Агнес вздохнула и прижала палец к виску.

– С вами все в порядке, Агнес? Я и сам не слишком хороший путник, но существуют препараты, по крайней мере для такого старомодного мешка с костями, как я. Для вас же…

– О, все хорошо. Я не Джошуа, но всегда неплохо переходила при помощи переходника, если было нужно. И когда Лобсанг… восстановил меня, как какую-нибудь старую мебель, которую нашел на свалке, я обнаружила, что превратилась в суперпереходящего андроида с суровым взглядом. Но мне не очень-то нравится переходить. – Она посмотрела на Нельсона. – И вообще, какой смысл? Все, что мне было дорого, люди – все находилось там же, где и я, дома. Хотя, конечно, переходы могут быть полезны с точки зрения морали, согласны? Думаю, именно это и стоит за туристическими услугами, которые вы помогли организовать.

– «Баклэнд»? Да, полагаю, это была моя идея, когда я узнал о существовании центра «Двадцать-двадцать», хотя моя доля в коммерческих перевозках весьма скромна… Вы замечали, что миры с круглыми номерами всегда привлекают дорогие объекты? Особенно гольф-клубы. Жаль, что я не додумался до этого в День перехода и не прикупил землю! И основателям «Двадцать-двадцать» понравилось отправлять со своего курорта туры на природу. Все говорят про Джошуа, про его приключения и романтику Верхних Меггеров, очень далеких миров. Я тоже не великий путник, Агнес. И кроме того, меня всегда больше тянуло к близким мирам, тем, которые называют Ледовым поясом, – мирам, которые более или менее похожи на Базовую. Их больше тридцати тысяч в обе стороны от Базовой. Именно поэтому они меня и привлекают, потому что похожи на Базовую, наш мир.

– Только без людей.

– Именно так. Ну а что, даже здесь, в Британии на Востоке-1 и Западе-1 можно встретить волка, бурого медведя, рысь – животных, которые делили с нами эти острова не далее как в бронзовом веке. Среда без крупных хищников разбалансирована, это патология. – Нельсон улыбнулся. – Заметьте, я сумел протащить упоминание о своем герое.

– Вы имеете в виду название дирижабля? Уильям Баклэнд? Никогда о нем не слышала.

– Священник и натуралист начала девятнадцатого века. И сторонник Всемирного потопа. Даже когда начали находить первые окаменелости и геологам стало понятно, как в действительности устроен мир, Баклэнд продолжал отстаивать реальность Всемирного потопа. Но главное в Баклэнде то, что он придерживался доказательств. Идеальный пример трений между религией и наукой.

– Весьма похоже на Лобсанга, – сказала Агнес. – Сущность тибетского буддиста, заключенная в высокотехнологичное тело.

– Знаете, Агнес, Баклэнд самолично обнаружил самые первые останки динозавров – мегалозавров – здесь, в Британии, в Оксфордшире. Экспедиция Музея естественной истории – думаю, им пришлось зайти дальше Дыры – обнаружила животных, очень похожих на доживших до наших дней мегалозавров. Они привезли обратно кладку яиц, и теперь мегалозавры живут в дикой природе в заповеднике Лондона на Западе-3. Детеныши почти хорошенькие! Но все это исследования для других.

Агнес посмотрела вниз, снова отвлекшись на пейзаж. Мелькающие внизу ландшафты становились более пустынными, сосняков было все меньше, а расстояние между ними все увеличивалось. В одном из миров твен едва заметно задержался на несколько секунд. По земле, словно тени от облаков, двигались огромные животные, покрытые шерстью насыщенного грязно-коричневого цвета. Как только пассажиры хорошенько рассмотрели их и сделали несколько снимков, переходы возобновились, и стадо исчезло из вида.

Агнес откинулась на спинку кресла.

– Это были мамонты?

– Думаю, да. Агнес, миры Ледового пояса не идентичны, в некоторых холоднее, чем в других. Здесь, как и на курорте «Двадцать-двадцать», климат напоминает южную Скандинавию, или точнее – Базовую Скандинавию до Йеллоустона. Но в районе Запада-17000 мы достигнем группы более оледенелых миров. Тундры, где единственные деревья – это стелющаяся полярная ива, а крупные животные – мамонты, овцебыки и шерстистые носороги.

– Не слишком зрелищно.

– Вам может повезти, но это пустынная местность. Межледниковые миры, где лед на время отступил, впечатляют больше. Львы, бегемоты, слоны.

– Похоже, Англия намного интереснее, чем я предполагала.

– Ну, не настолько интереснее, – улыбнулся Нельсон. – Очень любезно с вашей стороны проделать столь долгий путь, чтобы увидеться со мной. Я бы сам к вам приехал…

– О, я совсем не против добавить еще одну встречу к тому, что называю прощальным туром. И, как вы знаете, у меня был корыстный мотив. Спасибо, что показали мне найденные вами сведения о семье Джошуа со стороны отца. Это помогло мне понять несчастного мальчика и его семью, через столько лет.

Этому «мальчику», с ностальгией подумал Нельсон, шестьдесят восемь лет.

– Знаете, я правда пыталась найти отца, – сказала Агнес, – когда Джошуа рос. Я знала, что он остерегался нас, монахинь. Что ж, теперь он умер и унес свою историю с собой. Из того, что рассказал мне Джошуа, я сделала вывод, что под конец Фредди стал гордиться своим сыном. Так что он в каком-то смысле оставил наследие, несмотря на ужасные обстоятельства рождения Джошуа. – Она пристально посмотрела на Нельсона. – Похоже, совсем как вы, Нельсон, проказник.

Нельсон почувствовал, как заполыхало лицо.

– Агнес, это не предмет для шуток.

– Да. Извините. Уверена, сообщение от Лобсанга стало для вас большим потрясением.

– Так и есть.

– И когда вы связались со мной, спрашивая, известно ли мне что-нибудь о вашем загадочном внуке, я и сама была в шоке. Видите ли, Лобсанг никогда не исчезает просто так. Это не в его стиле. Он оставляет мне маленькие подарки, в системах у меня дома, даже в моем планшете. Файлы, которые открываются при определенных условиях, например, при сочетании вашего имени со словом «внук». На несколько секунд или минут появляется его аватар, иногда времени хватает для разговора. Джошуа почему-то называет это «пасхалки».

– Термин из старых компьютерных игр.

Агнес неодобрительно нахмурилась.

– Для меня получать такие новости совсем не игра.

Нельсон напряженно подался вперед.

– Я знаю только, что у меня есть внук. И хотя моя жизнь едва ли была беспорочной, я могу представить только один случай, когда… Лобсанг не упоминал Запад-700000 или его окрестности?

Теперь Агнес улыбнулась.

– Вообще-то, да. Значит, вы знаете, где их искать.

– Их?

– Ваших сына и внука.

Это его ошеломило.

– Вот я дурак, сосредоточился на внуке. Даже не подумал про дочь или сына.

Агнес наклонилась и накрыла ладонью его руку, искусственная кожа ее передвижного модуля была успокаивающе теплой.

– Нельсон, в таких делах не существует правил. Вам просто нужно отыскать свой путь.

– При всей моей нелюбви к дальним переходам я обязан отправиться к ним.

– Конечно. И обязаны вернуться и рассказать мне об этом, если я все еще буду здесь. Ой, простите. – Она снова сжала его руку. – Не хотела быть такой прямолинейной.

Нельсон сел ровно.

– Я слышал о ваших планах. От общих друзей. О ваших планах умереть.

– От Джошуа?

– На самом деле от сестры Иоанны из Приюта. Мы поддерживаем связь. – Он подбирал слова. Как священнику, ему, конечно, часто доводилось беседовать на эту тему, но никогда с сущностью вроде сестры Агнес. – Вам это действительно нужно?

– А какая альтернатива? – Она весело улыбнулась. – Не грустите, Нельсон. После моего рождения прошло уже больше ста лет. Моя жизнь, или жизни, была гораздо насыщеннее, чем я когда-либо воображала. Или заслуживала.

Он фыркнул.

– Я этого не приемлю.

– Теперь я просто хочу, чтобы все это прилично закончилось. – Она подумала и кивнула. – Да, именно так. Прилично. И вы, дорогой Нельсон, можете мне помочь.

– Конечно. Как?

– Помогите им. Всем, кто скучает по мне, всем неравнодушным.

– Например, Джошуа.

Она улыбнулась.

– Мне не найти лучшего человека для этой просьбы.