Робкий голос здравого смысла призывал уйти, но все мысли тут же вылетели из головы стоило ему снова поцеловать меня. Оторвавшись от губ, Финрод стал покрывать поцелуями мое лицо, после чего скользнул губами по щеке и начал ласкать ухо. Казалось, я забыла как дышать, а поцелуи уже переместились на шею, заставив тихонько застонать. Сейчас он нависал надо мной, то целуя шею и плечи, где позволял вырез платья, то вновь припадая к губам. На мгновение отстранившись, он прошептал:

— Не бойся, я не обижу тебя. — Его пальцы коснулись шнуровки на платье. — Ты позволишь?

Я растерялась. С одной стороны я давно призналась самой себе в своих чувствах к Финроду и даже всерьез раздумывала над предложением подруги его соблазнить, в конце концов Ксюша права: никакого «потом» может и не быть. С другой — мне было страшно. Я понимала, что через это рано или поздно проходят все, но помнила, что даже подруга как-то обмолвилась, что это было весьма неприятно. Ох, лучше бы он не спрашивал! Хотя Финрод, пожалуй, не мог не спросить.

— Ты смущена и напугана? — Он смотрел мне в глаза, и в его взгляде светились нежность и понимание. Дождавшись моего робкого кивка, он продолжил: — Ты очень дорога мне, я помню о твоей неопытности и пойму, если остановишь меня, но был бы рад, если бы ты смогла довериться.

Решившись, я кивнула и зажмурилась. Лишь ощутив на разгоряченной коже прохладный воздух, я поняла, что со шнуровкой он справился.

— Эруанна, милая, ты всегда можешь остановить меня, — шепотом напомнил Финрод, накрывая ладонью мою грудь. Помедлив, словно давая мне возможность отступить, он снова поцеловал меня, между тем поглаживая и потирая сосок, а после припал к нему губами. Меня захлестнула волна удовольствия, и я, не сдержавшись, выгнулась и застонала, запуская пальцы в золотой шелк его волос. Медленно, неспешно целуя грудь, он продолжал гладить меня, будто изучая каждый сантиметр моего тела. Не прекращая ласкать, стянул сбившееся к бедрам платье и отбросил его. Теперь его поцелуи спускались от груди к животу, все ниже и ниже.

От ласк кружилась голова, а внизу живота казалось завязался тугой узел. Вот его губы коснулись самого сокровенного и я, всхлипнув, задрожала.

— Пожалуйста, — взмолилась я, сама не зная о чем его прошу: прекратить или продолжать. — Пожалуйста…

Финрод продолжал дарить мне сводящие с ума, мучительно-приятные ласки, заставляющие изгибаться и стонать. Напряжение нарастало, пока не взорвалось разноцветными искрами непередаваемого наслаждения.

Он, чуть отстранившись, лег рядом, глядя на меня с нежной, немного смущенной улыбкой:

— Хотел попробовать… не испугал тебя? — погладив меня по щеке, тихо спросил Финрод, лишь глаза, потемневшие как небо перед грозой, да легкая дрожь выдавали его возбуждение. Облизав пересохшие губы, я покачала головой. Тихо рассмеявшись, он дотянулся до стола и через мгновение протянул мне чашу. — Извини, у меня есть только вино.

Интересно, есть ли вообще предел у его самообладания? Скользнув взглядом по его телу, я увидела внушительную выпуклость под тонкой тканью штанов. Хотелось чтобы и ему было так же хорошо, вот только я не знала что делать и боялась сделать что-то неправильно.

Я положила руку ему на грудь, чувствуя, как часто и гулко бьется его сердце. Повинуясь порыву, провела ладонью по его плечу, отмечая напряженные мышцы и снова вернулась к торсу.

— Хорошая моя, дай мне немного успокоиться, — попросил он. — Я ведь не…

Финрод шумно втянул воздух и впился пальцами в покрывало, потому как в этот момент я случайно коснулась его соска. Такая реакция вдохновила, и я, отбросив смущение, уже намеренно коснулась другого. То, как его тело отзывалось на мои прикосновения, пьянило сильнее вина.

— Не надо, — его голос был тихим и немного хриплым. — Ты даже не представляешь, как тяжело мне сдерживаться рядом с тобой. — Перед моими глазами пронеслась череда картинок, одна другой жарче, я даже не сразу поняла, что Финрод прибег к осанвэ, чтобы пояснить свои слова.

Прильнув к нему, я потянулась за поцелуем, после чего скользнула рукой по животу вниз, к поясу штанов.

— Ты понимаешь, что случится? — Он перехватил мою ладонь. — Ты уверена, что хочешь и готова позволить мне продолжать? — Смущенно пряча глаза, я кивнула, но, приподняв мое лицо и глядя мне прямо в глаза он почти потребовал: — Скажи!

— Я хочу, чтобы ты продолжал, Артафиндэ, — прошептала я, чувствуя как горит лицо.

Его глаза сверкнули. Поцеловав мою ладонь он медленно, положил ее на свою возбужденную плоть. Даже через ткань я ощутила жар и силу его желания. Щеки горели под взглядом Финрода, ловящим каждое мое движение. Я неуверенно потянула завязки, и он, приподнявшись, сбросил штаны, оставшись абсолютно обнаженным.

— Ой! — Округлившимися глазами я уставилась на него. Природа весьма щедро одарила эльфа во всех отношениях, и хотя я теоретически знала что и куда, теперь совершенно не верилось что такое возможно.

Видя мою робость, он спросил:

— Что-то не так? Ты передумала? — В его взгляде было столько теплоты и понимания, что начавшаяся было паника тут же улеглась.

— Я не знаю что делать, — окончательно засмущавшись, призналась я.

— Но ведь ты хотела что-то сделать? — ласково улыбнулся он. — Мне приятны твои прикосновения.

Я робко протянула руку и коснулась его, после чего, осмелев, обхватила рукой его мужское достоинство. Финрод застонал. Для меня этот стон стал лучшим поощрением, позволившим окончательно преодолеть робость и смущение. Склонившись, я коснулась губами его возбужденной плоти, чувствуя чуть солоноватый вкус. Сначала легко, потом все смелее. Финрод застонал, приподняв бедра, сминая пальцами многострадальное покрывало. Я ласкала его, упиваясь этой властью над своим золотоволосым эльфом. Своим… Да! И не важно, что будет потом!

Даже сейчас я видела, что он старается сдерживаться, не желая пугать меня или давить на меня, позволяя мне делать то, что я хотела. Я ласкала его, пробовала на вкус и наслаждалась стонами, которые Финрод не мог сдержать.

— Я боюсь не сдержаться… — Притянув к себе, он поцеловал меня со всем жаром страсти, после чего мягко уложил на спину и навис сверху.

Мне вдруг некстати вспомнились мамины поучения про обязательность контрацепции. Не хватало только забеременеть… Мысль о малыше, похожем на Финрода, заставила сердце биться чаще, но будущее пока было слишком туманным, чтобы решиться на такое.

— Подожди! Нам нужно, — я замялась, не зная, как объяснить. — Нам нужна… контрацепция.

— Эм-м… что? — Он явно не понимал о чем это я.

— Ну-у… презерватив. — Видя его недоуменный взгляд, я, чувствуя, что снова заливаюсь краской, пояснила: — Чтобы не забеременеть.

— Можешь не волноваться на этот счет, — Финрод был серьезен, но глаза его смеялись. — Объяснить или отложим?

Только тут до меня дошло, что момент поговорить я выбрала не очень удачный. Совершенно смутившись, покачала головой и прижалась к нему, потянувшись за поцелуем. Было немного страшно, но я верила ему и любила его.

Он снова начал целовать меня, между тем его рука, поглаживая, скользнула между моих ног, и я замерла.

— Ты уверена? Это пока всего лишь пальцы, — он смотрел на меня с нежностью. — Ты еще можешь передумать, даже сейчас.

— Мне… страшно, — шепотом призналась я. — Я знаю, что в первый раз будет больно…

— Постарайся расслабиться, — прошептал он.– Ничего не бойся, просто чувствуй…

Некоторое время он целовал меня, шепча нежные слова, между тем его палец медленно скользил внутри. Ощущения оказались неожиданно приятными, и я тихо постанывала. Когда он отстранился, не смогла сдержать разочарованный вздох, но через мгновение почувствовала давление напряженной плоти. К моему удивлению, ожидание боли было гораздо страшнее ее самой. Дискомфорт конечно был, но охнула я больше с перепугу. Он замер.

— Прости, любимая, прости, больше не будет больно… — шептал Финрод, покрывая поцелуями мое лицо, давая привыкнуть к новым ощущениям.