, - помер он вчера. Грибочками отравился. Ты же знаешь, как сильно он любил грибки?

   Сказал так, что ответа, кроме как утвердительного, и быть не могло. Я не дурак, кивнул в знак согласия.

   - Ступай, милок, ступай. Тебе еще хату в порядок привести надо после долгого отсутствия.

   Я снова кивнул, похоже, Кузьма начинает подминать под себя село.

   Родной двор встретил меня тишиной и грязью, оно и понятно - за две недели ни единая душа не потревожила его покой. Зайдя за калитку, поморщился от мысли, что придется идти по грязи. Деревянные настилы, понятно дело, накидать в начале осени не подумал. Выделенный мне двор находился в конце села, небольшой, обнесенный добротным забором, высотой мне по грудь, внутри дровяник да мастерская, пристроенная к хате. Немного, а больше и не надо. Толкнув не запертую дверь, вошел в сырую горницу, это Степану семь засовов нужно, дабы добро сберечь. А у меня что взять? Инструмент? Да на кой он сдался, у каждого такой же дома валяется, разве что чуть хуже. Скинув мешок на пол, я глубоко вдохнул пыльный воздух родной избы. Хорошо-то как. Трижды я появлялся под новой личиной в родном селе, и всегда подселяли в эту хату. Не, поначалу жил в батраках у кого-нибудь, но не более года, затем отселяли, ибо руки растут с нужного места. Конечно, без меня хватало желающих обосноваться в избе, но вот загвоздка - никто не смог продержаться и месяца. Дом всех выживал, дожидаясь меня. Единственная причина, почему не прокляли да не сожгли, так это моё регулярное появление в разных личинах. Эх, хорошо стоять, но надо и уборкой заняться.